на экзамене, а он нет, поменялись вы судьбами. Всего он тогда лишился, выгнал его отец из дому, да наследства лишил, а у него две молодые жены и дети. Вот он и пошел в армию, ведь как-то кормить семью нужно. А там как раз армия кочевников на Северные Провинции напала, отличился он в бою, за год звание генерала получил, а сейчас вот едет обратно в Лоян, овеянный славой и гуанем за отвагу в бою. Пожалел тогда Шестой Ван что поменялся судьбой с генералом Тао Ми. Но не стал он больше просить Тигроголового о справедливости, потому что понял, что нету ее в мире, а у каждого своя судьба. Понял Шестой Ван, что был неправ в свое время. Склонил он голову и прощения у Тигроголового Ху Шэнь попросил. Открыл глаза, а они все на той же дороге сидят, он и девица эта, обликом юная да ехидная. Как будто и не было десяти лет этих, не было женитьбы, не было правления уездом, не было высокой должности, не было пыток в тюрьме… и жилы все на месте, и кожа на спине, а в руках — свиток, где написано, что не сдал он экзамен. Обрадовался Шестой Ван и поблагодарил Тигроголового Ху Шэнь за науку, да и пошел своей дорогой… — старик замолкает и многозначительно смотрит на детей.

— Э… а что дальше-то было? — задает вопрос Жиминь: — женился он на своей Мэйлин? Пошел в армию? Стал генералом? Или нет?

— Кто же его знает, что дальше было. История закончена и все тут. Сам дальше думай. — отвечает старый Сифен: — все тебе в рот положить нужно, да пожевать за тебя и проглотить. Вон, у сестры учись, она то все поняла. Верно, Су-мэймэй?

— Куда уж мне, — отвечает Сумэй: — разве ж можно все понять. Но думаю, что как бы не сложилась дальнейшая судьба у Шестого Вана, больше на несправедливость он не жаловался. А что, Тигроголовый Ху Шэнь действительно так делает? На дороге сидит и с путниками разговаривает в облике девицы юной?

— Ну… потрепаться он любит. Ничего так ему не любо как беседы умные да игры застольные. Потому из всех демонов встреча с ним порой ничего страшного не сулит — если не злить его. Однако же это ошибка, считать, что Ху Шэнь — добрячок. Среди демонов он отвечает за Возмездие, потому и незлобив. Слишком много страшных вещей делает по работе, чтобы делать их еще и в свободное время. Для него выход в наш мир — это как отдых, праздничный день. Говорят, что если человек по-настоящему захочет возмездия и принесет ему в жертву свое тело и душу — то Тигроголовый обязательно исполнит такое пожелание.

— Какая-то странная история. — говорит Жиминь: — лучше про монаха Бао Бо и последний золотой баоцзы расскажи!

— Эй! — в дверь хижины просовывается патлатая голова: — Дедушка Сифен! Младшая Су и младший Жи! Там корабли на горизонте! Говорят, покупатели за Жемчужиной Юй пожаловали! Сказали готовить праздник, вечером пир будет!

— Что⁈ — Жиминь вскакивает на ноги, отбросив недоплетенную корзину-ловушку: — где⁈ Какие⁈ Военные есть?

— А как же! — сияет патлатая голова: — эскорт Императорских боевых кораблей! Бежим в бухту!

— Бежим! — Жиминь исчезает вместе со своим приятелем. Старый Сифен только головой качает.

— Вам помочь наружу выбраться, дедушка? — склоняется в поклоне Сумэй.

— Вот еще. У меня нет ног, но все еще крепкие руки, сам выберусь. А ты — ступай, вижу же, что неймется. — отвечает ей старик, откладывая в сторону корзину: — сегодня большой день. Жемчужина Дракона, та самая, из легенд. Юная Госпожа Юйлань большое дело сделала. Хорошо, что Темные Века прошли и порядок по стране царит.

— А… при чем тут Темные Века? — приостанавливается на месте Сумэй.

— Ну… большую ценность Жемчужина Дракона из себя представляет. В Темные Века никто бы и платить не стал маленькой рыбацкой деревушке, просто забрали бы и все. А всех вокруг выжгли бы и поубивали, да сказали бы что пираты были. Сейчас такое немыслимо, да и корабли Императорские к нам идут. Воля Небес такова, чтобы порядок в Поднебесной был… а если бы в неспокойные времена нашла крепконогая Юй такую ценность — так лучше было бы ее спрятать, да никому не показывать.

— Вот почему. Понятно. — кивает она: — вы такой умный, Сифен-шишу.

— Беги уже в бухту, стрекоза. — улыбается он: — да матери привет передавай. Скажи что ее гостинец очень по нраву пришелся. Вкусный у нее хлеб.

— А то! — сверкает в ответ улыбкой Сумэй: — мама лучший пекарь в этой деревне!

— Учитывая, что у нас тут в основном рыбаки… — старик ловит взгляд Сумэй и кивает: — да, ты права. Конечно. Твоя мама лучшая. Все, беги уже…

Глава 7

Глава 7

Сяо Тай ступила на белый песок пляжа и огляделась. За ее спиной в бело-молочное нечно уходила веревка. Сперва она думала про алебарду, а потом решила, что толку никакого нет, что веревка, что алебарда, что каменная колонна. Физически этот вот райский пляж и Северо-Восточная провинция на огромном расстоянии находятся, по ее подсчётам, минимум в три тысячи ли, а то и больше. И вот, если вдруг схлопнется портал, то никакая алебарда не удержит. Разрежет пополам и все.

Вот уже несколько дней как она и другая Сяо Тай проводили эксперименты по проникновению в портал. Удивительно, но каждый раз, когда они открывали это молочно-перламутровое нечто — на той стороне всегда был день. Солнце в зените, в одном и том же положении. Ничего не менялось. И это несмотря на то, что со стороны провинции Лань и дворца Генерала Лю — время менялось от раннего утра и до поздней ночи. Другая Сяо Тай довольно креативная особа и сразу же предложила несколько гипотез, от «карманного измерения Истинного Дракона» и до «разнесения темпоральных потоков».

— Следовательно указанный остров с пляжем может быть просто таким вот пространственным убежищем. Такое место, куда всегда можно скрыться или складировать материалы. Как делают все продвинутые культиваторы с пространственными хранилищами в своих кольцах. — сказала другая Сяо Тай и поправила очки: — всегда хотела такое. А что? Браслет из жемчужного тела на руку, диспетчерский кластер тут, в пещере Истинного