— А ты чего такой дерганый?

— Да задергаешься тут… Ты, пока шел, молочника с булочником не видал?

— Нет.

— Вот это и странно. С утра улица как будто вымерла. Неспроста это, ой неспроста. Чую, обложили меня.

— С таким арсеналом во дворе я бы тоже волновался. Налоги-то с него трем толстякам наверняка не платишь?

— А ты откуда знаешь?

— Забыл, от кого я пришел, товарищ?

— Товарищ… — на глаза Просперо навернулись слезы. — Неужели наши уже в городе?

— Я только первая ласточка, — таинственно понизил голос Денис, — но события грядут. Революция не за горами!

— Товарищ, — подался оружейник вперед, — хочу предупредить. Ты с графом поосторожней. Он вроде бы на нашей стороне, но я ему не верю!

— Почему?

— Случайный в нашем деле человек. Типичнейший буржуй! Но пока деньгами нас снабжает, терпим.

— Это мудро, — закивал Денис, — и, главное, очень справедливо. Даешь экспроприацию экспроприаторов! Землю рабочим, фабрики крестьянам!

— Может, лучше наоборот? — озаботился Просперо.

— Наоборот уже пробовали в одном обдолбанном мире. Полная фигня получилась.

— Надо будет с подпольщиками обсудить этот вопрос, — задумался Просперо.

— Обсуждать будете потом. Сначала товар.

— Ах, да!

Отложив арбалет в сторону, оружейник смел со стола папки с монетой, а вместо них выложил на прилавок закрытую плетеную корзину довольно приличных размеров, сбоку которой торчал… меч. Меч в элегантных, дорогих ножнах. Денис похлопал на него глазами, взялся за рукоять, потянул меч на себя, но он из ножен вылезать категорически отказался и вместе с корзинкой чуть не съехал с прилавка.

— Ну Валька, если ты и короля Артура сюда приплел, убью! Вернусь в Рамодановск и убью!

Денис попытался открыть крышку корзинки, но она не поддалась. Тогда он уперся ладонью в бок корзинки, поднатужился. Меч с ножнами подвинулся на пару сантиметров, затем внутри что-то заворочалось, и дернуло меч назад. Как ни странно, хлипкая на вид корзина, сплетенная из ивовых прутьев, даже не хрустнула.

— Точно убью, заразочку! — разозлился Денис. — Я его, гада…

Крышка корзинки приподнялась и оттуда выглянула рыжеволосая девчонка лет шести с двумя задорно вздернутыми вверх косичками.

— А при детях, между прочим, ругаться нельзя, — сообщило рыжеволосое чудо, нырнуло обратно в корзинку и захлопнуло крышку за собой.

Ошарашенный Денис поморгал глазами на не менее ошарашенного Просперо.

— Это и есть твой товар? — с ужасом прошептал юноша.

— Да откуда я знал, что там внутри? — запаниковал Просперо. — Мне приказали, я передал.

— Кто приказал?

— Не забывайте о конспирации, товарищ! — Оружейник выскочил из-за прилавка и начал деликатно подталкивать «товарища по революционной борьбе» вместе с товаром к черному выходу из лавки. — Уходи дворами. Здесь тебя точно заметут. Булочник с молочником не просто так пропали.

Просперо выдавил его из лавки, провел мимо сараев через сад, распахнул калитку, ведущую на параллельную улицу и вытолкнул туда Дениса. Только тем, что ликвидатор был в состоянии почти полного ступора, можно объяснить то, что он безропотно подчинился.

— Куда ж я с ней теперь? — растерянно спросил ликвидатор.

— Знать ничего не знаю, товарищ. И вообще, я свое дело сделал, дальше не мои проблемы. — Просперо поспешил закрыть калитку и рванул обратно в лавку.

— Во попал! Чего же мне делать с этим чудом с косичками? — Денис тряхнул корзинку: — Слышь, Пеппи Длинный чулок, вылезай.

