Им двоим повезло: каким-то чудом их комнат не коснулись взрывы. Но стоило части студентов в ужасе выбежать в коридор, как магический импульс и ревущий огонь спустились с верхнего этажа, где располагались отдельные залы для индивидуальных тренировок магов огня. И только благодаря этим самоотверженным студентам целых два курса пока оставались живы.

Одним из хороших приятелей Хана был Кай, светловолосый общительный парень, тоже маг огня. Но почему-то среди стоявших наверху и сдерживавших пламя стихийников его не оказалось. Пусть Хан и был уверен, что этот человек просто так не умрет, в груди зародилась тревога.

Он и Нае едва успели выбежать на улицу, подталкивая вперед охваченную паникой толпу, когда раздался взрыв. Все окна, еще остававшиеся целыми, вылетели в один миг, осыпая студентов дождем из крупных и мелких осколков, вонзавшихся в землю и плоть. Часть стены старого крепкого здания, построенного еще в позапрошлом веке, начала обрушаться.

В последний момент Хан взмахнул рукой, создавая барьер. Около двух десятков человек остались невредимы, а другим повезло меньше. Их лица и тела оказались покрыты мелкими и большими порезами, у некоторых осколки и камни попали в жизненно важные места. Эти люди лежали с открытыми глазами и перекошенными лицами в лужах крови. Взрывной волной Нае, Хана и часть их однокурсников швырнуло прямо на эти изувеченные трупы.

Огонь прокатился волной сверху донизу и вырвался из окон и входов в здание, обжигая спины убегающих студентов. Водные стихийники быстро тушили товарищей, маги Первой Стороны пытались осторожно остудить места ожогов.

Порезавшись о стекло, Хан зашипел. Нае снова дернул его за руку и показал на здание, где жили преподаватели.

Он не один обратил на это внимание. Толпа уцелевших студентов, под ногами которых хрустело стекло и хлюпала кровь, завыла, как стая раненых волков. Немного утихнувшая после взрыва паника в мгновение усилилась. Горестный плач и ругань смешались с грохотом обваливающегося здания и треском пламени.

На стенах учебного корпуса висело десять искалеченных тел, привязанных за руки, ноги или талию. Из-за отсутствия голов можно было узнать преподавателей только по комплекции или одежде. Старый профессор, который обучал Хана магии, был привязан за лодыжку. Его мешковатая одежда вся была измазана кровью и скорбно развевалась на ветру. Рядом висел преподаватель фехтования в своих любимых ботинках, которые постоянно нахваливал.

«Обувь должна быть удобной, чтобы вы могли легко и быстро передвигаться. Гляньте, детишки, как ваш учитель скачет, словно молодой жеребец. И ничего смешного! Вы еще вспомните меня, когда после сражения у вас отвалится подошва или все ступни покроются мозолями! Отставить смех! Эй, бестолочь! Про движения рук тоже не забывай!»

Теперь же его руки были отсечены, и только по ботинкам, все также блестящим благодаря тщательному уходу, можно было узнать веселого преподавателя. Это он научил их держать меч. Это он мучил их, пока шаги не становились четкими, а взмахи уверенными.

На стене висел и учитель по этикету, который еще не успел провести ни единого занятия у первокурсников. Рядом покачивались на запястьях, как тряпичные куклы, учительница по верховой езде и ее муж – учитель по стратегии. И другие, на которых было больно смотреть.

Студенты рыдали и исторгали из себя остатки ужина:

– Не-ет! Профе-ессор! Ах, профе-ессор! Что же с вами сделали?!

– Милостивые боги! Это же ботинки нашего учителя!

– Звери-и! Как посмели они сотворить такое?! Нелюди-и!

В военной академии было мало девушек, и все они восхищались учительницей по верховой езде. Та была кочевницей и часто рассказывала интересные истории об охоте на темных тварей, учила трюкам, заплетала гривы лошадям и делала прически на дни рождения студенткам. Теперь те из них, кому посчастливилось выжить, стояли на коленях, прижавшись друг к другу, и плакали.

Сердце Хана болезненно сжалось в груди, но его не мутило от жуткого зрелища. Еще в семь лет он видел вещи и похуже.

Нае рядом выругался и отвернулся. Он принялся собирать уцелевших студентов и вместе с ними оттаскивать раненых. Несколько шаманов использовали свои целительские способности, но смогли спасти далеко не всех. Хан тоже аккуратно поднимал товарищей и оттаскивал подальше от огня, где на мокрой каменной плитке лежали куртки и плащи.

Запах крови и паленого мяса въедался в легкие, проникая через рот, нос и, казалось, даже поры на коже. Все старались не думать о том, что маги огня, сдерживавшие взрыв до последнего, сгорели мгновенно вместе с помогавшими им магами земли. Наверняка от них не осталось даже пепла.

Способные сражаться студенты оставили легко раненых товарищей заботиться о тех, кого все еще пытались спасти шаманы. Ожидать помощи из медицинского крыла учебного корпуса было бессмысленно, потому что среди учителей висело тело главного лекаря в белом подпаленном халате. Оставалось надеяться, что армия Джейриа уже получила весть и скоро отправит подкрепление.

Под командованием Нае первогодки и второгодки замаскировали камнями и обломками крыши место, где прятались раненые, и направились искать оружие. В бою маги земли не могли в полную мощь использовать свои способности, а магия воды была сложной, и полностью овладеть ей можно было разве что к четвертому или пятому курсу. Главной атакующей силой стали мечники, в то время как среди врагов если не все, то большество, были магами.

Попав на взорвавшийся склад, студенты были разочарованы. Большинство мечей оказались испорчены, и только копья, лежавшие в ящиках, остались относительно целы.

Однако Хан все же отыскал под завалом меч, лишь гарда которого чуть расплылась от жара. А Нае достал из шкафа в стене несколько глеф из высококачественной стали. Студенты с сомнением брали их в руки и делали неуверенные взмахи.

– С таким оружием тяжело обращаться. Кто-то умеет?

– Разве это не то же копье?

– У копья нет лезвия разных размеров с двух сторон. Мать вашу, да остался тут хоть один меч?!

– Осторожно, здесь горячий металл! Кажется, расплавилась стойка со щитами.

– Я нашел кинжалы и женский нагрудник!

– Отдай его мне!

Кое-как вооружившись, группа из трех десятков человек направилась искать других выживших. Вскоре они увидели разрушения, о которых говорил Нае. Все старшекурсники погибли, кроме двоих парней, которых удалось вытащить из-под завала. Им повезло: стены сложились над дверным проемом, образовав узкое пространство, где можно было дышать.

Пятеро преподавателей тоже выжили, в том числе ректор. По