лыж, то ли бьющая Димку дрожь вызвала ненужные колебания, но только на середине пути одна из лыж начала угрожающе скрипеть, а потом и вовсе надломилась с противным сухим треском.

Дима потерял равновесие, судорожно попытался ухватиться за другую лыжину, но и эта предательница не выдержала, и мальчик полетел вниз. Он даже не успел испугаться, как внезапно почувствовал резкий рывок, и что-то больно впилось ему в живот. Ощущение было таким, будто его сейчас перережет пополам. Потом боль утихла, а Дима почувствовал, что качается взад и вперед, причем голова его свешивается вниз, а пятая точка оттопыривается, наоборот, вверх, и вернуть себе нормальное положение не получается.

— Дима! Димка!

Открыв глаза, он встретился взглядом с Пашкой, который стоял тут же и был белее мела.

— Ты чего тут? — поинтересовался у него Димка, полностью уверенный, что разбился насмерть и сейчас уже где-то на том свете.

Но Пашка в ответ лишь шмыгнул носом и жалобно проскулил:

— Дежурю. Как ты и велел. Антон не возвращался. А ты чего… свалился?

— Похоже на то.

Димка вывернул голову и посмотрел на балкон, с которого слетел. Вниз к поясу на брюках мальчика тянулась веревка. Оказывается, страховочное устройство спасло жизнь Диме, остановив его падение в каких-нибудь полутора метрах от земли. Это было какое-то чудо, потому что измерить длину троса перед его использованием Димка не удосужился. Ну не пришло ему в голову, что это может быть важным. И окажись трос лишь самую малость длиннее, лежать бы сейчас Димке размазанным по асфальту.

Думать о таком было неприятно, и Димка задергался.

Первым делом он ощупал ноутбук, тот был цел. Врезавшийся в живот ремень ничуть не повредил его, поскольку ноутбук Дима предусмотрительно сунул поближе к желудку, который считал самым ценным своим органом.

Всучив трофей брату, Дима снова задергался, на сей раз пытаясь избавиться от страховки.

— Помоги мне! — велел он брату.

— Как?

— Беги домой. Ноут оставишь, нож принесешь. Ножом порежешь трос.

Пашка так и сделал. Убежал и пропал. А Дима остался покачиваться в воздухе на глазах у любопытных прохожих.

Вскоре возле него остановились две пожилые тетеньки. Охая, они принялись расспрашивать мальчика.

— Окно хотел помыть, маме помочь, да вот не рассчитал и вывалился, — объяснял он, изворачиваясь и пытаясь карабкаться по веревке вверх.

Вот когда пригодились бы спортивные навыки, но физкультуру Димка прогуливал, как и все прочие предметы. Так что сейчас только и оставалось, что извиваться, словно червяк, перед тетками.

Впрочем, две сердобольные тетеньки сжалились над ним. Очень их впечатлило, что Димка свалился не просто придури ради, а потому что хотел облегчить жизнь своей матушки.

— Какой хороший мальчик.

— Просто Бог тебя уберег.

Прибежал Пашка с ножиком для резки хлеба. Одна женщина начала резать трос, а другая страховала Димку, прижимая его к своей могучей груди. Положение было крайне унизительным, но Димка утешал себя, что это все ради великой цели. Наконец пытка закончилась, трос лопнул, и Димка получил долгожданную свободу. Вдвоем с Пашкой они дали стрекача от теток.

Оказавшись дома, братья быстренько ликвидировали последствия своей деятельности.

— Теперь можно вызывать полицию. На нас никто не подумает.

Пашка был уже в курсе, что их сосед откинул копыта, и осмотрительно заметил:

— Если только полицейские тех теток не найдут, которые тебя с веревки снимали.

— Да как же они их найдут. Это совсем незнакомые тетки были. Не из нашего дома.

— Все равно нам нельзя звонить в полицию со своего телефона. А то станут спрашивать, откуда мы знаем, что сосед помер.

— Надо дяде Севе звонить, — решил Димка. — Скажем, что из его квартиры какие-то странные звуки доносятся.

— И газом пахнет!

— Ничем оттуда пока не пахнет.

— Знаю. Но если ему про газ сказать, он мигом прилетит.

Пашка оказался прав, фраза про сильный запах газа сработала как нельзя лучше. Дядя Сева сказал, что примчится и поубивает всех квартирантов, какие там есть.

Наконец братья с приятным чувством выполненного долга могли приступить к изучению украденного ими трофея. Но к их огромному сожалению, сразу же возникла преграда, на украденном ноуте тоже стоял пароль. И значит, без посторонней помощи было опять же не обойтись.

Глава 5

Когда Саша после дополнительного классного часа возвращалась домой из школы, на углу у магазина она наткнулась на кучку кумушек, возбужденно обсуждающих что-то между собой. Вид у тетенек был до того взбудораженный, что Саша невольно притормозила и услышала несколько фраз, поразивших ее до глубины души.

— На цепи мальчишку держала.

— Бедный ребенок, голодает небось.

— Всю работу по дому на него свалила, если что, то ремнем стегала.

— А мальчишечка-то худенький, ему бы в школу ходить, а мать-садистка его к батарее приковала.

— Он от нее через окно сбежать пытался, по веревке спустился, да братик меньший его сдал, так мать его догнала и ножом ткнула.

— Мальчишка проворный, сбежал!

Саша про себя тихонько изумилась чудовищной истории и пожалела бедного ребенка, но благоразумно решила в разборки не лезть, потому что даже она понимала, что два расследования ей не потянуть. Так и пошла себе дальше, даже не предполагая, что никакого бедного, сидящего на цепи мальчика в действительности не существует, это просто так обросла подробностями версия о падении Димы с балкона его квартиры. Слухи — такая вещь, раздуваются, словно морской еж, и ни конца, ни начала никогда у них не найдешь.

В пересказе Димы его подвиг звучал настолько просто, что Саша даже не провела параллели между этими двумя падениями двух этих вроде бы совсем разных мальчиков.

Димка позвонил ей сам, Саша даже пообедать толком не успела.

— Что я тебе скажу! — возбужденно заявил ей приятель. — Антон погиб!

— Да ты что!

От такой новости у Саши моментально пропал весь аппетит, зато возник вопрос:

— Ты в этом уверен?

— Я своими глазами его труп видел, когда в квартиру Антона лазал! Я и сам умереть мог! С балкона свалился, но жив!

— Какой ужас! Ты не должен был так рисковать!

Димка обиделся:

— Победителей не судят.

— Очень жалею, что связалась с тобой.

В ответ Дима заявил, что еще надо подумать, кто с кем связался.

— Вообще-то это я к тебе обратился, а не ты ко мне. Идея моя! Значит, и нечего меня осуждать.

— Просто я не хочу, чтобы ты тоже погиб, — произнесла Саша примирительным тоном. — А про Антона… Как это произошло?

— Понятия не имею, как это получилось. Я был уверен, что он ушел! Видел, как он уходил.

— Он? Или кто-то другой?