Он финишировал восьмым в общем зачете и вторым в классе. «Надо набраться терпения. Главное, чтобы здоровья хватало», – заключил он философски. С учетом нервного истощения Лауры, неудач в гонках и неприятностях в бизнесе здоровье было той опорой, которая в эти дни его не подводила.

Измена по отношению к «Альфа-Ромео» не помогла ему улучшить невеселые результаты сезона. Но посыл Джорджо Римини и Николе Ромео он все же отправил.

Вернувшись в Модену, Феррари первым делом встретился с адвокатом Донати, чтобы решить судьбу ателье. Донати свое дело знал, и Феррари относительно завершения дела был настроен оптимистично. Но теперь оно заключалось в том, чтобы наилучшим образом распродать «Эмильянское кузовное ателье» – одну из многих компаний, которые не смогли пережить экономический кризис послевоенной Италии. В рамках этой операции Донати смог привлечь Ренцо Орланди, владельца еще одного моденского кузовного ателье, который приобрел часть оборудования и материалов фирмы Феррари.

Через несколько дней после Феррагосто[13], пока адвокат Донати в Модене обсуждал будущее его бизнеса, Энцо отправился в Геную, однако не смог участвовать в местной гонке, запланированной на следующее воскресенье, потому что в последний момент Автомобильный клуб телеграфировал ему, что он будет дисквалифицирован – будучи профессиональным спортсменом, Энцо не мог участвовать в соревнованиях любителей.

Как и в прошлом году, «Альфа-Ромео» не участвовала в Гран-при Италии, который впервые прошел на новейшей трассе в Монце, и все по той же причине: у нее не было подходящего автомобиля. Энцо поехал в Монцу как зритель.

Через месяц он снова приехал в Монцу, на этот раз в роли официального пилота «Альфа-Ромео». В воскресенье, 22 октября, был запланирован «Осенний Кубок», последнее событие мини-сезона в жизни новой и современной трассы; главным же по уровню внимания событием был, конечно, прошедший в сентябре Гран-при Италии. Как и три его партнера по «Альфа-Ромео», на неделе перед гонкой Феррари тестировал свою «ES Sport» на десяти километрах асфальта в Брианце. Но в четверг, 19 октября, ответственный за организацию – тот самый Артуро Мерканти, с которым Энцо серьезно поскандалил в прошлом году в Брешии – созвал внеочередное собрание всех тридцати шести зарегистрированных участников.

Но зачем? Мерканти грозным тоном объявил собравшимся в боксах пилотам, что четырнадцать из них будут оштрафованы за несвоевременное уведомление о том, кто будет их механиком в гонке, или за отсутствие действующей гоночной лицензии. Штрафы варьировались от 50 до 150 лир.

Нет никаких документов, подтверждающих, что Энцо Феррари был среди четырнадцати оштрафованных. И кажется маловероятным, что официальный гонщик такой компании, как «Альфа-Ромео», не указал своевременно имя своего механика или не имел действующей гоночной лицензии. Как бы то ни было, в воскресенье Энцо на старт «Осеннего Кубка» не вышел.

Год почти подошел к концу. С точки зрения спортивных достижений сезон-1922 явно не был таким успешным, как предыдущий. Но Энцо вновь доказал, что он идеальный партнер для уже признанных чемпионов, бок о бок с которыми он преодолевал повседневные трудности.

Единственным большим минусом года стала ликвидация «Эмильянского кузовного ателье» – эта процедура была необходимой, поскольку помогала избежать более серьезных проблем. Болезненный, но освободивший Энцо от огромной ноши шаг. Чтобы исправить финансовое положение, пришлось просить помощи у матери, и она продала домашнюю мебель.

Позор банкротства и выпрашивание денег у матери стали важным уроком для Энцо. Если верно то, что негативный опыт часто учит лучше, чем позитивный, то основой будущих успехов Энцо Феррари можно считать именно неудачу этого первого предпринимательского эксперимента, который никогда не выветрится из памяти Энцо, хотя он и будет стараться не вспоминать о нем.

Зимой 1922–1923 годов Энцо Феррари решил проводить как можно больше времени в Милане вместе с инженерами, техниками и механиками «Альфа-Ромео» – он был все таким же любопытным, желающим учиться, готовым помочь. Одновременно он ближе познакомился с руководством миланской компании, особенно с Джорджо Римини. Теперь он не собирался ничего оставлять на волю случая. Общаясь с людьми из «Альфа-Ромео», с которыми он теперь часто виделся и которых уважал, он впитывал знания, которые в будущем могли бы уберечь его от новых неудач.

Он чувствовал «почти патологическое желание что-то сделать для автомобиля, этого страстно любимого существа». Видя его полную готовность к работе, Римини начал давать ему все более сложные задания. Коммерческий директор «Альфа-Ромео» стал поручать ему такие дела, как поиск на рынке новых компаний, способных производить те или иные компоненты, стал отправлять его к поставщикам для контроля изготовления тех или иных деталей. Какова бы ни была его задача, теперь Энцо всегда был готов ее выполнить.

Приезды и продолжительные пребывания в Милане позволили ему еще и лучше узнать других официальных пилотов команды «Альфа-Ромео». Теперь Кампари часто и с удовольствием приглашал его на обеды и посиделки после обедов, которые он организовывал или в которых участвовал. Вскоре Энцо сошелся близко и с Антонио Аскари. Кампари и Аскари были как ночь и день. И хотя Энцо завидовал успеху Кампари у представительниц прекрасного пола, он восхищался и дисциплиной Аскари, его никогда не выходящими за рамки поведением и щедростью.

Вскоре он понял, что, несмотря на огромное обаяние и образ жизни Кампари, его гораздо сильнее привлекает Аскари, которого, как и все в мире гонок, он с уважением и восхищением называл Маэстро. Аскари открыл небольшой автосервис в Милане, был дилером «Альфа-Ромео» в Ломбардии и использовал свои гоночные успехи для продвижения продаж в своем миланском дилерском центре. Кроме того, Аскари был вовлечен в принятие технических решений в «Альфа-Ромео».

Дружба с Антонио вскоре стала одним из основных столпов карьеры – а главное, жизни – Энцо Феррари. Теперь Энцо стремился следовать примеру Аскари как за рулем гоночного автомобиля, так и вне гонок. Он учился у него спорту, предпринимательству и жизни. Очарованный многосторонним развитием Аскари, Энцо, не замечая этого, начал отдаляться от карьеры простого гонщика.

Глава 6

Победа!

Зимой 1923 года официальный состав гоночной команды «Альфа-Ромео» был расширен до шести человек. Двумя новичками стали Джулио Мазетти, который в 1922 году выиграл гонку на «Мерседесе», и баронесса Мария Антоньетта Аванцо, одна из первых женщин, которая бросала вызов мужчинам и стереотипам того времени. Эти два новых пилота присоединились к четырем опытным, участвовавшим в предыдущих сезонах: Аскари, Кампари, Сивоччи и, конечно, Энцо Феррари.

В те зимние месяцы Мерози и его команда инженеров работали без устали, чтобы сократить техническое отставание от «ФИАТ». Поражения в предыдущем сезоне были катастрофическими, но зато