Помнится, Аркадий Францевич в мемуарах особенно хвалился большими облавами на бесписьменных, то есть босяков без документов. С ними разбирались сыщики, Ратману туда не надо. Семьдесят пять целковых… По тем… скорее по нынешним временам, кое-что.

Надо повидаться с Двуреченским, выслушать его объяснения, и тогда станет понятно, сколько у бывшего капитана времени. Хватит денег Риты или придется идти на грант? И с чем идти? Нож тоже отобрали. Так что же получается… Он изгой – родная банда его выгнала. Примкнуть к другим? Те спросят, за что Хряк попер его прочь, узнают, что по подозрению в доносительстве, и прирежут на всякий случай. Или набьют морду по высшему разряду.

Нет, надо нажать на чиновника для поручений. Пускай выручает. Ведь ему велено «оттуда» найти капитана Бурлака. Двуреченский, он же Корнилов, ясно дал понять, что опера в будущем обыскались. Если ищут, значит, хотят вернуть домой, на службу. Иначе для чего рыть землю?

Корнилов – фигура не рядовая. Был старшим оперативной группы в чекистском спецназе, выезжал в Чечню и другие горячие точки. Когда подполковник пропал при невыясненных обстоятельствах три года назад (ну или сколько там теперь вперед…), как раз на чеченских боевиков и грешили. А он вон где! При Кошко состоит. И имеет связь с будущим. Что же это за мерихлюндия такая? Куда он, Бурлак, вляпался? От бесконечных вопросов уже сводило мозг.

Вдруг доска в заборе скрипнула. Георгий мгновенно отскочил за куст и затаился. Через щель внутрь пролезли двое и осмотрелись.

– Вроде пусто, Илюха?

– Да, место подходящее. Ты, Баланда, осмотрись, у тебя еще полчаса есть. В задней части забора лаз в монастырь. У третьего столба слева, помнишь, я тебе показывал?

– Да помню, помню, не дурак!

– А это мы скоро узнаем, – сердито парировал Илюха. Видимо, он был тут старший. – Слухай внимательно, жох, – продолжил он. – Тебе такое доверие оказали – дуван перехватить. Не вздумай что испортить, Казак башку отвинтит, и чирикнуть не успеешь. Я побежу мимо, кину тебе через забор саквояж с деньгами. Не шурши и затаись. Как погоня удалится, меня, стало быть, ловить, ты быстро переложь деньги в сидор и прямиком в монастырь. Там не мельтеши, ступай неспешно, солидно, не привлекай внимания. Выйдешь в Малый Златоустинский и по нему двигай в Армянский переулок. Напротив Лазаревского института будет стоять пролетка. Извозчика узнаешь?

– Да, рыжий, в бороде желтые полосы.

– Верно. Сядешь к нему, и полный ход. Тебя будут ждать – где?

Баланда замешкался, но быстро вспомнил:

– У Сухаревской башни.

– Так и есть. Пересаживаешься на другого извозчика и едешь прямо к Казаку, он будет тебя ждать и выдаст долю из дувана.

– А ты?

Илюха вздохнул:

– Я буду в сыскной полиции ночевать. Так атаман задумал. Они меня поймают, а денег-то при мне нету! Начнут трясти. Я в отказ, свидетелей требовать, то да се. Прокурору жалобу напишу. Неделю-другую придется у энтих извергов просидеть. Знаешь, сколько в том саквояже? Почти двадцать тыщ. За них фараоны шкуру с живого спустят. Ништо, стерплю, чай, не впервой…

– А я?

– Ты долю получишь и уезжай из Москвы к себе в Звенигород. Затаись и сиди тихохонько, деньгами не сори и в кабаки не шляйся. Месяц самое малое… Ну, мне пора. Услышишь выстрелы – изготовься.

Старший налетчик выбрался в переулок, а младший извлек из-за пазухи скомканный вещевой мешок и стал его разглаживать.

Ратман в начале этого разговора внутренне чертыхнулся – на носу встреча с Двуреченским, возможно, вопрос жизни и смерти. А тут совсем некстати такой «непрофильный актив» в виде этих джентльменов удачи. Что делать?

Впрочем, к моменту расставания бандитов он уже принял решение. Ясно, что готовится налет на какого-то денежного карася. Организовал его Казак, тот атаман, о котором уже упоминали в банде Хряка. Сумку с крупной суммой скоро бросят через забор. Не оставлять же ее придурковатому Баланде…

Ратман бесшумно подкрался сзади к бандиту и вырубил его сильным ударом по шейным позвонкам. Связал руки за спиной его же ремнем, оттащил в сторону, расправил сидор и припал к щели в заборе. Ага. Поблизости дом с вывеской.

Что там написано? «Банкирская контора М. Безенсона». Вот и карась. У дверей мнется привратник. Если будет налет, скорее всего, его пошлют за извозчиком. Тот подъедет, из конторы выйдет хозяин с саквояжем, но сесть в экипаж не успеет. Подскочит Илюха, бабахнет (вопрос: в воздух или в людей?), вырвет сак и побежит вдоль по Большому Златоустинскому переулку в сторону Мясницкой. По пути бросит деньги сюда, а погоню увлечет за собой.

Как же они не увидят, что тот избавился от саквояжа? Глупый план… Хотя с перепугу могут и не заметить. Налетчик намеренно дастся в руки полиции, чтобы за это время его напарник унес деньги прочь и с двумя пересадками доставил их атаману. Но вот хрен вам, ребята! Двадцать тысяч – порядочный куш. Надо его прикарманить, а там будет видно…

Да, встречу с Двуреченским придется отложить. Ну, ничего, тот сидит в Малом Гнездниковском переулке. Можно просто явиться к нему на службу – чиновники полиции постоянно общаются с разными людьми. Да и делов-то. Одним днем в прошлом меньше, одним больше. Ну или не одним.

А с такой суммой Ратман залечит синяки, оденется поприличней и поселится в тихом месте. Дальше? Бандиты будут искать того нахала, который присвоил их добычу. Ну или можно прийти к ним добровольно, вернуть деньги и попроситься в хевру к Казаку. Тоже вариант…

Тут Георгий оцепенел. Что, если Илюха сейчас перестреляет всех при гранте? Банкира, привратника и извозчика. Три трупа – и все будут на его совести, совести капитана полиции Бурлака!

Он чуть было не полез наружу, чтобы помешать налету. Но не успел. Привратник приоткрыл дверь в контору, услышал приказ и махнул кому-то рукой. Тут же от Маросейки подлетел заранее наряженный извозчик. Из конторы так же быстро вышел осанистый господин в канотье[21] и с саком в руках. И раздался выстрел…

Илюха прятался за углом и выскочил оттуда, как чертик из коробочки. Он бабахнул в воздух (слава богу!), ударил банкира рукояткой револьвера по голове, вырвал сумку и побежал прочь. Привратник оцепенел, а извозчик ласточкой бросился с козел на брусчатку. Ребята, похоже, сильно перепугались. Пока они приходили в себя, бандит уже поравнялся с забором и швырнул за него деньги. И припустил дальше – как и предполагал Георгий, к Мясницкой.

Лишь после этого извозчик поднялся, отряхивая кафтан. А привратник с криком «Караул, ограбили!» бросился вслед за Илюхой. К нему присоединился дворник из соседнего дома, а следом – прохожий. Причем этот последний кричал:

– Он кинул что-то через забор! Он кинул что-то через