Кавис на время забыла о своей трубке. Ее руки обессилено лежали на коленях, поникшие плечи чуть вздрагивали от рвущихся рыданий.

Услышав историю моего попадания в тело графини Ливин Корхарт, Ярима практически сразу присела у моего изголовья. Обхватив меня руками, прижав к себе, не сдерживала своих слез.

— Девочка моя, да разве в силах все это было пережить?

Всхлипывая, все сильней прижимая меня к себе, шептала незнакомая мне женщина. Сделавшая для меня столько добра, что была словно родная. Закончив рассказ, я потянулась к ней. Подхватив ладонь, прижала к своим губам.

— Я никогда не забуду вашей доброты и любви ко мне. Немного окрепну, пойду искать убийц Ливин и Риан. Я обещала отомстить. Чтобы для нее и для меня закончился этот страшный сон.

Отстранившись от меня, моргая мокрыми ресницами, Ярима с изумлением посмотрела на меня.

— Даже не думай. Я не отпущу от себя своего ребенка. За эти дни ты стала мне дочерью. Я была счастлива, когда ты называла меня мама, — замолчав графиня, прикусила свою нижнюю губу.

Ей тяжело давались эти признания. Она не знала, как я отреагирую на ее слова. А я рванула навстречу материнскому теплу, не достававшемуся мне всегда. Обхватив руками незнакомую женщину, плача, шепча, повторяла:

— Мама… мамочка… мама…

И была счастлива от понимания, что меня обнимают родные руки, с заботой гладят мои немытые волосы, прикасаясь к ним губами, шепчут, что все будет хорошо, что мы вместе и обязательно найдем выход из сложившейся ситуации.

— На мой взгляд, все сложилось как нельзя лучше.

Разорвав объятия, мы с изумлением посмотрели на Кавис, вновь курившую свою трубку.

— Ты изменила мужу с графом Корхарт лет двадцать назад. Поэтому и сказала дознавателю, что твоей дочери двадцать лет. И хотя нашей девочке восемнадцать, но кто об этом узнает. Сейчас у нас первоначальная задача откормить ее. В город пока соваться не будем. Через полгода отправим на разведку твоих теток. И потом решим, что делать дальше. Теперь нужно подобрать тебе имя. Имена мертвых девушек могут потянуть за собой негатив. Как ты воспримешь имя Киара?

Я улыбнулась.

— Необычно. А что оно означает?

— Первый луч света, — выпустив очередное кольцо дыма, с ухмылкой ответила прапрабабушка Яримы.

— Киара… — еще раз посмаковав имя, приняла его душой. И хотя оно несло в себе свет, но что-то было в нем и от черной, непобедимой хищницы. — Я согласна.

— Вот и ладненько. А сейчас вам нужно отдохнуть. Капли эликсира еще действуют, как сонные.

После слов призрака ведьмы меня и правда потянуло в сон. Не выпуская материнской руки, впервые за много лет я уснула со счастливой улыбкой на лице…

Глава 3. Остались нам двоим одни воспоминанья

Сидя в кресле, стоящем на небольшом возвышении возле избы, подставив лицо жарким лучам солнца, я щурилась от яркого света и расползавшегося в груди счастья.

Всегда грезила купить себе дачу, утопающую в зелени цветущего разнотравья и растущих вокруг нее хвойных деревьев. И чтобы обязательно невдалеке располагалось озеро или на худой конец речка.

Мечтала усесться в кресло с книгой на руках и предаться любимому занятию. Витала в облаках, как приглашу парней с семьями из нашей группы.

По участку разлетается запах жареных шашлыков. Дети вокруг орут, резвятся. Кирилл, взяв гитару, любуясь своей женой, поет одну из песен его репертуара. Но все понимают, что он срывает свой голос для любимой, режущей сейчас овощи для салата:

«…Я как попало жил и думал вновь

А может, это все и есть любовь?

Только посмотрев в твои глаза,

Понял я, что со мной моя судьба…»

Полюбовавшись на бурлящий поток темных вод невдалеке, с содроганием вспомнила, сколько в них глубинных водоворотов и острых камней. Бросила взор на зеленый ковер и возвышающиеся над ним цветущие луговые цветы. Жмурясь, полюбовалась на растущие рядом дерева, зелень листвы качающейся от легкого ветерка, и с наслаждением вдохнула витающий в воздухе запах хвои. «Вот тебе и исполнение желания». Тяжко вздохнув, закрыла глаза и отдалась во власть своих фантазий, прислушиваясь к веселому щебету птиц, прячущихся между ветвей, растущих в лесу деревьев.

— Не положено молодой леди подставлять лицо солнцу. Кожа станет некрасивой и быстро состарится. А тебе еще замуж выходить.

Мои уголки губ сразу приподнялись. Ворчливый голос одной из тетушек напоминал мне бурчание старушки. И хотя по идее обе ведьмы-призрака по возрасту годились мне в бабушки, но я не посмела их так назвать. Выглядели они молодо, да и не мудрено, умерли, когда им было под сорок. После замужества отдались полностью в варку новых зелий и эликсиров, по этой причине и умерли. Экспериментаторы, одним словом. Детей не заимели и теперь оттачивали на мне все те знания, которыми располагали.

— Теть Хамира, не ворчи. Кто меня порченную замуж возьмет? Вешать хомут на шею в виде мужика я не собираюсь. Вот немного окрепну, и тогда вообще топлес буду загорать.

— Топлес?.. Это как?

Мгновенно открыв глаза, с любопытством посматривала на Симору. Из ее уст вылетали только реплики: ах, ох, м-м-м, но… Не думала, что она решится заговорить.

— Топлес — это полностью обнаженной.

Мои плечи тут же задергались от рвущегося смеха. Вид упавшего на траву прозрачного тела одной из сестриц, которое стало практически прозрачным, наводил смех.

— А что это с Симорой случилось? — подлетев к нам, проговорила Кавис.

И тут уж я не выдержала, залилась звонким смехом. Не думала, что смогу улыбаться, а тут радуюсь, сама не понимаю, почему.

— Бабуш-ш-ш, — сложившись пополам от смеха, сквозь слезы пытаюсь объяснить Кавис причину возлежания ее родственницы на земле.

Мою задачу упрощает Хамира, подлетев к ведьме-призраку, стала на ушко шептать ей суть нашего разговора.

Покачав головой, Кавис сделала вывод, но не тот, который хотелось бы мне.

— Девственность восстановить — плевое дело. У меня в закашнике чудесное зелье есть.

И вот тут я уже не выдерживаю. Схватившись за живот, звонко хохоча, заваливаюсь на Симору, вспомнив, как впервые произнесла незнакомое для людей этого мира слово…

«Три дня меня отпаивали каплями, после которых я напропалую спала, а открыв глаза, просила есть. На