Возникает новая парадоксальная ситуация: если клетка делится надвое, она перестаёт существовать, и это можно назвать её смертью. Однако отсутствует тело былого существа, а появились два новых организма с одинаковыми признаками и подобные исходному существу. Таково размножение живых организмов.

…Завершая работу «“Я” и “Оно”», Фрейд провозгласил инстинкты секса-эроса и разрушения-смерти основой жизни, вообразив даже эротику простейших: «Извержение сексуальной материи в сексуальном акте до известной степени соответствует разделению сомы (не половых клеток. – Р.Б.). Отсюда сходство состояния после полного сексуального удовлетворения с умиранием, а у низших животных – совпадение смерти с актом зарождения. Эти существа умирают при размножении, поскольку после выключения Эроса путём удовлетворения инстинкт смерти получает полную свободу осуществления своих намерений».

Вольный полёт фантазии в статье, вроде бы научной. У здоровых мужчин и женщин сексуальное удовлетворение сходно не с умиранием, а с утомлением после сильного напряжения, порой многократного. И разве организмы, делясь, умирают? Разумно ли говорить о смерти, если нет трупа?

Клонирование одноклеточных – это не рассечение живого существа на две части, а появление из одного организма двух таких же.

Среди многоклеточных потенциально бессмертна крохотная медуза Нутрикула (Turritopsis Nutricula). Обычно медузы погибают после процесса размножения. Нутрикула, достигнув зрелости, обновляет клетки, прикрепляется к донному субстрату и превращается в полип. В общем, то ли медуза превращается в полип, то ли полип становится медузой.

Клеткам даровано потенциальное бессмертие путём естественного клонирования

Из этого «бесконечного» цикла периодически отделяются новые медузы этого вида, каждая из которых затем оборачивается полипом. Биологический вечный двигатель!

В сущности это одна и та же особь, время от времени транслирующая себе подобных. Отсутствие мёртвых тел свидетельствует о том, что организм не стареет и не умирает. Нутрикула из Карибского бассейна стала распространяться в другие тёплые зоны Мирового океана. Скорее всего, это связано с экологическими изменениями в результате загрязнения морских вод и рыбным промыслом.

…Согласно Зигмунду Фрейду, одноклеточные умирают из-за чрезмерного сильного эротического акта, когда ими овладевает инстинкт смерти. Такая схема придумана только для того, чтобы подтвердить на словах, за отсутствием фактов, излюбленную концепцию автора.

В биологии размножение делением принято толковать как отсутствие смерти: вместо одного организма появляются два. Смерть прекращает обмен веществ. А тут он становится вдвое интенсивнее. Какой же это инстинкт смерти?

Каждый из нас на эмбриональной стадии был оплодотворённой клеткой, которая постоянно дробилась. Неужели рост клеточной массы сопоставим с умиранием?

Правда, клетки каждого органа нашего организма со временем отмирают, порой быстро, но взамен появляются новые с теми же свойствами. В целом наши клетки обновляются каждые семь лет. Это не означает, что за такой срок тело наше отмерло.

В том-то и особенность живого организма: для него деление – или умножение (живого вещества), или сохранение жизни. В.И. Вернадский подчёркивал, что этим определяется колоссальная геологическая активность живого вещества. Скорость размножения организмов колеблется в широких пределах и в идеальных условиях (отсутствующих в природе) достигает скорости звука.

Бактерия холеры, например, способна (теоретически) за тридцать часов покрыть сплошной плёнкой всю поверхность планеты. Крохотная инфузория туфелька может за пять лет выработать массу протоплазмы, по объёму в десять тысяч раз превышающую нашу планету. Одноклеточная водоросль диатомея за восемь дней способна образовать массу материи, равную объему Земли, а в течение следующего дня удвоить эту массу.

Эти фантастические возможности не реализуются из-за ограниченного плацдарма жизни, заполненного живым веществом с оптимальной плотностью. Как писал Вернадский, живое вещество «вечно разрушается и создаётся – главным образом, не ростом, а размножением. Поколения создаются в промежутки от десятков минут до сотен лет. Ими обновляется вещество, охваченное жизнью. То, которое находится в каждую минуту в наличности, составляет ничтожную долю созданного в году, так как колоссальные количества создаются и разрушаются даже в течение суток.

Перед нами динамическое равновесие. Оно поддерживается трудно охватываемым мыслью количеством вещества».

Итак, умножение делением – парадоксальная реальность живого вещества, определяющая жизнь и развитие Биосферы.

Живое – из неживого

Киноплёнку, запечатлевшую производство сосисок, начиная с живой свиньи, можно прокрутить в обратном порядке. Получится появление живой свиньи из сосисок. Парадокс. Небывальщина.

Демонтаж автомобиля, показанный «вспять», не вызовет удивления: получится нормальная сборка машины из деталей. Таково принципиальное отличие живого организма от неживого механизма.

Можно ли из неживых частей сотворить живое существо? Откуда возьмётся то необычайное качество, которое мы называем жизнью?

Со времён алхимиков древности продолжаются попытки создания техногенного (от греческого «техне», означающего искусство, ремесло), искусственного организма. Не похоже ли это на желание осуществить нечто похожее созданию свиньи из сосисок?

Мы привыкли противопоставлять всё, что возникло по законам природы (или, как прежде говорили – по Божьей воле), от созданий рук и ума человека. Люди преуспели в техническом творчестве. И решили бросить вызов природе, сотворив живое существо.

Произведены миллиарды опытов с огромной затратой сил и средств, продолжаются теоретические исследования возможности искусственного синтеза живого организма. Однако решающего успеха пока ещё нет, и будет ли он, неизвестно.

В XVII веке итальянский медик и натуралист Франческо Реди высказал смелую мысль: «Живое – от живого». Тогда бытовало общее мнение, что организмы, в частности черви, насекомые, рождаются из гнили. Реди усомнился в этом. Он проводил опыты, доказывающие, что самозарождение живого существа невозможно. Но только во второй половине XIX века французский учёный Луи Пастер более точными экспериментами окончательно утвердил правоту итальянского натуралиста.

В.И. Вернадский в начале ХХ века назвал «принципом Реди» эмпирическое обобщение «живое – от живого». Он был убеждён, что опровергнуть это не удастся:

«1) В течение всех геологических периодов не было и нет никаких следов абиогенеза (появления живого организма из косной материи. – Р.Б.).

2) Никогда в течение всего геологического времени не наблюдались азойные (лишённые жизни) геологические эпохи.

3) Отсюда следует, что, во-первых, современное живое вещество генетически связано с живым веществом всех прошлых геологических эпох и что, во-вторых, в течение всего этого времени условия земной среды были доступны для его существования, т. е. непрерывно были близки к современным.

4) В течение всего этого геологического времени не было резкого изменения в какую-нибудь сторону в химическом влиянии живого вещества на окружающую его среду; всё время на земной поверхности шли те же процессы выветривания, т. е. в общем наблюдался тот же средний химический состав живого вещества и земной коры, какой мы и ныне наблюдаем.

Средневековые алхимики пытались создать гомункула – искусственный технологический организм

5) Из неизменности процессов выветривания вытекает и неизменность количества атомов, захваченных жизнью, т. е.