его руководитель был совершенно невыносим, но в то же время, информация, которую личный помощник архимага мог получить, очень ценилась. Если найти подходящего покупателя.

— Пусть доедут до таверны, узнают, когда там был Серебрянский, и сразу же обратно.

— Будет сделано, господин архимаг.

Чернильница с легким стуком вернулась на свое место на рабочем столе архимага.

— Если встретят кого-то лишнего, то пусть возьмут в плен и доставят сюда.

— Как скажете, господин архимаг.

— Ступай.

Архимаг отвернулся к единственному окну в кабинете и обратил свой взор на главные ворота города, которые едва проглядывали среди других зданий.

Обеспокоенный отец волновался за непутевого сына, но сильнее всего боялся, что Степана могут использовать против архимага. И если люди его перехватят по пути домой, то это будет означать только одно — война.

Николай Соколов сжал губы. Даже если император не собирается вступать в битву против магов, то это совсем не значит, что кто-то другой не захочет воспользоваться этим шансом.

* * *

Я не собирался бить пленника своим посохом, тут он был прав. А вот остановить время в его темнице — запросто.

Единственное, чего я опасался, так это выжечь себя полностью, несмотря на все сферы внутри моего оружия.

Жестко хлестнув по обшивке кареты, я одновременно с этим использовал силу. В ту же секунду Соколов замер в проеме окна, а у меня во рту появился вкус крови. Но магия сработала как надо.

Однако скачок силы вызвал неприятные последствия.

Я покачнулся и начал заваливаться в узкое пространство между каретами. Перед глазами мелькнуло полированное дерево, герб и край колеса. А еще, кажется, вся жизнь.

Даже попытка вытянуть вперед руки, не смогла бы мне помочь, и мое бренное тело просто бы размазало по дороге.

Но меня спас посох. Сам того не понимая, я уперся им в приступок для ног, а резкое изменение движения самой кареты по инерции отбросило меня обратно. Хотя с последним мог и Гаврилов подсобить. Этого я знать не мог, потому что не видел ничего, кроме дороги и колес.

Темница Соколова застыла вместе с лошадьми и возницей, стремительно удаляясь от нас. Гаврилов натянул поводья, чтобы и наша карета остановилась.

— Шеф! Вы в порядке? — с перепуганным лицом спросил водник.

Я даже не сразу сообразил, что он спросил.

— Мой позывной Князь, — пробормотал я, все еще не отойдя от шока близкой смерти.

— Князь? Надо запомнить, — ответил Гаврилов. — Смотрите, ворота!

Я присмотрелся и увидел, что далеко впереди замаячила крепостная стена и здоровенные деревянные створки, обитые металлом.

«Доехали!» — подумал я и откинулся на жесткую спинку, а затем обернулся.

Всадники, что были замыкающими, недоуменно остановились и осторожно обходили темницу Соколова по бокам.

На эту заминку обратил внимание и Котов. Он затормозил своих людей, развернулся и поскакал в нашу сторону.

— Что произошло? — спросил он.

— Попытка бегства, — устало отозвался я, глядя на перекошенное лицо Соколова.

— Вы использовали силу, — он не спрашивал. — И сразу показались ворота. Хорошо.

Котов занес руку, чтобы прикоснуться к карете, но я его остановил. После чего скомандовал Левкову усыпать пленника.

Через несколько минут наш конвой восстановил движение. Я забрался на козлы, чтобы можно было поговорить с Котовым.

— Поясните, что вы имели в виду, когда сказали про ворота, — спросил я.

— Всплеск магии, — равнодушно ответил Семен Львович. — Силы стало больше, мы ее использовали для открытия пути. Кстати, спасибо.

Он вытащил из кармана завернутый в платок медальон и вернул его мне.

— А почему вы сразу не сказали, что наша сила может так помочь?

— Вы готовы выжечь себе резерв ради быстрой поездки? — он посмотрел мне в глаза. — Уверены?

На это мне было нечего ответить. Я все еще хорошо помню, что ощутил, потратив крупицу силы, даже с учетом помощи посоха.

Да и сейчас состояние было не лучше, я словно пробежал по полосе препятствий в полной экипировке. Взмокший, с хриплым дыханием и трясущимися ногами. И даже мысль воспользоваться силой еще раз вызывала противную тошноту.

Котов не дождался моего ответа и выдвинулся вперед.

Через десять минут мы уже разглядывали разноцветные крыши домов поверх крепостной стены.

Маги высунулись из окон, чтобы тоже полюбоваться. Я хотел загнать их в карету, но сдержался, им было интересно так же, как и мне.

А посмотреть было на что! Голубоватая черепица сверкала на солнце, ажурные вставки по краю ската, а вместо флюгеров — круглые цветные мозаики.

Не успела наша процессия подъехать, ворота уже открылись. Я сначала подумал, что нас заметили издалека и так хотят выразить свое гостеприимство. Но на деле оказалось совсем не так.

Из города выезжали семеро всадников. Увидев Котова, они затормозили, внимательно разглядывая кареты.

После короткого разговора, который я не услышал, Семен Львович махнул нам рукой, приглашая в город. Всадники отступили вглубь города, пропуская нашу процессию.

На этот раз я все же попросил ребят не торчать из окон кареты с открытыми ртами.

Как я и думал, за стенами города стало легче. И дышать, и восстанавливать резерв. Мне хотелось вдохнуть полной грудью и улыбаться, так сильно измучила меня это приграничная зона.

Команда была того же мнения. Они сидели с глуповато-счастливыми лицами и продолжали глазеть по сторонам. Впрочем, пока из окон. На мостовую я запретил выходить.

Заминка произошла сразу же. Местная стража высыпала перед каретами и окружила нас. Они хоть и были предупреждены о нашем приезде, но проявили не дюжий интерес. Особенно к темнице Соколова.

Я мысленно посмеивался, когда маги подходили к карете поближе и почти сразу же отскакивали, ощутив, как из них высасывают силу.

— Здравия желаю! — буркнул старший дежурный. — Что незаконного везете?

Он