Шрифт:
Закладка:
Вечером Вероника с трудом вырвалась из омута вязких кошмаров. Ее знобило, щеки горели. Когда она встала, перед глазами все поплыло. Это неприятно напомнило о возвращении домой после визита в больницу.
Она с трудом доковыляла до коридора, опираясь о стену, подошла ко второй комнате и постучала.
– Заходи, не заперто!
Вероника приоткрыла дверь. В комнате царил полный бардак, по сравнению с которым завалы в коридоре казались детским лепетом: повсюду нагромождения каких-то тюков, связки книг, коробки, открытые и нет. Посередине расчищено место для бесформенного кресла, где в компании ноутбука и бутылки колы устроился Алекс. Веронике стало смешно – эта комната должна бы напоминать свалку, но на деле выглядела неприступной крепостью упрямого подростка.
– Извини, – сказала она и удивилась тому, как тихо звучит ее голос. – У тебя нет жаропонижающего?
Зачем она спросила? Вероника запоздало вспомнила – у нее самой все есть, наличие сундучка с лекарствами на все случаи жизни было частью отцовского долга. Но, наверное, ей просто захотелось удостовериться в том, что она не одна и кто-то рядом.
Алекс тут же отставил ноутбук и встал на ноги.
– Быстро ложись, ты еле стоишь. Я все принесу. Дойдешь?
Вероника кивнула и направилась к себе нарочито уверенным шагом, чувствуя спиной его взгляд. Может, и не стоило заходить. Теперь он знает, что она беззащитна.
Скрип двери. Лязгающий засов.
Вероника слабо помнила, как выпила что-то из высокого стакана. Среди обрывков бреда мелькнула мысль – конец близок. Если бы Алекс догадался вызвать скорую. Зря она захотела жить одна… Хотя дома шансы были ненамного выше, та же таблетка аспирина – и все, поправляйся…
Ее трясло. Дети в больнице хлопали в ладоши и пели: «Лети, Сойка, лети, лети прямо сквозь стену». Девочка в костюме птицы размахивала руками-крыльями и бежала на стену. Раз – и прошла сквозь нее. Как Гарри Поттер на платформе вокзала.
– Не нет, а немедленно приезжай! – донесся до Вероники голос Алекса, пока дети, ожидая возвращения Сойки, деловито прощупывали стену. – Да позвонил я, не дурак, но тут нужен ты, понимаешь?
Сойка вернулась. Крылья у нее были потрепаны, руки и лицо – в крови. Она устало опустилась на пол и прохрипела:
– Я видела, откуда они приходят. Они на дороге.
Девочка в бумажной короне постановила:
– Все равно.
Вероника с трудом приоткрыла глаза – они жутко болели – и увидела рядом с собой Даниэля. Он держал ее за руку и тихо читал что-то из раскрытой тетради.
– Сойка вернулась, – попыталась объяснить Вероника.
На самом деле ей хотелось сказать, чтобы он вызвал скорую. Или все так плохо, что он решил ее отпеть? Или соборовать, как это вообще называют? Интересно, каким образом это делается? Что у него в тетради? И что там за стеной?
Но почему-то она говорила совсем другое:
– Не стоило им уходить.
Даниэль посмотрел на нее, улыбнулся, кивнул и продолжил читать. Вероника не могла разобрать ни слова, но то, что он говорил, убаюкивало, как музыка. Она медленно погружалась в теплую темноту, слыша с одной стороны негромкий голос Даниэля, а с другой – «лети, Сойка, лети, лети прямо сквозь стену»…
Вероника очнулась. Комната была тихой и бледной. Наверное, на дворе раннее утро.
В голове было необыкновенно чисто, ни единой крупицы бреда. Она больше не чувствовала себя больной, и это казалось чудом. Как будто кто-то обмотал Веронику пленкой, искажающей реальность и давящей на голову, а потом содрал ее, и все снова стало нормальным.
Только вот сил не было совсем.
Вероника откинула одеяло и обнаружила, что лежит в пижаме. Когда она успела переодеться? Вероника не помнила. Строго говоря, она вообще мало что помнила. Кажется, Алекс по телефону звал Даниэля, но правда ли он пришел – или это ей приснилось? Еще вроде бы была какая-то женщина – без тигриного хвоста – и мужские голоса. И дети.
Вероника тряхнула головой. Нет, детей точно не было.
Она не без труда дошла до ванной и с удовольствием приняла душ. Там выяснилась еще одна хорошая новость: красный след на ноге исчез.
Когда Вероника вернулась в комнату и залезла под одеяло, в дверь тихо постучали.
– Да? – слабо отозвалась она. Вставать не хотелось.
В комнату заглянул Алекс.
– Тебе полегчало?
– Да, очень даже. Извини.
– Какое там извини. Ладно, отдыхай, только чур – как следует, – пригрозил он с таким видом, словно сон не лечит, а калечит.
Вероника кивнула с уже совсем сонной улыбкой. Забавный он все-таки, этот Алекс.
Вероника проснулась рано, с легкостью встала, начала собираться в школу и, только натягивая джинсы, вдруг вспомнила, что вообще-то болеет. Или нет? Она чувствовала небольшую слабость, но в остальном все было отлично.
Для очистки совести Вероника отыскала градусник. Температура была нормальной. Пожав плечами, Вероника решила идти – иначе о прогуле сообщат отцу.
При входе в школу она увидела Катьку, та снова была с Ольгой из одиннадцатого. Заметив Веронику, обе так посмотрели на нее, что стало понятно: сегодня тоже вряд ли удастся добраться домой без приключений.
На уроках организм не подвел. Вероника быстро устала, но ясность сознания и отсутствие головной боли по-прежнему радовали. То ли стресс отступил, думала она, то ли высокая температура спалила дотла какой-то зловредный вирус.
В школе только и было разговоров, что о Вадиме Олеговиче, которого, кажется, все-таки арестовали. Учителя изо всех сил пытались пресечь распространение слухов, но упорство, с которым они это делали, лишь убеждало учеников в справедливости сплетен и порождало новые безумные теории. Сначала говорили, что завхоз пытался убить свою жену, теперь – что он ее пытал, а потом зверски убил. Вероника старалась пропускать слухи мимо ушей. Ужасов в жизни ей и так хватало, да и проблем – тоже.
О Юре никто не вспоминал – ни ученики, ни учителя. Вероника понадеялась, что он нашелся.
На ближайшей перемене подошла Катька и недвусмысленно протянула руку:
– Давай.
– Что давать?
– Домашку.
– Я ее не делала.
– Ах вот как, – почти пропела Катька.
Чувствуя угрозу, Вероника попыталась уйти пораньше. Не удалось – ее задержали на биологии. Обычно торопливая учительница, как назло, ужасно медленно подбирала ей тему для реферата. В результате Вероника вышла в пустынный школьный двор, и Катька сразу преградила ей дорогу.
– Куда собралась?
– Домой. Что тебе надо? – резко
