Шрифт:
Закладка:
— Спасибо, — сказала Паула юниту-976.
— Передаю информацию.
Флориан отодвинул приходящие астрономические данные на край дисплея экзозрения. В отличие от Рая, ни четкими изображениями других планет, ни мелкими изменениями последних тысячелетий он не восхищался. Для Паулы же получение изображений стало навязчивой идеей.
— Это самое лучшее разрешение? — спросила она о картинках с Валатара.
— Да, — ответил юнит-976.
— А что ты ищешь? — спросил Флориан.
— Хочу узнать, уменьшилась ли атмосфера планеты с того момента, как кромалы начали за ней наблюдать. Это бы было явным свидетельством, что ее поглощают. Но по изображениям нельзя ничего сказать с уверенностью.
— Фотографии сделали двадцать пять тысяч лет назад, если я правильно прочел текст, — заметил Флориан.
— Да и масштаб неточный, — отозвалась Паула. — Наблюдения кромалов недостаточно аккуратные.
— А мне они кажутся достаточно четкими, — сказал Флориан, разглядывая завитки тускло-розовых и белых облачных лент. — Их телескопы могли бы зафиксировать даже старые цвета Трюба.
Паула медленно повернулась к нему. Ее взгляд Флориана насторожил, словно девушка обладала телепатией времен Бездны и пыталась заглянуть к нему в душу. Щеки запылали.
— Что? — пробормотал он.
— Какие еще цвета? — обманчиво спокойно спросила она.
— О которых Мурей рассказывал.
— А кто такой Мурей?
— Мой друг. Ватни. Он был со мной, когда ты приземлилась.
— А что ему известно о Трюбе?
— У них, у ватни, прекрасное зрение, им даже телескопы не нужны для наблюдения за планетами. Он рассказал мне, что раньше Трюб покрывали разноцветные узоры и его луны тоже — необычайно красочное зрелище на ночном небе. А потом планету захватили праймы, и цвета стали серыми, как сейчас.
— Луны, — произнесла Паула, не моргая. — Ну конечно. Проклятье, как же я туго соображаю!
— Это инопланетяне создавали цвета? — спросил Флориан.
— Они не создавали. Они и были цветами. — Девушка радостно улыбнулась АНС-дроидам, которые замерли, глядя на нее. — Думаю, Трюб — это мир сеятелей.
— Параллели внушают надежду, — признал Димитрий.
— Кто, Уракус побери, такие сеятели? — поинтересовался Флориан.
— Мы их никогда не встречали, — ответил Димитрий, — но видели гигажизнь, которую они оставили после себя.
— Династия Шелдон обнаружила мир, где нашла гигажизнь, — резко произнесла Паула, — и исследовала молекулярные структуры.
— В результате человеческая раса получила биононики, — продолжил Димитрий.
— Я не понял, — вмешался Флориан. — Что такое гигажизнь?
— Невероятно огромные квазибиологические структуры, — ответил АНС-дроид. — Комбинация чисто биологических компонентов на искусственно созданных молекулярных скелетах. Деревья размером с гору, например. А еще у планеты имелись спутники в виде космических цветов — малые каменные астероиды на низкой орбите с разноцветными лепестками — десятки километров в диаметре…
— То же самое рассказывал и Мурей! — воскликнул Флориан. — Луны Трюба тогда были больше за счет лепестков, как у цветов.
— Что ж, решено, — сказала Паула.
— Мы согласны, — отозвался Димитрий.
— Но вы же никогда не встречались с сеятелями.
— Верно, но, похоже, весь Трюб был покрыт гигажизнью. Мир, который мы обнаружили в нашей галактике, имел лишь отдельные цветные пятна, ну и луны. Мы даже сочли его просто художественным произведением высокоразвитой цивилизации. Нам потребовалось много времени, но удалось воссоздать принципы молекулярной инженерии — те, благодаря которым у нас появились биононики.
— Трюб отличается, — заметила Паула. — Если Бездна изгоняет лишь упрямцев, не согласных подчиниться, то можно предположить, что на этой планете обитали сами сеятели.
— И праймы их убили, — вздохнул Флориан.
— Я не верю. Сеятели, кем бы они по своей природе ни были, очень продвинутая раса.
— Но все там мертво, как и в этом мире.
— Трюб очень странный, у него ровная одинаковая поверхность без отличительных признаков. Да, цвета исчезли, но… — Паула замолчала и вздохнула. — Возможно, они отреагировали на вторжение праймов как ежик: свернулись в клубок и выставили иголки, — но у меня недостаточно информации. Если сеятели существуют, то они могут стать феноменальными союзниками, помочь с Валатаром.
— Теперь ты хочешь открыть червоточину на Трюб? — раздраженно спросила Кайсандра.
— Не сразу. У нас есть план, и надо сосредоточиться на нем. Однако стоит вставить в него и контакт с Трюбом. Возможность, что сеятели станут союзниками, слишком важная, ее нельзя просто проигнорировать.
Флориан заметил, что Кайсандру расстраивает необходимость менять планы, и улыбнулся ей. Его самого оптимизм Паулы и то, как она без лишних усилий собирает и истолковывает факты, вдохновляли. А теперь еще появилась вероятность заполучить новых инопланетных союзников.
— Классно, да? — тихонько сказал лесничий.
Кайсандра ответила не сразу:
— Звучит здорово, но это лишь разговоры, Флориан. На самом деле мы ничего не знаем.
— Узнаем. У нас уже почти достаточно спутников для исследования орбиты Валатара. И атмосферные дроны готовы.
— Какой ты оптимист. — Кайсандра поцеловала его, но несколько рассеянно. — По крайней мере, мы сможем эвакуироваться на Аквеус, если все пойдет в Уракус.
— Не пойдет!
— Тебя здесь не было, когда Найджел взлетел на «Небесной властительнице». Он не сомневался, что сможет уничтожить Бездну. Я ему верила.
— Не думаю, будто Паула похожа на Найджела.
— Да уж, — хитро улыбнулась Кайсандра. — Совсем не похожа.
* * *
Через три часа количество готовых спутников достигло необходимого для исследования Валатара. АНС-дроиды установили пусковой рельсовый механизм перед генератором червоточины.
— Пожалуйста, открой червоточину, — сказала Паула, стоя на дальнем конце рельса лицом к круглой установке перехода.
— Включаю, — отозвался Димитрий.
Он закрыл глаза, юз-дубль связался с интел-сетью врат. Через минуту слабое голубоватое свечение черенковского излучения засияло по всей поверхности машины.
— Контакт с Валатаром, — произнес Димитрий, шевельнув губами. — Лора была права, гравитационный градиент странный. Я открою терминус в тысяче километров над ионосферой. Координаты сопоставлены с орбитальной скоростью. Готово…
Черенковское излучение ухнуло куда-то вниз, и вместо него темнокрасное свечение озарило купол. Паула удовлетворенно кивнула, взглянув на бескрайние ленты аммиачных облаков с небольшими завитками на концах, которые неслись внизу на головокружительном расстоянии.
— Терминус стабилен, — сообщил Димитрий. — Тряска минимальна. Можно запускать.
Он изменил ориентацию, и все увидели горизонт.
— Запускай, — приказала Паула Валерию.
Первый спутник пронесся по рельсовому механизму и пролетел через силовое поле. На несколько секунд он скрылся из глаз. Димитрий сместил терминус на три тысячи километров, и они запустили второй спутник.
Через час после старта дроиды создали на орбите пояс из спутников с наклоном в пятьдесят пять градусов, охватив всю планету. Маленькие шары установили между