Наверху мне хватило одного взгляда, чтобы понять, что младенец, лежавший на руках у матери на фотографии, был моей дочерью.

– Здесь ты даже завернута в то же самое розовое одеяло, в котором тебя передали мне и твоему отцу.

– Сколько мне было?

– Не более нескольких часов от роду, милая. Наверное, эта фотография была сделана перед тем, как она попрощалась с тобой. Конечно, это было очень тяжело для нее.

– В письме она сказала, что первые недели после расставания были ужасными. Она боролась с депрессией, думая о том, что у меня будет лучшая жизнь, чем она могла бы обеспечить мне в то время. Думаю, она чувствует себя виноватой, мама.

– Тебя возмущает ее тогдашнее решение?

– Пожалуй, нет. Но это еще и потому, что мне повезло встретить тебя и папу и получить такое прекрасное воспитание. Она хочет… в общем, она хочет встретиться со мной, когда я буду готова.

– Ты собираешься это сделать?

– Наверное, да, но я не хочу становиться членом ее семьи. У меня есть собственная семья. Понимаю, это звучит странно, но она была такой юной, когда родила меня; если у нас с ней сложатся какие-то отношения, то я буду рассматривать ее скорее как старшую сестру. На самом деле Джек лишь на несколько лет моложе ее, так что… – Мэри-Кэт посмотрела на меня с огоньком во взгляде. – Похоже, я выбыла из кандидаток на роль потерянной сестры, мама. Вчера вечером Джек рассказал мне о координатах, которые появились на кольце Меропы на армиллярной сфере в Атлантисе. Судя по всему, они находятся близко к тому месту, где ты выросла.

Я растерянно посмотрела на Мэри-Кэт.

– Прости, но я понятия не имею, о чем ты говоришь.

– Разве Алли не рассказала тебе об армиллярной сфере, которая появилась в доме сестер вскоре после смерти их отца?

– Я смутно помню, как она упоминала об этом, но не могла бы ты объяснить еще раз?

– Сиси сказала мне, что у их отца был особый сад рядом с их домом в Женеве и что эта армиллярная сфера появилась там через день после его смерти. На ней были кольца, или обручи, для каждой из сестер, и на каждом из них была выгравирована цитата вместе с набором координат, обозначавших то место, где они были обнаружены их приемным отцом.

– И?..

– Алли сказала Джеку, что Майя, старшая сестра, с которой никто из нас до сих пор не встречался, два дня назад гуляла в саду и заметила, что на пустом кольце Меропы появился набор координат.

– Что?! – Я закатила глаза. – Это с каждой секундой становится все неправдоподобнее.

– Ладно тебе, мама! Не будь такой циничной. Ты сама признавалась, что всю жизнь была одержима древнегреческой мифологией. Очевидно, их приемный отец разделял эту страсть, и армиллярная сфера была его способом для передачи информации. Вчера вечером Алли сказала Джеку, что этих координат оказывалось достаточно, чтобы при желании выяснить, где приемный отец нашел каждую сестру. Майя утверждает, что, если бы эта информация не была совершенно точной, она не появилась бы на армиллярной сфере.

– Так когда она появилась?

– Джек сказал, что Алли не знает. То есть Майя и другие сестры регулярно сидели в саду, где находится армиллярная сфера, но никто из них уже давно не рассматривал ее внимательно, так что могло пройти несколько дней или несколько месяцев. Но это не главное, мама. Гораздо важнее то, что координаты, указывающие на место твоего рождения, находятся примерно в миле от того места, куда тебя принесли в корзинке. Это не может быть простым совпадением.

Я чувствовала, что дочь смотрит на меня, ожидая реакции.

– Значит, этот отец, у которого нет никакого имени, кроме прозвища, нашел меня там? Если так, то почему, ради всего святого, он положил меня на пороге дома священника?

– Не знаю, мама. Алли тоже не знает, и никто другой не знает. Но, если оставить в стороне Па Солта и приемных сестер, разве тебе не интересно выяснить, кто ты такая на самом деле? Кто твои биологические родители?

– И я слышу это от ребенка, который лишь несколько минут назад сказал, что не заинтересован в знакомстве со своей биологической семьей? – Я улыбнулась.

– Да, но разница в том, что я могу это сделать, если захочу, – возразила Мэри-Кэт. – Ты испугана, да, мама? Ты боишься узнать правду?

– Возможно, ты и права, но за последние несколько недель я как будто прокатилась на «американских горках». Наверное, однажды мне захочется все узнать, но в этом я похожа на тебя. Для меня имеют значение только те люди, которых я люблю и которые любят меня. Это моя семья, и я вполне довольна всеми своими родственниками, особенно после встречи с ними.

– Да, мама, я тебя абсолютно понимаю.

– Прости, если это прозвучало так, словно я прокомментировала свои чувства насчет тебя и твоего удочерения, – поспешно добавила я. – Так или иначе, это мои чувства. Даже если эти сестры считают, что я могу оказаться их потерянной родней, сейчас у меня просто нет сил для другой семьи.

– Все ясно, мама. Пожалуйста, не надо извиняться. На самом деле это Джек хотел все разузнать. Ведь если у тебя есть родство – даже предполагаемое – с этой другой семьей, то и у него тоже оно есть, поскольку он твой родной сын.

– В общем, ты права. – Я вдруг почувствовала себя невероятно эгоистичной. – Если я не заинтересована в знании, это еще не означает его безразличия. Спасибо, милая, за напоминание, что эта история касается Джека. И тебя тоже.

– Никаких проблем, мама. В общем, я поддерживаю Джека и хочу добраться до сути вещей. Это самая лучшая тайна! Я точно знаю, где сейчас находится Джек, и только ты можешь решить, хочешь ли присоединиться к нам и осмотреть этот дом. Упс! Должно быть, это Джек звонит из Клонакилти. – Мэри-Кэти подхватила свой мобильный телефон и ответила на звонок. – Привет, Джек. Ладно, я спрошу ее. Буду в фойе через полчаса. – Она повесила трубку. – Итак, мы отправляемся в Аргидин-Хаус. Хочешь присоединиться?

– Почему бы и нет? – с мрачной улыбкой отозвалась я.

* * *

– Я точно знаю, где это место, – обратилась я к Джеку, когда мы отъехали. – Нам не понадобится навигатор.

– Хорошо, – сказал Джек. – Мне показалось, что у тебя нет склонности к этой затее. Извини, – добавил он, отключая спутниковую