— Какие века, Нил? Дому лет пятьдесят, не больше.

— Значит, много козочек. Или медиума здесь прикончили. Или какая-нибудь мерзость в стену замурована. Я это чувствую.

— Если бы тут была мерзость в стенах, тетя непременно бы ее обнаружила и выкорчевала. Уверен, что это именно в нашем доме? Или, может, у соседей?

— Не знаю, — буркнул Нил. — Покормишь — подумаю.

Я готовила нам обоим ужин и размышляла. После визита мастера, обновившего защитный контур и освежившего магическую атмосферу в доме, я чувствовала себя здесь на удивление хорошо. Мне нравилось представлять, как я тут все обустрою, и жалела я лишь о том, что поздно пытаться разделить эту радость с тетей. С каждым днем, проведенным в доме, мне все сильнее не хватало Розалинды — а ведь мы не виделись столько лет. Но, несмотря на нашу редкую переписку, тетя была тут повсюду.

«Тем скорее тебе нужно выяснить, что с ней случилось», — подсказал внутренний голос. Людвиг пока не появлялся, лишь однажды мелькнув поблизости, однако я не сомневалась, что он заглянет ко мне довольно скоро. Особенно когда я дам знать, что готова к работе.

— Как думаешь, Нил, мы все успеем? Хочу открыться в следующую пятницу.

— В пятницу! Уверена, что люди не променяют тебя на посиделки в ресторациях?

— Трактиры стояли и будут стоять, а вот магазин артефактов…

— Тогда тебе нужно успеть дать объявления в газеты и прибраться. Тут же ничего не готово. И вообще, — проворчал кот, — рассказала бы, что там с провожавшим тебя красавчиком? Это мастер камней, верно?

За ужином я поведала Нилу о сегодняшнем дне, постаравшись не слишком-то петь дифирамбы Линдену, только вот котик все равно уловил мое настроение.

— Хотя бы сразу в него не влюбляйся, я тебя прошу.

— Кто тут говорит о влюбленности?

— Мне-то голову не морочь, я с тобой связан. — Нил повертел головой, и подвеска на его шее заиграла серебристо-зелеными всполохами. — Мысли твои не читаю, но уж фон… Хотя с тех пор, как ты стала носить проводник душ, сделалось сложнее. Может, выкинешь его? Или в сейфе запри.

Нил опасался мориона.

— Нет, пожалуй. Может, позже. Сейчас он мне необходим. А вдруг именно с его помощью я найду то, что тебя тревожит в доме?

— Может, это ничего не значащая мелочь. Давний отголосок, который навеки поселился здесь. Вроде меня. — Нил вздохнул. — Пожалуй, я возьму свои слова обратно. Не выкидывай морион — рано или поздно он тебе пригодится.

Мы оба знали, о чем он говорит, и развивать тему не стали.

Остаток дня и утро следующего я провела за уборкой и расстановкой вещей. Нарисовала план, прикинула, как лично мне будет удобно работать с материалами и какую часть мастерской оставить для ювелира. Из уважаемой фирмы, рекомендованной Стайлсом, вызвала уборщиц, которые отмыли углы и обязались заглянуть еще раз, перед открытием.

Вещи понемногу обретали свои места. Вновь выстроились над торговой стойкой разноцветные стеклянные баночки, которые я заполнила цветными бусинами: эта тетина придумка мне всегда нравилась. Слева от входа вдоль стены протянулись витрины, где, как и в «Ларце», я расставила коробочки с камнями. Пришлось долго перебирать минеральное наследство и в итоге прийти к выводу, что заказ у Линдена, пожалуй, придется увеличить.

Дейв объявился ровно в полдень, как договаривались. Он приехал на кэбе, который должен был доставить нас туда, где жила мисс Ханниген. Сегодня Линден оделся неброско, да и я выбрала неприметное платье, опасаясь провоцировать обитателей бедных кварталов. По этой же причине я не надела никаких украшений, а морион надежно прятался под шарфом. О браслете — моей связи с Нилом — и вовсе никто бы не догадался.

В дороге разговаривали мало. Деловые беседы при кэбмене вести не хотелось, а для личных мы еще были недостаточно знакомы. Поэтому, обмениваясь с Линденом обыденными фразами о погоде (эти облака — не к добру), городских новостях и скорой свадьбе принца, я больше наблюдала за лицом моего нового знакомого, чем за его словами. У Дейва была живая мимика и широкая приятная улыбка, делавшая его лицо похожим на лукавый портрет коварного фейри, что остались лишь в легендах.

Зельда жила на улице Фонарщиков, хотя фонарщиками тут и не пахло. Запахи витали другие. Во всех крупных городах Иттарии давно работала канализация и водопровод, однако при взгляде на данный район Райстона в это оказалось сложно поверить. Никаких мойщиков улиц тут и в помине не было, с вывозом мусора дела тоже обстояли так себе: Линден пояснил, что повозки уборщиков и золотарей появляются здесь хорошо если раз в неделю. И помойка в переулке никого не удивляет, и наглые крысы, которым даже лень от тебя разбегаться, а потому они вальяжно удаляются, волоча толстые хвосты. Яркие краски центра города уступили место серым, черным и болотно-зеленым. Иногда виднелся проблеск изумрудного или алого: кое-кто красил ставни в сочные оттенки, однако краска давно потрескалась, словно мечты выбраться отсюда.

Несмотря на то, что в жизни моей случалось всякое, я никогда не опускалась до откровенной нищеты; не то чтобы это был мой выбор, просто повезло. Повезло иметь тех, кто не отвернулся от меня, кто поддержал и при том имел достаточно средств, чтобы я ни в чем не нуждалась.

Герцогиня Аддисон, когда однажды мы беседовали, рассказала о том, как занимается благотворительностью: поведала, что в юности, попав в бедные кварталы, возжелала немедленно раздать все свои деньги тамошним обитателям, дабы те перестали быть настолько ужасающе нищими. Ее отговорил старший брат, объяснивший, что большинство людей понятия о деньгах не имеет.

— Он сказал мне следующее, — неторопливо повествовала Люсинда, отпивая кофе мелкими глотками. — «Дорогая, желания есть почти у всех, но почти никто не знает, что с ними делать. Большинство просто мечтает — выбраться из нищеты, красиво одеваться, жаждет лучшей доли. Ты можешь раздавать деньги просто так, но далеко не все. Сделай по-другому. Создай школу, где смогут учиться дети крестьян: тот, кто действительно хочет большего и готов за него бороться, проявит себя. Дай работу нуждающимся: если они и вправду желают изменить судьбу, то ухватятся за свой шанс обеими руками. Остальные… Их выбор будет прежним: чтобы добро падало на них с неба, а им не приходилось бы ничего делать». Это жесткие и даже, возможно, жестокие слова, мисс Смит. Только со временем я поняла, что они правдивы. Может, не для всех и не всегда, исключения лишь подтверждают правила.

Кэбмен, довезший нас до начала улицы Фонарщиков, отказался ждать и уехал; Линден отпустил его, уверяя, что