Сзади на меня поочередно налетают две ученицы, едва не сбив с ног. Это голубоволосая Дебра и Лора в кепке с эмблемой «Янки» торопятся занять первую парту.

— Прости, Эвер! — хором кричат они.

Вслед за ними несется козлинобородый гарвардец Дэвид — еще один президентский стипендиат. Чересчур навязчивый аромат его одеколона щекочет мне ноздри.

— Думаешь, нам разрешат перейти на второй уровень, если мы снова сдадим тест в конце недели? — интересуется он. — Ублюдок Рик У — на десятом уровне. — В Дэвидовом голосе звучит восхищение.

Неужто им и впрямь важно, на каком они уровне? Лично меня не увлекает штурм горных вершин, особенно тех, которые ничего для меня не значат. Я беру прямой курс на задние парты, вне зоны видимости учителя. Какое счастье, что на этот раз мы с чудо-мальчиком в разных классах.

Когда я занимаю свое место, входит Ксавье; волнистые волосы падают ему на лицо, спина под тонкой синей рубашкой слегка согнута. Его холодный саркастический взгляд скользит по мне. Вот дерьмо! Я притворяюсь, что листаю учебник, надеясь, что он ошибся классом. Через два ряда парт от меня щебечут три девицы, склонившись над альбомами собственных фотографий в гламурных шмотках, — по-видимому, пресловутые фотосессии являют собой квинтэссенцию пребывания на «Корабле любви». Все здешние девушки на нее записываются.

Кто-то отодвигает соседний стул.

— Меня зовут Ксавье, — раздается мягкий низкий голос — темный шоколад с вишневыми нотками. Если он даже и помнит, что мы с Софи успели разглядеть его (во всей красе), когда к нему ворвалась Драконша, то ничем этого не выдает.

— Э…Я — Эвер.

— Ты откуда?

Беззащитный Ксавье исчез, превратившись в стильного красавчика с насмешливой улыбкой. Даже красное пятно на щеке исчезло.

— Из Огайо.

— В Огайо есть азиаты?

Он смутно представляет себе мой родной штат, но недалек от истины. Я не могу удержаться от легкой усмешки.

— А ты откуда? — интересуюсь я.

— С Манхэттена.

Парень из большого города. Ничего удивительного.

— Ты ведь сосед Рика по комнате, верно?

— Ага, навязали зожника на все лето. Мы его здесь не увидим — он же не убожество какое-нибудь.

— Слыхала.

Мне даже не нужно спрашивать, что он имеет в виду, называя Рика зожником: тот словно сошел с плаката, призывающего к здоровому образу жизни.

— Чудо-мальчик снова наносит удар, — хмуро замечаю я.

Ксавье криво усмехается, и я отвечаю ему улыбкой — мы прекрасно понимаем друг друга.

— Эй, народ, как жизнь? — Место перед нами занимает Маттео Дэн, выпускник европейской частной школы, регбист. Его родные живут в Италии — они состоятельные владельцы бутика одежды. У него итальянский акцент. Черные волосы с химией зачесаны наверх.

Прежде чем я успеваю ответить, в мое плечо вцепляется чья-то рука. Щеку мне щекочет бледно-голубой шарф.

— Эвер, мне нужно тебя кое о чем спросить, — шепчет мне на ухо Софи. — Ксавье, Маттео, вы нас извините?

Я иду за подругой к двери. Ее голубое платье шелестит, шарф развевается сзади, как хвост воздушного змея.

— Что-то случилось?

В коридоре никого нет, но Софи все равно понижает голос:

— Сегодня утром Маттео угостил меня баббл-чаем, а Ксавье флиртовал со мной за завтраком. Теперь оба вместе с нами на китайском! Обнадежим их? Позовем с нами в клуб?

И из-за этого весь сыр-бор? Серьезно?

— Ты прямо помешана на парнях, — смеюсь я, а Софи мило пожимает плечами:

— Это же…

— …«Корабль любви». Я знаю. А тебе-то самой они нравятся?

— Маттео — прелесть. Заметила, какой у него акцент? Правда, я слышала, как он орал на Мэйхуа, когда та уронила его сумку с ноутбуком, но, вероятно, он был на взводе. Потом извинялся. Что же касается Ксавье… — Софи драматически хватается за живот: — О боже, Эвер! Я так нервничаю.

— Ну здрасте вам! Из-за девицы в розовом платье?

— А, Минди. — Софи отгоняет муху. — Ксавье познакомился с ней в аэропорту неделю назад, и она, судя по всему, домогалась его. Минди была сегодня на завтраке. Они даже не сели вместе.

Не прошло и суток с начала смены, а Софи уже знает всех и вся.

— Прекрасно, позови и того, и другого, — говорю я.

— Ладно. После занятий. — Она взволнованно вздыхает: — Поддержишь меня, если я струшу?

Я прячу улыбку и заправляю прядь волос ей за ухо. Дома я общаюсь с девушками с танцев, но по-настоящему дружу только с Меган. Даже странно, что я так легко сошлась с Софи.

— Безусловно, — заверяю я ее.

Софи сияет, и мы проскальзываем обратно внутрь.

— Аймэй. Баофэн, нимэнь ваньлэ, — говорит Драконша. — Дуаньчу.

— Черт, серьезно? — бормочет Софи. Она хватает меня за локоть и быстро тащит назад.

— Что? — с опаской шепчу я. Меня уже начинает подвешивать, что я не понимаю ни слова.

— Мы получили по штрафному баллу. За опоздание.

— Что? Мы же давно пришли…

— Чжуинь фухао. Гэнь во чан. — Драконша стучит пальцем по алфавиту на доске и пропевает его глубоким голосом на мотив «Баю-баюшки-баю»: — Бо, по, мо, фо, дэ, тэ, нэ, лэ…

Когда мы подходим к задней парте, Маттео хищно ухмыляется Софи, и она нервно хихикает. Позади него по-прежнему сутулится на своем стуле Ксавье, скрестив голые лодыжки.

Софи отодвигает стул рядом с Ксавье и опускается на мое место. Я несколько удивлена — на спинке стула висит моя сумочка. Может, она не заметила? Я снимаю сумочку и сажусь за соседнюю парту, а Ксавье бросает на меня один из своих сумрачных взглядов. Он все просек. Я перевожу взгляд на Драконшу и делаю вид, что подпеваю.

Да и плевать, правда? Это же Ксавье. Пусть я переживаю из-за его стычки с отцом, но это не мешает ему быть плейбоем. С ним нужно держать ухо востро.

Мы еще дважды пропеваем алфавит. «Бо, по, мо, фо, дэ, тэ, нэ, лэ…» — это куда хуже китайской школы, ведь тогда мне было шесть лет. К счастью или нет, но прилежные ученики на первых партах поют достаточно громко, чтобы прикрыть остальных. На протяжении целого часа мы изучаем четыре базовых тона и один нейтральный[37]. Наши голоса скользят вверх и вниз, как в песне. Мы объединяем две буквы с тоном, чтобы озвучить полные иероглифы. Затем Драконша отодвигает доску, за которой скрывается другая, с пятью предложениями на китайском языке, написанными латиницей, под которыми, слава богу, приведен английский перевод.

Маттео вертится на своем скрипучем стуле.

— Давай ко мне в пару, — шепчет он моей подруге с обольстительным итальянским акцентом. Неудивительно, что Софи на него запала.

Она искоса поглядывает на Ксавье, потом