Этой ночью Рома был ненасытен. Он брал меня снова и снова, вырывая из груди рваные вздохи и тихие вскрики. Я потеряла счёт времени. Я потеряла голову. В этом доме я потеряла душу, потеряла невинность. Да что уж там. Я потеряла желание повстречать хорошего, подходящего мне человека.

Все случившееся останется здесь. В этой комнате. В этой постели. В этом доме. А ещё – с человеком, которому ничего этого даром не надо.

Весь следующий день на душе было неимоверно тяжело. Рома неизменно обнимал меня, прикасался. Возможно, я себе все это лишь придумала, но мужчина действительно целовал меня чаще. Мы были с ним близки ещё дважды.

Первый раз случился после завтрака, Рома как обычно пошёл загонять животных в вольер.

Оттуда он вернулся угрюмый и недовольный. А я слишком поздно разгадала его замысел, когда он потянулся к пуговице на порванных джинсах. Да-да. Я до сих пор их ношу, просто уже успела «смастерить» модные дырки в пострадавших местах.

Сначала я от неожиданности отпрянула в сторону, когда он неслышно приблизился ко мне в гостиной, рывком притянул к себе. И разворачивая за локоть, со словами: «Да пошло оно все в задницу!» вжал в своё мощное тело. Тогда мы и опробовали диван, а Беркут даже показал мне ещё кое-что шокирующее из мира «взрослых» отношений.

Второй наш раз в день отъезда был в душе.

Я залезла под освежающие струи, способные помочь мне смыть с себя следы несдержанности Беркута хотя бы морально. Потому что на коже уже красуется пара отметок хищника. Жаль будет, когда они сойдут.

Рома, ничего не говоря, сдвинул шторку вправо и уверенно шагнул ко мне. Прохладные струи били нас своей мощью, а я вцепилась в мужскую фигуру и воспринимала только запах «своего» мужчины и наслаждалась его неудержимыми, страстными, ритмичными движениями. Хотелось раствориться в его силе и мощи. Хотелось, чтобы этот день не заканчивался никогда… Так хотелось…

Всю дорогу домой я исподтишка наблюдала за Ромой. Он был сосредоточен и очень серьёзен. Машину вёл плавно и аккуратно, несуетливо.

Я не знаю, откуда во дворе в день отъезда взялся старенький форд. На мои вопросы Рома ответил пространственное:

– Он всегда неподалёку стоял. Ты просто внимания не обращала.

Возле подъезда автомобиль тормозит, а на меня наваливается уныние.

Я не могу найти в себе силы выбраться из машины и уйти. А Беркут не спешит прощаться. Он смотрит вперёд. И ни единой эмоции на суровом лице.

Молчание затягивается. Оно давит и разбивает в крошево остатки моей сдержанности и рассудительности.

– Ты не планируешь мне позвонить позже, правда?

Мужчина поворачивает голову и перехватывает мой взгляд.

– Тебе это нужно меньше всего, поверь, – рубит на корню.

– Откуда ты знаешь?

– Яна. Я не мальчик, который будет звать тебя на свидания.

– Но почему нельзя просто позвонить? Здесь же нет ничего такого…

– Давай договоримся на берегу. Это не нужно ни тебе, ни мне.

Возникло такое чувство… будто он меня ударил. Аж щека горит.

– Знаешь, Ром, от берега мы давно уже отплыли.

Он ничего не отвечает, лишь отворачивается. Как будто он бездушный робот, и в его прошивку не входят задания повышенной сложности. Об эмоциях и говорить нечего.

– Ну… – обреченно пожимаю плечами. – Береги себя.

В последний раз ласкаю взглядом его профиль.

Понимаю, вырвать Беркута из памяти и сердца будет непосильной задачей. Особенно в ближайшее время.

Я тянусь к ручке, в душе все еще надеясь услышать от него хоть что-то. Но ответа снова нет. Мне настолько неприятно, что я стараюсь поскорее удалиться. Но тут неожиданно мужчина тянется ко мне, кладёт ладонь сначала на щеку, потом быстро перемещает на затылок и притягивает к себе. Поворачивает мою голову и накрывает губами мой рот. А я начинаю резко вырываться.

– Не надо! Ну не надо уже, Ром!

– Яна! – перехватывает мои запястья.

– Просто дай мне уйти и все! Ты же сам этого хотел!

С его губ срывается громкое ругательство.

Он тянется к приборной панели и нажимает на кнопку. Тут же в машине раздаётся глухой щелчок. И авто взволнованно и резво трогается с места.

– Что ты делаешь?!

– Прокатимся кружок.

Беркут кажется расслабленным, но что-то мне подсказывает: штиль внутри него уже сменился порывистым ветром.

Понимаю: я не в том положении, чтобы давить на него. Он не обязан мне ничем. Ничего не обещал. Я, можно сказать, сама виновата, что мои желания не совпали с действительностью.

– Яна, я ничего не могу тебе сейчас сказать.

Даже странно, что он не выпнул меня из машины ещё на въезде в город, а доставил до места назначения. Однако следующая мужская фраза вышибает остатки духа, а сердце замирает…