Абоялся лиЛевин действа, что над ним сейчас произведут? Наверное. Всё некогда было подумать: тодраки, тоснова драки, тоФоня собедами. Может, мозг специально себе думки находил, чтобы окостре недумать? Жуткая, наверное, смерть. Ивпетле несахар. Наэлектрическом стуле ещё невесело. Ачетвертование наРуси? Ещё какое-то колесование есть. Конями раздирают или берёзами. Так ирасстрел, должно быть, несильно большое удовольствие. Кто-то там сказал, что ожидание казни страшнее самой казни. Аонкак-то сумел проскочить этот период, только сейчас накатило. Ужподжигали быбыстрее, атопаниковать икричать начнёт.

Как там этого товарища звали? Ну, который «пятница, тринадцатое». Короля точно Филипп какой-то посчёту. Апроклинателя? Жан? Нет. Вспомнил! Последний Великий магистр ордена Тамплиеров— Жак деМоле. Оннакостре проклял всю династию Капетингов. Читал цикл романов Мориса Дрюона «Проклятые короли» винституте Владимир. Тяжеловато написано, нотогда выбор был нетаким большим. Всю серию проглотил.

Вэто время напомост ккнязю иего окружению поприставной лестнице взобрался тучный гражданин всутане. Она была без капюшона икоротковата. Поколено где-то. Очевидно, что хотели еёвыкрасить вярко-красный цвет. Но, видимо, несудьба. Подвела местная промышленность попроизводству анилиновых красителей. Получилась бурая, непрямо как свекла— чуть поярче ипокраснее, ноодин чёрт доалого далеко. Монах сей был, вотличие отостальных аборигенов, подстрижен. Неполубокс инетонзура выбрита. Просто надели наголову горшок иобкорнали всё, что наружу торчало. При этом цирюльник приходской забыл остатки супа жирного изгоршка вылить иополоснуть его. Капустные листья обстриженный смахнул сголовы, авот жир, что намакушку ему стёк, просто размазал поголове. Потому волосы местами слиплись, местами лоснились, аместами открывали пролысину, намакушке зачинающуюся.

Монах приблизился, кланяясь, кгруппе местной аристократии ичего-то имзашептал. Действо сие происходило метрах вдвадцати— двадцати пяти отЛевина, ионничего неуслышал. Авот возглас одного изсидящих даже сквозь гомон толпы долетел.

—Как «сбежали»⁈ Догнать! Привезти!— ивскочил товарищ, иногами затопал.

Должно быть, это местный князь иесть. Штаны нанём красивые. Одна штанина синяя, авторая сиреневая. Эстет, мать его.

Сбежали⁈ Это жепро ведьм? Это жепро Марьяну? Нефакт, ох, далеко нефакт, что иего, иМарьяну неведомая сила перекинула наэту планету вместе. Ночто-то подсказывало Владимиру Ильичу, что этот маловероятный факт насамом деле произошёл, икогда Фоня сказал, что «его» ведьма всоседней камере, Левин поверил вэто, захотел поверить. Аможет сердце подсказало, что «его» ведьма— это иесть его Дюймовочка.

Сбежали⁈ Здорово. Хоть Марьяна выживет. Несахар всяко разно жизнь всредневековье. Устроится. Она сильная. Ихарактер правильный— боец. Незагундосит отмалейшей неудачи. Главное, что сбежала. Стоп. Сбежали. Выходит, там есть вторая ведьма, сокамерница— иона поможет. Совсем хорошо. Остаётся только проклясть эту верёвку, про которую твердил рыжий, исамому выжить. Непростые мероприятия— ипервое, ивторое. Онтолько называется колдуном, аникаких магических позывов всебе нечувствует. Вот втуалет позыв чувствует, амагических— нет. Неспециалист помагии.

Левин прикрыл глаза, попытался отрешиться отшума, что недовольные проволочкой действа издавали зрители, исосредоточиться наисточнике магии. Вкнигах всегда где-то врайоне живота он, иего учащиеся магических академий развивают усебя. Освобождают инаполняют маной вновь. Хоть чуть быэтой маны. Пузо, накотором Владимир Ильич сосредоточился, бурчало. Кушать хотело, аещё болело. Меченосец, гад эдакий серьёзно ему всолнечное засветил, ипотом ещё кто-то пнул туда.

Нет. Небыло впузе маны, аесли ибыла, топользоваться онеюнеумел. Вот гад жеэтот колдун, чьё тело Левин занял, немог хотя бымагические способности свои оставить, атосбежал по-английски. Нипривета, ниответа.