Ничего-ничего, яведь действительно что-нибудь придумаю. Никогда неслышал отакой черте характера лиссов, атут такое. Получите ираспишитесь, ваша птица— садист!

Домой шел привычной дорогой, незаглядывая вподворотни, так что добрался без приключений. Впоместье горел свет, судя повсему, Стеф уже вернулся сработы. Или вообще там непоявлялся.

—Стеф, тыдома?— задал яриторический вопрос, переступив через порог.

—Дагосподин,— раздался голос слуги откуда-то совторого этажа.— Вычто-то хотели?

—Меня тут немного потрепали вакадемии, так что яснова набольничном. Наэтот раз правда нетак долго, нодоконца недели могу отдыхать счестной совестью.

—Опять Романов?— устало спросил Стеф, спускаясь полестнице.

—Ага,— кивнул вответ.— Нонаэтот раз унего несовсем получилось задуманное. Аесли так подумать, тосовсем неполучилось.

—Это как?

Быстро пересказал Стефу произошедшую историю. Когда онуслышал, что Романов воспользовался источником, новсё равно отправился внокаут, тодаже немного улыбнулся, однако довольно быстро посерьезнел.

—Господин, янемогу вас непохвалить. Нотакой сильный удар порепутации Сергея может серьезно разозлить иего отца. Как быоннирешил подключиться кунижению рода Медорфеновых. Такие вещи так просто срук неспускают.

—Японимаю. Новряд лиотец Сергея подумает, что дело вмоем усилении. Свалит всё напровал сына, так что напервое время серьезных проблем ждать нестоит. Аотгопоты впереулках ужкак-нибудь отобьюсь, были прецеденты.

Стеф кивнул.

—Помнишь, япросил тебя поднять старые связи иузнать, кто ещё может вслучае чего поддержать нас?— перевел ятему.

—Да, господин.

—Есть какие-то успехи?

—Ксожалению, пока всё тихо. Естественно, впервую очередь яначал сближайших друзей вашего отца, нопрямого контакта скрупными аристократическими родами уменя нет. Так что передал информацию кому мог исейчас жду ответа.

—Грустно. Аесли небрать дворян, тоесть кто-нибудь напримете?

—Да. Тут ситуация гораздо лучше, заисключением того, что упростолюдинов редко когда есть ресурсы. Старые слуги, несколько бизнесменов средней руки иеще парочка человек, обязанных нашему роду жизнью. Ноесли они увидят какие-то намеки навозрождение Медорфеновых, тоготовы присягнуть наверность.

—Вот про бизнесменов давай поподробнее. Кто-нибудь изних сможет потянуть небольшое производство?

—Хммм,— задумался Стеф.— Сложный вопрос. Скорее всего, только один человек извсех может что-то такое организовать, но, если честно, ондовольно далек оттакой схемы ведения бизнеса.

—Ачто нетак?— заинтересованно спросил яСтефа.

—Онзанимается несовсем белой деятельностью. Скорее, серой. Нопри этом унего есть коммерческая жилка инадежные люди сруками имозгами.

—Насколько серая деятельность?

—Ломбард. Ноосновной доход онполучает спродажи редких украшений. Есть подвязки среди рейдеров, иартефакты пустошей частенько появляются впродаже. Нояточно знаю, что какой-то процент среди бижутерии— краденые вещи. Так что стеневым миром связи унего тоже есть.

—Неочень хочу связываться смутными личностями.

—Тут немного другое. Сним довольно тесно общался ваш отец. Насколько это вообще возможно для аристократа ипростолюдина. Новсе самые дорогие иэксклюзивные вещи сего прилавков оказывались упрошлого главы рода Медорфеновых. Анекоторые изних даже носила ваша мать.

—Даже так?— задумчиво протянул я.— Ладно, давай хотя бывзгляну нанего. Ипотом уже буду думать, стоит ливести сним дела. Сможешь организовать?

—Да, без проблем. Когда?

—Желательно, как можно раньше. Видеале— завтра вечером, где-нибудь нанейтральной территории. Если знаешь приличный ресторан, который подойдет для переговоров, томожно там.

—Знаю. Черная роза, несильно далеко отсюда. Кормят вкусно, контингент— обеспеченные простолюдины инесамые богатые дворяне.

—Пойдет. Только неговори, что сним хочу встречаться лично я.Просто представитель рода Медорфеновых.

—Хорошо, господин,— несколько удивленно протянул Стеф.— Аунас есть представитель?

—Будет,— усмехнулся я.

Интерлюдия. Особняк Романовых.

Глава великого рода Романовых был вужасном настроении. Аведь день так хорошо начинался. Онсмог договориться сродом Эдельвайс, чтобы теуступили свежий иочень перспективный пробой. Нопотом изшколы вернулся сын сшокирующими новостями.

Романов стоял сопущенной головой напротив кресла отца. Было видно, что наследник сам нерад сложившейся ситуации, ноничего поделать сэтим немог.

—Тоесть тысерьезно хочешь сказать, что получил выговор? Еще иперед императорским приемом?— ещё раз переспросил сына Дмитрий.

Сергей лишь молча кивнул.

—Нокак⁈ Яжедоговаривался сдиректором академии, если вдруг возникнут проблемы— торешать ихлично через меня! Что тытакое натворил, что мне даже непробовали позвонить?

—Использовал источник вспарринге снеодаренным,— нехотя ответил Сергей.— Итого унесли влазарет спроломленной грудной клеткой.

—Просто прекрасно!— Дмитрий вгневе посмотрел насына.— Тыжепонимаешь, что наприеме каждый второй будет уменя спрашивать, что жетакое произошло, что мой сын получил строжайшую меру наказания⁈ Даэто будет самой обсуждаемой темой!

Отнерадостных перспектив отец даже вскочил из-за стола иначал ходить покабинету.

—Помнится, тыпросил уменя новый спорткар?— после небольшой паузы продолжил он.— Вот как только снимут выговор, так сразу иполучишь его!

—Ноэто жеждать целый год,— поникши пробормотал Сергей.

—Да! Вследующий раз будешь лучше думать, скем, аглавное, когда надо применять силу,— немного успокоившись, Дмитрий уселся назад всвое кресло.— Изкакого рода хоть был твой неодаренный, что ситуацию несмогли замять?

—Медорфенов,— еще тише пробормотал младший Романов.

—Что⁈— было ушедшие эмоции нахлынули наДмитрия сновой силой.— Медорфенов⁈ Ноунего жезаспиной ничего нет! Почему незамяли дело?

—Помнишь, ятебе рассказывал про нового учителя?— осторожно начал Сергей.

—Лазарев?

—Да. Онтеперь ведет унас ибоевую подготовку тоже. Аспарринг, как сам понимаешь, проходил наего предмете. Так что сразу после случившегося докладная оказалось удиректора настоле, Лазарев тонас бояться небудет.

Дмитрий недовольно кивнул вответ наслова сына.

—Идиректор мне лично сказал, что вданной ситуации бессилен,— продолжил Сергей.— Если быдокладную проигнорировали, тоситуация могла бывсплыть, ивсё поитогу оказалось быеще хуже. Как для нас, так идля академии.

—Ладно, японял,— тяжело вздохнул Дмитрий.— Можешь идти.