Шрифт:
Закладка:
Я вернулся к работе с толпой, но даже после того, что только что произошло, никто не был готов поговорить со мной. Устрашающая репутация работает только тогда, когда вы не окружены ещё более страшными людьми.
Я прошёл мимо Эдди Бритвы, мимо мемориального трона Мерлина, установленного в углу. Трон точная копия старого трона Мерлина, он вырезан из тёмного железного дерева и обвит свежей омелой. Бессмертные всегда отводят ему почётное место на своём Балу, потому что большинство из них убеждены, что он вернётся. Я был почти уверен, что это не так, но здесь я и раньше ошибался, поэтому ничего не сказал.
Я сел на трон, небрежно скрестив ноги, чтобы подчеркнуть свою точку зрения, и посмотрел на толпу. Я никогда не видел столько бессмертных в одном месте, ведущих себя более или менее вежливо.
А потом… мой взгляд привлёк мальчик-подросток. Длинный, угрюмый, в потёртых джинсах и поношенных кроссовках, в грязной футболке под серой курткой с капюшоном. Он стоял один, хмуро глядя на всех, засунув руки глубоко в карманы типичной подростковой толстовки.
Я не мог понять, какого чёрта он делает на “Балу Вечности”, среди людей, которые вероятно, были древними ещё до рождения его прадедушки и прабабушки. Я не узнал в нём никого особенного или важного. На самом деле никто ещё не оспаривал его право быть здесь, но он получал множество взглядов, и ни один из них не был добрым.
Поэтому я встал с трона Мерлина и подошёл, чтобы узнать, кто он такой. Потому что если на Балу будут проблемы, то я буду их зачинщиком…
Я подошёл прямо к нему и встал перед ним, чтобы он не мог игнорировать меня. Здравствуйте! — жизнерадостно сказал я. Разве здесь не ужасная атмосфера? Вы, вероятно, знаете, кто я, но кто вы?
Он посмотрел мне прямо в глаза и больше не был похож на подростка. Его глаза были старыми, очень старыми, и за его медленной улыбкой скрывался опыт многих поколений.
— Называйте меня Бродягой, — сказал он, и его голос был полон презрения и пропитан гордостью. Я один из немногих настоящих бессмертных здесь, из Рода Бессмертных.
Все вокруг нас замолчали, уставившись на Бродягу. Мы все слышали о Семье Бессмертных, полулегендарной, долгоживущей семье, которая, как предполагалось, управляла Миром из-за кулис в течение тысячи лет и более… но до сих пор никто никогда не встречал ни одного. Все присутствующие на балу были бессмертными того или иного рода, но ни у кого из них не было Семьи.
Все они были уникальны и не могли передать то, что делало их бессмертными. Но Семья Бессмертных размножалась медленно, но верно, на протяжении сотен лет.
Все здесь слышали историю о том, что Семья Бессмертных совсем недавно оказалась уничтожена, уничтожена не менее легендарной семьей Друдов, теми самыми секретными агентами Добра. Я был не единственным, кто оказался поражён, обнаружив, что один из немногих выживших в той бойне — этот угрюмый подросток.
— Я слышал, что Рода Бессмертных больше нет, — осторожно сказал я. В конце концов, Друды обычно весьма последовательно подходят к уничтожению угроз человечеству.
— Некоторые из нас сбежали, — сказал Бродяга. Даже Друды не могут быть везде одновременно. Некоторые из нас схватили несколько полезных предметов из Семейных Хранилищ, а затем сбежали через врата аварийного телепорта. Теперь те из нас, кто остался, разбросаны по всему Миру, прячутся за новыми личинами и не высовываются.
И я пришёл сюда, потому что Тёмная Сторона — одно из немногих мест в Мире, куда Друдам запрещено ступать по древнему договору. Одно из немногих мест в этом Мире, или за его пределами, где, как мне казалось, я могу быть в безопасности.
Конечно, я недолго пробыл здесь, прежде чем услышал, что род Друдов, в свою очередь тоже был уничтожен. Отмщение. У Вселенной извращённое чувство юмора.
— Вы уверены в этом? — спросил я, услышав за спиной новый гул разговоров. Я слышал истории, но никаких подробностей…
— О да, я уверен, — сказал Бродяга, и снова в его голосе прозвучала застарелая, стародавняя неприязнь. Я ненадолго взглянул через магическое стекло. Друд — холл — разрушен, взорван и сожжён дотла. Они все мертвы. Такое чудесное зрелище: полурасплавленные золотые фигурки, разбросанные между обломками, как сломанные куклы. Жаль, что я не видел, как это произошло… но вы не можете получить всего.
— Они все мертвы? — спросил я. Все Друды, до единого?
— Один сбежал, — сказал Бродяга. Потому что его там не было, когда это произошло. Остался только один из всех этих самодовольных бандитов — убийц. Эдди, последний Друд. Я займусь его умерщвлением, когда у меня будет на это время. Не было бы никакого удовольствия делать это сейчас, вы понимаете, пока он всё ещё скорбит. Лучше подождать, пока он придёт в себя и начнёт восстанавливать свою жизнь… и тогда я буду там, чтобы положить конец последнему Друду.
— Кто, чёрт возьми, может быть достаточно могущественным, чтобы уничтожить весь род Друдов? — сказал я, потому что чувствовал, что кто-то должен это сказать.
Бродяга улыбнулся и слегка пожал плечами.
— Понятия не имею. Не знаю никого, кто бы знал. Но в конце концов я узнаю, хотя бы для того, чтобы пожать ему руку.
— Хорошо, — сказал я. Пока что вы — это всё, что осталось от вашей семьи. Где же остальные?
— О, здесь и там, — сказал Бродяга, нарочито неопределённо. По всему Миру, спрятались у всех на виду, строят свои планы по возрождению рода.
Он внезапно ухмыльнулся, — первая увиденная мной улыбка, появившаяся на его молодом лице.
— И мы обязательно вернёмся. Вы можете на это рассчитывать. Мы — настоящие бессмертные, и мы правили этим Миром ещё до того, как любой в этой комнате появился на свет. Он пренебрежительно огляделся. Называете себя бессмертными? Моя семья ходила по этой Земле пятнадцать веков!
— Так сколько вам лет? — спросил я.
Он внезапно нахмурился, выпятив нижнюю губу, как подобает подростку.
— Друды обманом лишили меня наследства. У меня было всего восемьдесят лет на игры с Человечеством!
— На протяжении столетий — я, как представитель могущественнейшей из когда-либо существовавших семей, должен был ходить по Миру и менять ход человеческой истории, как мне заблагорассудится. У меня должна была быть богатая и
