У меня сводит челюсти, и я грубо достаю гитару, кладу ее на колени и провожу рукой по струнам. Зазвучала диссонирующая нота — идеальное отражение моего сердца.

Папе нужно уехать.

Redwood Prep слишком мал для нас обоих.

Кроме того, он не заслуживает того, чтобы полностью контролировать жизнь и будущее учеников.

И никто не знает этого лучше меня.

9.

КАДЕНС

— Ты подумала о моем предложении? — Спрашивает меня Джарод Кросс, вставая из-за учительского стола и глядя на меня сквозь очки в круглой оправе.

С его темными волосами и аристократическим лицом он идеально вписался бы в загородные клубы, где машут клюшками для гольфа и заключают сделки на миллионы долларов.

За исключением его татуировок.

Чернила на коже Джарода Кросса — это физическое напоминание о том, что вся его жизнь искусство. Его музыка живет в плоти его рук и ног. Они выползают из его шеи. Ходячий холст. Картина в человеческом обличье.

— Каденс?

— Э-э...

Я не могу удержаться, чтобы не съежиться под его прямым взглядом.

Глаза такие же голубые, как у Зейна. Океан, заключенный в его черепе.

Его губы кривятся, но как бы он ни был очарователен, в его улыбке есть что-то резкое. Я уловила это в тот день, когда он попросил меня шпионить за Датчем, и теперь это стало еще острее. Черное облако. Он не может это скрыть. Или, может быть, дело в том, что я видела слишком много теней этими своими глазами и теперь нахожу тьму повсюду.

В любом случае, я знаю, что лучше не отвечать.

Мне нужно двигаться осторожно.

Джарод Кросс засовывает тонкую руку в карман брюк. На нем рубашка с воротничком и брюки, идеально сидящие на его атлетически стройной фигуре.

— Я подумал, — он облокотился о стол и скрестил лодыжки, — что ты не приняла мое предложение, потому что тебе, возможно, неинтересно учиться в музыкальной школе. Возможно, ты хотела бы получить какое-то другое вознаграждение. — Он вздергивает бровь. — Может быть, более денежный подарок.

У меня перехватывает горло, когда я сглатываю. Я тщательно подбираю слова.

— Я не уверена, что вы много знаете обо мне и Датче, мистер Кросс, но мы не друзья.

Он хихикает.

— Да, я слышал о ваших диких... эскападах.

Эта мысль меня настораживает. Как много он знает?

— Мне нужно время, чтобы подумать об этом.

— Если это потому, что ты боишься Датча...

— Дело не в этом.

Он вскидывает бровь.

— Когда я что-то делаю, я иду до конца. Я должна быть уверена, что эта... работа — то, что я смогу делать как следует.

Он потирает подбородок и смотрит на меня, довольный.

— Вы умная молодая леди, мисс Купер. Думаю, ты далеко пойдете... если перед тобой откроются правильные двери.

— Спасибо. — Прохрипела я.

Джарод Кросс оглядывает меня, сканируя своими потусторонними голубыми глазами. Мое дыхание застревает в горле, пока он наконец не кивает.

— Хорошо. Я дам тебе еще один день на размышления. Мне скоро понадобится ответ. — Его глаза вспыхивают, а холодные нотки в голосе заставляют меня дрожать. — Раз уж я так долго жду, то лучше, чтобы ответ был таким, который я хочу услышать.

Он угрожает мне прямо сейчас?

Страх заставляет меня крепче сжать пальцы на юбке.

Он встает с парты и выходит из класса. Его телохранители двое крупных, свирепого вида мужчин стоят наготове. Джарод Кросс уходит, не оглядываясь, но один из парней поворачивается и смотрит на меня.

По моему позвоночнику пробегает дрожь.

Что-то во всем этом не так. Как в первый раз, когда мама притащила меня в опиоидное логово и заставила играть, я чувствую это своими костями. Как будто я приближаюсь к смерти. К самому дьяволу.

Когда они ушли, мой телефон зазвонил.

Это Датч.

Занятия уже закончились. Где ты?

Я стискиваю зубы и думаю о том, чтобы швырнуть телефон через всю комнату. Этот надоедливый, несносный ублюдок. Что ему теперь нужно?

У меня нет времени бегать за ним по пятам. Я планировала навестить Серену сегодня днем, прежде чем отправиться домой и посмотреть, какую катастрофу мама устроила в нашей квартире.

К тому же мне нужно сказать Рику, что мама вернулась.

Как-то так.

Я не жду этого разговора.

— Глубоко дыши, Каденс. — Я тренирую себя так, как когда-то учил меня терапевт из бесплатной клиники. — Просто делай один шаг за раз.

Повернув шею, я расстегиваю молнию на рюкзаке и открываю его пошире. Коробочка с кольцом лежит внутри, в полной безопасности.

К счастью, мне хватило ума вытащить кольцо Датча до того, как мама успела наложить на него свои грязные руки.

С таким же успехом я могу вернуть его ему сейчас.

И не только потому, что мама может украсть его, если я вернусь домой.

Мне нужно покончить с Датчем раз и навсегда.

Прогулка до тренировочного зала кажется длиннее, чем обычно. С каждым шагом я вспоминаю ту ночь, когда я пробралась в Redwood с бейсбольной битой в руках и местью в сердце.

Горечь, которую я почувствовала, когда решила, что Датч устроил пожар, едва не разорвала меня на две части.

В итоге я ошиблась, но это не отменяет того факта, что Датч — нехороший человек.

Я не могу позволить себе погрузиться в него еще глубже, чем я уже есть.

Если я это сделаю...

я никогда не найду выхода.

Пальцы дрожат, я сжимаю их в кулак и стучу в дверь.

Замок щелкает.

Ручка поворачивается.

Она тут же открывается.

Датч прислонился к двери, его крупное тело заполняет дверной проем, руки в карманах, а глаза смотрят на меня. Когда наши взгляды сталкиваются, мой мир немного качается.

Я вздрагиваю, словно стою под дождем.

Датч Кросс — не просто плохой мальчик.

Он стихийное бедствие — сила природы, способная сравнять с землей города.

И он ждал меня.

Я замираю, но сердце не реагирует. Оно стучит, как военный барабан.

— Входи. — Говорит Датч, отступая в сторону.

Я прохожу в комнату для тренировок, ошеломленная тем, что все убрано и расставлено по своим местам. На его гитаре новые струны. Я знаю, что лучше не обращать на это внимания.

Вместо этого я спрашиваю: — А где твои братья и Сол?