* * *

Погожим осенним утром Джериш прогуливался вдоль бревенчатой стены острожка, вспоминая уроки, некогда преподанные ему отцом. Мог ли он подумать, что ему понадобится строить свою крепость! Он возблагодарил Исварху, что давние наставления не вовсе выветрились из его памяти.

— Здесь, над воротами, нужно будет возвести башню, — говорил он. — Ворот будет двое, одни за другими — да так, чтобы путь между ними изгибался по дуге…

— Зачем? — спросил шагающий рядом с ним Учай.

— Чтобы при всем желании вторые ворота нельзя было выбить тараном.

— Тараном?

— Да. Перед первыми воротами выкопайте ступени.

Учай кивнул, запоминая и прикидывая, сколько рук ему понадобится для исполнения воли арьяльца. И надо будет потом выяснить, что такое таран…

— Здесь, наверху, будут жить воины, жрецы и их семьи. Для всех остальных — вход только по особому дозволению. Для ремесленников и слуг надо будет построить особое селение там, внизу, где был стан мохначей. Потом его тоже обнесем стеной. Там поселим всех, кто умеет делать что-то полезное: гончаров, кузнецов…

— Кто это? — спросил Учай.

— Не перебивай, — нахмурился Джериш. — Кузнецы — это те, кто работает с железом.

— У нас нет кузнецов. А бронзу льют в Ладьве.

Про железо Учай и спросить не посмел. Железо вержане знали — оно росло кое-где в болотах, южные ингри порой делали из него скверные ломкие ножи… Зачем оно Джеришу?

— Я знаю, что у вас нет кузнецов, — отозвался арьялец. — Но когда Затуманный край станет уделом Аратты, кузнецы появятся. Вот увидишь, теперь все изменится. Вы заживете куда лучше, чем прежде! — Джериш измерил взглядом ближний пригорок. — Здесь, где стоял шатер Аюра, выстроим большой дом. У вас-то никогда не видели больших домов…

— У нас есть большие дома, — обиделся за сородичей Учай. — В общинную избу, считай, полсотни человек влезает…

Жезлоносец расхохотался:

— Я не о ваших длинных хижинах! Дом моего отца, в котором я вырос, был выше меня в пять раз. Его крыша поднялась бы вон над теми соснами. Но рядом с дворцом, в котором жил Аюр, он был подобен рыбацкой лачуге.

Учай посмотрел на него недоверчиво. Для чего такие огромные хоромины? Он представил себе вид на землю с вершины ближайшей сосны. Нет, жить так, будто сидишь на ветке, ему бы не понравилось.

Но пусть себе говорит. Главное, все запомнить, обдумать и в нужное время — применить.

— Вон там, — Джериш ткнул пальцем в покосившийся навес, служивший Сынам Грома жилищем, — Хаста ставил алтарь. Значит, земля там освященная и угодная Исвархе. В этом месте будет храм. Жрецов пока, жаль, нет. Ну да весной они прибудут. А мы им как раз — нате, готовый храм!

Мысль о том, что следующим летом сюда пожалует то самое войско, которым он пугал сородичей, неприятно напомнила Учаю о настоящем положении вещей. Терпеть здесь арьяльцев вовсе не входило в его замыслы.

«Надо за зиму что-то предпринять…»

Призадумавшись, Учай не расслышал последних слов Джериша.

— А вот там… да, там… мы поставим еще один храм…

Сын Толмая кивнул.

— Какого бога?

— Не бога, — проговорил Джериш, довольно улыбаясь. — Здесь будет Обитель Священного Единения.

— Что это? — подозрительно спросил Учай.

— Был в стародавние времена в Аратте такой обычай. Помнится, дед рассказывал, что некогда господь Исварха сходил с небес и вселялся в арьев — детей Солнца, чтобы даровать свое благо всем народам.

— Что за обычай-то? — не сообразил сын Толмая.

— А вот послушай. Возведем мы тут обитель, и сюда будут приходить ваши девицы. Перед тем как войти в дом мужа, они должны войти в дом бога. Тут они вознесут моления Исвархе и предложат ему себя в качестве священной жертвы.

— О чем ты, не пойму!

— Какой ты бестолковый! Господь Исварха, войдя в одного из арьев, например в меня, проведет ночь с иноплеменной девой, тем самым даруя ей и ее роду нашу солнечную кровь, а с ней — свою благодать…

Джериш вскинул голову, гордый своей задумкой. Да, именно так должен мыслить истинный государь, каким он непременно скоро станет!

— Так будет крепиться связь между арьями и подвластными им народами. И века не пройдет, как все народы Аратты станут единой огромной семьей…

Учай косо поглядел на воина. Тот явно был в восторге от того, о чем вещал. В его устах такой обычай выглядел щедрым даром племени ингри. Но Учаю отчего-то подобная щедрость вовсе не понравилась.

— У нас такого обычая нет, — ответил он довольно мрачно.

— Как это нет? — ухмыльнулся Джериш. — Ваши девки к моим воинам так и липли, я ж помню. А я хочу это дело освятить, чтобы не просто баловство…

— Какое же баловство? — в свою очередь удивился Учай. — Это тоже обряд — встретить гостя, оказать ему почет. Накормить, напоить, с собой спать уложить. Жена одаряет — гость принимает. А то, что ты предлагаешь…

Учая передернуло.

— А я разве что-то предлагаю? Или, может, твоего дозволения спрашиваю? — прищурился Джериш.

Учай опомнился — опустил голову, пугливо заморгал.

— Я как лучше хочу! Чтобы тебя какой-нибудь непонятливый парень не обидел…

— Обидел меня? Один из этих?! — Воин с презрением мотнул головой в сторону селения. — Жалкое племя трусов! Да мне с их женщинами даже ложиться противно, а придется. Ну да у вас-то девчонок в поре не так много… — Джериш призадумался и вдруг оживился. — У тебя же вроде как сестра есть? Рыжая такая. Не сосватал ее еще?

Рука Учая сама собой легла на рукоять кинжала, но он пересилил себя и сделал вид, что просто поправил его. Пусть девчонки-ингри и были сущее ничто по сравнению с его Богиней, а все же Учай покривил бы перед правдой, если бы сказал, что ему нет до них никакого дела. В последние два-три года он начал засматриваться на подросших подруг. Однако на тощего отрока девицы и не глядели — ведь рядом все время был веселый, могучий Урхо. Представить, что теперь место Урхо займет Джериш и все снова станет как раньше, было невыносимо. А ведь у брата была сговоренная невеста — там, за рекой, из обжан, — и если бы он не погиб…

Мысли Учая быстро замелькали. За всеми этими бедами, что обрушились на Ингри-маа, он совсем забыл о невесте Урхо — а не следовало бы. Пожалуй, арьялец со своей нелепой Обителью Единения может ему кое в чем пригодиться…

— О чем ты думаешь? — с негодованием окликнул его Джериш. — Я спрашиваю — есть тут кто из девок, чтоб замуж вскорости собирались? А то чего