Когда Марфа нагнулась, чтобы снять низкий ботинок, он отвернулся. От греха подальше… Зажмёт же. Прямо в коридоре. Взять, конечно, не возьмёт, а вот потискать…

Этот этап у него тоже остался в прошлом с приличными пробелами. Когда пацаны зажимали девчонок в школе по углам или в подворотне, он оставался в стороне.

Надо исправляться…

— Проходи, — Илья указал в сторону гостиной.

Марфа едва заметно кивнула и потянула свитер ниже, невольно выдав степень волнения. Хотелось как-то её успокоить, немного расслабить. Илья не собирался обижать девушку, и её нервозность ему не нравилась.

Она прошла первой. Он успел отметить изящную спину, которую не мог скрыть объёмный свитер. Про бёдра, манящие и округлые, и говорить не стоило. Он помнил, как сжимал их вчера… Фиксировал.

Марфа вскинула брови кверху, когда заметила полунакрытый стол.

— К чему такие старания, Илья Николаевич? — всё-таки она не удержалась от насмешки.

И это хорошо. Пусть и дальше язвит, молчание неинтересно.

— Я изначально приглашал на ужин.

Он быстро расставил контейнеры из ресторана. Н-да, не особо эстетично… Но будем исходить из того, что имеется.

Марфа опередила его, подойдя к столу и отодвинув стул, лишая Илью возможности поухаживать за ней.

— Вина?

— Издеваетесь?

— Безалкогольное, — Илья приподнял бутылку и указал на циферку ноль.

На лице МарьИванны не дрогнул ни один мускул.

— Я хочу обсудить с вами условия… хм… вашего шантажа.

И вроде бы ситуация трешевая, а почему улыбаться хочется, как идиоту?

Что пришла — это хорошо.

А настрой… Подшаманит.

— Давай обсудим.

Он сложил руки на груди. На нём снова была рубашка. И он снова расстегнул верхние пуговицы. Мог и все, конечно, но это уже была бы откровенная провокация.

Марфа то и дело бросала на него взгляды. На грудь… Ниже… А Илья их ловил. Жадно.

— Вы говорили про оральный секс. Вы — мне. Правильно?

— Хм… Да, правильно.

Может, он погорячился?

И надо было про минет добавить?

Её губы… Чёрт, у училки были такие губы, что он себя натуральным извращенцем чувствовал!

— Дальше. То есть вы мне делаете куннилингус. Я вам мастурбирую.

Интересно, сколько раз она мысленно произнесла эти слова, чтобы сейчас выдать, не заикнувшись?

— Совершенно верно.

— И на этом всё.

— Не совсем…

— Что значит — не совсем? — тотчас взъярилась она.

— Не только сегодня, — уточнил он, давя интонацией.

— Я помню про не только сегодня. Я… Я границы очерчиваю, — выдала девушка и сдула прядь, что упала на её личико.

У Ильи рука дёрнулась. Так захотелось самому поправить.

— Давай всё же поедим.

— Я дома поужинала.

— Марфа, — он сел напротив и, оперевшись предплечьями на край стола, хмуро глянул на девушку.

Она сидела с идеально прямой спиной и сдавать позиции не собиралась.

— Что, Илья Николаевич? Зря вы тратились, — она выразительно прошлась глазами по столу. — И устраивали театрализованное представление. Ужинать с вами я не буду. Как и вести светские беседы. Вы отлично озвучили свои… хм… потребности. Поэтому единственное, что мне от вас надо — это договориться о чётких условиях. Как, где, когда.

Илья не спешил отвечать. Она снова пыталась перевести разговор в поле «учитель — нашкодивший ученик». Интересно, а как она будет реагировать, если он начнёт играть в своём поле?

Ладно, свои игры он оставит на потом. Как-никак, накосячившая сторона — именно он.

— Я готов дать тебе любую конкретику, — Илья постарался смягчить тон. Порычать при необходимости всегда успеет.

Марфа нахмурилась.

— Когда вы уезжаете из нашего города?

— Это тоже для обозначения границ?

— Угу. Временных. Чтобы понимать, на какой период вы украли мою жизнь.

Чёрт! Как слова интересно подбирает, зараза этакая…

— По следующее воскресенье я в городе.

— О-о… — её губы забавно вытянулись.

И он на них завис.

Нет, по поводу мастурбации вместо полноценного минета он определённо погорячился.

Потому что он хотел эти губы.

— Я не смогу…

Самообладание подвело МарьИванну, и она всё-таки соизволила принять от недруга хотя бы воду. Взяла бокал и сделала несколько жадных глотков.

Илья невольно подался вперёд. Дыхание снова застопорилось в груди. Столик был небольшим. Ему ничего не стоило дотронуться до неё.

И ему хотелось это сделать! Прямо здесь!

А ещё… Он ждал, что хотя бы капелька воды потечёт мимо рта. Она обязана скатиться!

Ещё он смотрел, как Марфа сглатывает. Один глоток за другим. И его воспалённый мозг рисовал совсем иную картину.

Что она сглатывает другую жидкость.

По-хорошему, уже сейчас, понимая, что эта девочка выводит его на новый уровень эмоций, которые противоречили не только морали, но и некоторым законам, ему стоило остановиться. Свести всё к шутке. Проводить Марфу и плотно прикрыть за ней дверь, а самому поехать бухать к Артуру.

Ничего подобного он не сделает. Кровь давно полыхала, в висках пульсировало. Илья не помнил, чтобы хотя бы раз в жизни испытывал напряжение, подобное этому. Его то отпускало, то накатывало с новой силой.

— Я не смогу видеться с вами каждый вечер.

Пока он наблюдал, как Марфа пьёт, забыл, что она не договорила фразу.

— Обсудим это позже.

— Нет. Сейчас. Никаких позже. Никаких изменений договора после его заключения.

— То есть всё раскладываем по полочкам?

— Да.

— Ну-у, давай договоримся о двух встречах в рабочие дни плюс суббота и воскресенье.

Он готов пойти на уступки. Не будь он в отпуске, у него самого был бы почти ежедневный завал.

— Суббота и воскресенье?

— Да. Ты же не работаешь в эти дни?

Илья знал, что не работает. Но хотел услышать, что скажет Марфа.

Девушка вздохнула.

— Но я готовлюсь к урокам…

— Не вечерами же.

Она отвела взгляд. Не любит врать? Это хорошо, это очень хорошо.

— Ладно, — наконец проговорила Марфа, ещё сильнее хмурясь.

От неё исходили волны негодования. Вся такая правильная, неприступная. Буквально звенящая от напряжения.

А его это почему забавляет? Человек сам загнал себя в угол — ладно, пусть и не без его помощи — а ему смешно. Может, оттого, что Илья хорошо помнил, как Марфа лежала на кровати с раскинутыми ногами и жалобно поскуливала, не в состоянии кончить?

В этой девочке много скрытого. Того, чего она не может себе позволить в обыденной жизни.

Но хочет…

Её блоки сильные. Как и принципы. Ломать их не особо хотелось. Илья её в чём-то понимал. Но именно потому, что понимал, и не мог оставить как есть!

— Дальше…

Она снова потянулась за водой, взяла бокал и вернула на место. Илья тоже