— Я не Пеппи и у меня нет чулок. У меня носочки.

— Все равно вылезай.

— Не вылезу. Вы нехорошие дяди. У пап меня украли. А теперь хотите убить.

— С чего ты взяла?

— Сам сказал.

— Что я сказал?

— Ну Вальку убью!

— Значит, тебя Валька зовут?

— Валькой меня брат зовет. А для остальных я Валентина. Изволь обращаться, как положено к… — Девчонка замолчала.

— К кому?

— Не скажу!

— Ну дела… — Ликвидатор попытался еще раз открыть крышку, но она не поддавалась. — Кажется, на киднеппинг нарвался.

Денис положил меч на плечо, держа его за рукоять, покосился на болтающуюся за спиной корзинку с «товаром» и бесцельно двинулся по улице, лихорадочно прикидывая на ходу, что же теперь делать. В замок графа с этим чудом возвращаться нельзя. Не исключено, что вокруг этой девчонки каша и заварилась, а большинство заинтересованных лиц там. Джино и Лино… эти наверняка уже чешут в замок. Исполнительные ребята. Может, на девчонок по дороге нарвусь? Им, по их женской сути, с детишками сам Господь тетешкаться велел. Юноша покрутил головой, но Аделины с Климентиной поблизости не наблюдалось. В принципе связь со своими людьми наладить не так трудно. Лино и Джино найдут его возле кладбища, если он не придет в замок до ночи. Значит, это время надо где-то перекантоваться, а потом… Черт! Да разве можно с таким довеском на ночь глядя на кладбище идти? Она же там со страху помрет!

Прохожие косились на мерно вышагивающего по улице гиганта, почтительно расступаясь перед ним в разные стороны. Его узнавали.

— Смотри, смотри, Гаврила Великолепный идет, — слышал он шепот за своей спиной.

— Глякось, корзинка на мече болтается, а не падает.

— Фокус, наверное, какой-то новый репетирует.

— Циркач…

Денис обернулся и так «ласково» посмотрел на зевак, что их как ветром сдуло. Нет, по городу с таким грузом разгуливать не стоит, сообразил ликвидатор.

— Слышь, малышка, а если я тебя в лес отнесу, не испугаешься? — осторожно спросил он.

— Ага… Как же! Сейчас сразу начнешь домогаться: не садись на пенек, не ешь пирожок!.. Нет… это я начну. Я же в корзинке. Хоть бы пирожков сюда положить догадался, я бы их съела, — сердито буркнула из корзинки девчонка. — Детей, между прочим, кормить положено! Ты об этом не знал, дяденька?

— Вот теперь узнал.

Юноша как раз проходил в этот момент мимо трактира и решительно зашел внутрь. Ему повезло. Кроме трех выпивох, уже едва ворочавших языками, и трактирщика, внутри никого не было. Денис прошел в самый дальний угол помещения, сел за стол и пристроил корзинку с мечом рядом с собой на лавке.

— Чего изволите? — кинулся к нему трактирщик.

— Пирожки есть?

— Нет. Плюшки есть.

— Пойдет. А молоко?

— Молоко есть.

— Тащи, — коротко распорядился парень, выкладывая на стол золотой. Более мелких монет у него при себе не было.

— Ух ты!

Трактирщик смел золотой со столешницы и кинулся выполнять заказ.

— Ну вылезай, малышка. Кушать будем.

— Не вылезу.

— Вот блин горелый! — расстроился Денис. — И за что мне такое наказание?

— Горелые блины прошу не предлагать. Они невкусные.

— Красиво излагаешь. Развита не по возрасту.

— Мы, принцессы, отличаемся большим умом и сообразительностью… Ой!

— Ах, принцессы… — Мозаика в голове Дениса начала складываться. — А ведь соврала ты мне, принцесса.

— Чего?!!

— Не Валентиной тебя зовут.