Вставая с рассветом Игорь отправлялся на пробежку, после — в школу, потом снова тренировки и работа. Любая работа, какая подвернется.

Однажды, бегая вокруг стадиона и боксируя воздух, Игоря окликнул старый сторож.

— Твой хук справа никуда не годится. — Слабым хриплым голосом с деловитым видом произнес старик.

— Что вы в этом понимаете? — Насмешливо спросил его Игорь, оглядывая ссутулившегося широкоплечего старика, сидевшего на лавке, но все же остановился возле мужчины.

— Побольше твоего, парень. Я в молодости имел звание мастера спорта по боксу. Если тебе это о чем-то говорит. — Старик затянулся сигаретой и подняв седую бровь посмотрел на Игоря.

Игорь удивленно присвистнул. Вот так удача. В их дыре? Мастер спорта? Да еще и по боксу… Верно говорят: когда чего-то очень хочешь — само в руки идет. Игорь присел на скамью возле старика и сказал:

— Ну раз вы уже начали давать оценку моим хукам, и к тому же имеете такое большое прошлое, может дадите еще пару советов?

— Ха, кхм, — закряхтел старик, — это не бесплатно, парень. Мне есть что сказать, и продешевить я не намерен.

Игорь поник, старый хрен и тот требует деньги. Он уже было встал чтобы уйти. Но старик, увидев поникшие плечи парня, видя, как ускользают его возможности проявить себя в качестве тренера, добавил:

— Если будешь подменять меня на дежурстве с 2 до 8 утра, днем пару часов я смогу тебе уделить. Бродить по ночам тут не надо. Можно спокойно спать в тренерской. Но… Здесь ужасная постель, от нее у меня болит спина.

Игорь усмехнулся. Что ж, относительно взаимовыгодное сотрудничество.

— По рукам. — ответил Игорь и протянул руку в знак заключения сделки.

Так начались его тренировки под руководством бывалого боксера. Игорь не знал, на сколько эффективными они были, старик поправлял его техники нанесения ударов всего лишь словесно. Спарринг партнера у Игоря не было, Анатолий Степанович и сам с трудом передвигался в свои 70 лет. Однако несмотря на это, чувствовал Игорь себя на порядок лучше. Теперь у него была поддержка. Пусть даже и такая, вечно бухтящая и недовольная. Вечно лезущая со своими советами, навязчивая и надоедливая.

Когда Игорь закончил школу, старик все чаще стал настаивать, чтобы парень поступил хотя бы в училище, получил хоть плохенькую специальность. Игорь упирался, отнекивался, для него важнее были тренировки, а если он уедет учится, кто его там будет тренировать? И как он бросит мать?

Старик стоял на своем и однажды просто поставил его перед выбором:

— Поедешь учиться, а на выходных будешь приезжать домой и тренироваться. Или… тренируйся без меня. — Старик надулся и скрестил на груди руки, всем своим видом показывая, что не желает слушать отговорки парня.

Игорь вспылил.

— Да чего вы лезете с это учебой? На кой черт мне это дурацкое образование? Я с трудом школу закончил!

— Как ты собираешься себя кормить? — Старик, все сильнее повышая голос.

— Я буду боксером, спортсменом. — Ответил Игорь, отворачиваясь. Этот разговор происходил едва ли не каждый день и уже порядком надоел.

— Всегда должен быть запасной план.

— Мне не нужен запасной план! — Твердо ответил Игорь, четко разделяя слова. — Мой отец был боксером и ему не нужна была никакая дурацкая специальность. И я не стану тратить время на долбаную учебу.

— Твой отец был заносчивым ублюдком! — Вдруг рявкнул старик.

Игорь резко поднял на него голову, так резко, что позвонки захрустели.

— Что вы сказали??? — медленно, напрягшись всем телом, Игорь направился к тренеру.

— Твой отец был придурком. — Выплюнул старик. — Придурком и наркоманом, у которого ничего не было. Который не мог обеспечить свою семью. Который ничего не смог дать своему сыну, кроме глупой жажды побеждать. Не удивлюсь, если он сдох где-нибудь в канаве от передоза…

Игорь подошел к старику и склонился над ним, прерывая поток его затихающего ворчания. Едва сдерживая злость, сжал кулаки, вглядываясь в глубоко запавшие глаза под седыми бровями. Затем угрожающе зарычал:

— У моего отца был титул! Титул чемпиона!!! А что было у вас? Несчастное звание мастера спорта? И вы решили, что можете его судить??? — Лицо Игоря исказила гримаса отвращения и злости.

Старик сжался. Словно уменьшился в размерах. Он был слаб. Буквально десять лет назад он бы навалял этому малолетнему сосунку, но проклятый артрит и больное сердце сделало его слабаком. Он был беззащитен перед этим парнем. Если им овладеет ярость, старику несдобровать.

Резко отстранившись, Игорь развернулся и ушел прочь со стадиона. Этой ночью он не пошел подменять старика. Это старый черт возомнил о себе великого боксера и заботливую мамашу в одном лице. Игорь обойдется и без него. Пошел он к черту, навязчивый козел.

К вечеру следующего дня, закончив с работой, Игорь поостыл. Неправильно это. Неправильно закончился вчерашний вечер. Игорь вспылил, наговорил лишнего, напугал старика. Тот, конечно, тоже хорош, лезет туда, куда не просят. Но на душе было неспокойно.

Вечером, как обычно, Игорь пришел к Анатолию Степановичу на стадион, но того не оказалось на месте. Игорь заволновался. Старик работал здесь около пяти лет. Изо дня в день. Он никогда не отсутствовал. Никогда. Он словно живое дополнение этого стадиона — всегда на своем посту.

Игорь отправился к нему домой, тревога в душе нарастала все сильнее. Игорь убеждал себя, что со стариком все в порядке, он может быть просто приболел. Слегка, он ведь крепкий орешек.

Однако подойдя к его дому, он увидел компанию людей во дворе, которые о чем-то переговаривались. Женщина средних лет, стоявшая среди них, негромко плакала. Это, наверное, его дочь, что-то такое старик рассказывал… Но почему она плачет? И почему здесь собрались все эти люди? Сердце пропустило удар, в голове стал нарастать гул, Игоря затрясло. С трудом собравшись, Игорь подошел к людям и упавшим голосом спросил:

— Что случилось? Где Анатолий Степанович?

Женщина заплакала еще громче. Мужчина, стоявший рядом, обнял ее за плечи и ответил:

— Анатолий Степанович скончался сегодня в больнице. Сердечный приступ. А вы кто?

Игорь побледнел и попятился назад. Мозг отказывался верить в это. Сердце заколотилось как сумасшедшее, к горлу подкатила тошнота.

Игорь стремительно вышел со двора, растерянно оглядываясь по сторонам. Не понимая где он, и куда ему теперь идти.

Неужели теперь и смерть старика на его совести? Почему? Что он наделал? Боже, почему он такой никчемный? Почему он все делает не так?

Какое же ты ничтожество, ничего не