Шрифт:
Закладка:
Пятница 31 января 1668 года
...и вернулся, забрал жену и отправил ее к миссис Тернер, а сам пошел к переплетчику и там до поздней ночи переплетал вторую часть моих танжерских счетов, а я все это время с большим удовольствием наблюдал за его работой и его манерой золотить книги, и так до дома, и там допоздна занимался, а потом лег спать.
Переплетчики работали с бухгалтерскими книгами и другими рукописными текстами, а также с печатными книгами, либо следуя традициям переплета печатных книг, либо изготавливая так называемые "канцелярские переплеты", и здесь Пепис взял с собой записи, которые он вел, работая в Танжерском комитете в 1662 году. (Танжер, наряду с Бомбеем, был частью приданого Екатерины Брагансской, португальской королевы Карла II). Но, несмотря на долгие часы и удовольствие, Пэпис не дает своему переплету имени, и даже его встречи с самыми известными практиками (Пэпис был восхищенным наблюдателем технического мастерства и версий знаменитости) представляют нам не более чем скелетные присутствия - имена, но не совсем личности, как, например, этот отчет от пятницы, 12 марта 1669 года:
Я поехал с ним в карете вместе с У. Хьюэром и собой в Вестминстер; там он отвез меня к Нотту, знаменитому переплетчику, который переплетал книги для библиотеки милорда канцлера; и здесь я из любопытства попросил переплести книгу, только для того, чтобы иметь один из его переплетов.
Покупатели того времени могли приобрести книгу в готовом переплете, но многие книги, а возможно, и большинство, продавались в виде сложенных листов или во временной мягкой обложке, и задачей или удовольствием покупателя было отнести непереплетенную книгу - или, чаще всего, небольшую стопку - в переплетную мастерскую. Именно так часто поступал Пепис, и поэтому мы можем считать переплет первым или ранним актом приема, а не окончательным актом производства. Возможно, "знаменитый переплетчик" - это Уильям Нотт, предварительно известный историкам переплетного дела как "переплетчик королевы А" после книг, переплетенных для Екатерины Брагансской и Марии Моденской; но на самом деле мы даже не можем быть уверены в этом.
Как выглядела мастерская Вилдгуза? Каково было в ней работать? Большинство переплетных мастерских были независимыми предприятиями, управляемыми свободным человеком, который приобрел свои навыки в качестве подмастерья и теперь нанимал несколько подмастерьев, получающих зарплату, плюс ученика или двух. В книгах Вилдгуза мы видим постоянство техники переплета, что позволяет предположить, что он работал один; если же на него работали другие, то он контролировал процесс переплета. Призрачное присутствие Вилдгуза не позволяет нам знать наверняка, но мы можем получить некоторое представление о его мире, обратившись к Роджеру Барнсу, чье завещание, датированное 15 октября 1630 года, описывает распределение имущества среди членов семьи и коллег. При этом в завещании нарисована целая сеть: "моему сыну Роберту Барнсу - пять шиллингов... Грисселу Барнсу - моему внуку" - 20 шиллингов; "Анне Барнс по прозвищу Лечфилд - маленькая девочка в моем хаусе" - 40 шиллингов; старшему сыну Джону - при условии, что он "будет содержать [и] поддерживать" Анну в течение пяти лет, а затем отдаст ее в услужение, - остальное имущество. Надсмотрщикам, названным в документе Николасом Бартоном, кордвейнером (или сапожником), и Хенри Картером, трактирщиком, полагалось по "xijd [12 пенсов] за штуку, чтобы купить им по паре перчаток".
После смерти Барнса содержимое его переплетной мастерской было инвентаризировано и оценено, так что в момент его кончины мы имеем возможность взглянуть на то, каким было рабочее место Вилдгуза:
Прилагаются большой пресс для прессования, два пресса для резки, один плуг для резки книг, три овала, пара валиков, три филенки, четыре маленьких цветка, один камень для битья, два молотка для битья, несколько бород для отделки, бород для подложки и бород для шнуровки всех видов, некоторые инструменты для отделки, пять ванн для изготовления пасторалей.
К этим инструментам мы еще вернемся. Также перечислены "три старые книги", "два старых сеяльных пресса" и "корыто для изготовления пастбордов". Эти предметы были ресурсами переплетчика - они оценивались в скромные £1 15s 0d, или около £215 в сегодняшних деньгах, - и мы можем представить, как использовал их Уилдгуз. Работа с книгой должна была состоять из двух этапов: "пересылка" (переплет книги) и "отделка" (украшение). Это была поэтапная работа: одна книга проходила (по оценкам историков) через руки переплетчика около восьмидесяти раз; работа, которую нельзя было торопить; сочетание тонкой точности, терпения и труда; ручной труд, который давал простор для художественных изысков. В "Развернутом переплетном деле" - единственном печатном листе, единственный сохранившийся экземпляр которого принадлежит Пэпису, - в духе торжества перечислены шестьдесят шесть отдельных действий, которые переплетчик, подобный Уилдгусу, должен был предпринять при переплете одной книги, начиная с "фальцовки" и заканчивая "последним прессованием книги". После фальцовки первые десять действий в списке - это 'Quiring', 'Beating', 'Pressing', 'Collating', 'Putting Paper thereto', 'Sowing, with Appendices', 'Glewing', 'Drying', 'Opening the Packthred', и 'Scraping the Packthred'. За ними следуют еще пятьдесят пять.
То, что поступает в переплетную мастерскую Уилдгуза - "Deliured", как гласит ежедневник Бодлиана, - это не стопка из десяти книг, а листы со свежей печатью, возможно, сложенные в плоскую стопку или свернутые в рулон. Медленный процесс, который выполняет Вилдгуз, был бы практически таким же для любого переплетчика с XV по XVIII век. В первую очередь Вилдгуз проверяет, нет ли недостающих или бракованных листов: это очень важно
