том, что могло быть улыбкой. Он также сказал, что видел, как мы с тобой… сражаясь насмерть. Это… интересно, не так ли?

Я вздрогнул, как будто кто-то заплясал на моей могиле.

— Есть множество потенциальных вариантов будущего, — осторожно сказал я. Нечто зримое не может быть неизбежно.

— Да, — сказал Эдди Бритва. Я знаю. Но это интересно. Я подумал, что тебе следует знать. Ты никогда не задумывался, смогу ли я одолеть тебя в схватке?

— Я очень стараюсь не думать о таких вещах, — сказал я. Твой друг случайно не упоминал об исходе схватки, которую он видел?

— Нет. Увидимся позже, Джон.

Я понял намёк и отошёл, оставив его наслаждаться своим уголком. Эдди был вроде как другом. Вот почему он предупредил меня. Мы через многое прошли вместе, хорошее и плохое. Но Панк-Бог Опасной Бритвы пошёл своим собственным путем, следуя своим собственным непостижимым целям. Убил бы он меня, если бы считал, что у него есть на то причина? Да. У Эдди Бритвы множество качеств, но сентиментальность не входит в их число.

Я вернулся к буфетным столикам. Я чувствовал, что мне очень нужно слегка освежиться. Каждый бессмертный почитает за честь принести бутылку чего-то особенного на “Бал Вечности”, и у некоторых из них есть погреба, которым не одно столетие. В них выпивка закладывалась, когда это было ещё в новинку.

На самом деле, я думаю, что вы должны быть бессмертным, чтобы выдержать то, что некоторые из этих вин могут сделать с вашими вкусовыми рецепторами. Я встретил Мёртвого Мальчика, пытающегося получить бокал шампанского от одной из официанток — француженок, только для того, чтобы его мёртвая рука несколько раз отклонялась, — на том основании чтобы не тратить прекрасный винтаж на того, у кого уже не было вкусовых рецепторов. Мертвец воспринимал это с иронией.

— Привет, Мёртвый Мальчик, — сказал я. Как ты?

— Все ещё мёртв, — весело ответил он. Не волнуйся, я не собираюсь поднимать шум. Я бы тоже не стал тратить на себя хорошую выпивку. У меня нет вкуса. А если и есть, то, скорее всего, он весь в дырках.

Мне неизвестно, знает ли даже Мёртвый Мальчик, как давно он уже мёртв. Ему было семнадцать, когда его ограбили и убили на Тёмной Стороне, давным-давно, из-за мелочёвки в карманах. Он заключил сделку, о которой до сих пор не хочет говорить, чтобы восстать из мёртвых, и отомстить за своё убийство, и только потом обнаружил, что ему следовало прочитать напечатанное мелким шрифтом… Он был пойман в ловушку в своём мёртвом теле, владеющий собой, но лишённой возможности сбросить его и двигаться дальше.

В наши дни он более или менее философски относится к этому и делает всё возможное, чтобы жить полноценной жизнью, несмотря на то, что он стопроцентно мёртв.

Мёртвый мальчик отказался от шампанского и полностью сосредоточился на разнообразных закусках и тостах разложенных перед ним. Он набил рот изысканными кулинарными творениями и рассовал их по карманам плаща, — на потом.

Высокий и вечно худой, Мёртвый Мальчик носил длинный, фиолетовый плащ, поверх чёрных кожаных брюк и ботинок из телячьей кожи. Он щеголял чёрной розой на лацкане плаща, и время от времени его плащ распахивался, открывая обнажённый белый торс под ним и Y — образный шрам от вскрытия, тело испещрённое порезами, шрамами и пулевыми отверстиями.

Мёртвый мальчик никогда не мог удержаться от того, чтобы не вляпаться в неприятности, и в результате был стянут грубыми швами, скобами и неисчислимыми отрезками чёрной изоленты. Его длинное бледное лицо имело усталый, распутный вид, как на картинах прерафаэлитов, с горящими лихорадочным блеском глазами и угрюмым бескровным ртом. На нем была большая, потрёпанная, тёмная широкополая шляпа, плотно надвинутая на спутанные густые вьющиеся волосы. Мёртвый Мальчик реально гордился своей внешностью, но это была гордость, которую не могут понять живые.

— Как ты сюда попал? — спросил я, искренне заинтересовавшись. Ты не бессмертный. Ты мёртв.

— Я поступил так же, как и ты, запугал персонал. Я прихожу сюда каждый год, даже после того, как на меня наложили фетву. Мне плевать на этих бессмертных засранцев, я здесь ради еды и выпивки. MEC не доставляет на “Бал Вечности” ничего, кроме самого лучшего, для людей, которые прошли сквозь века.

— Я имею в виду, что мы говорим о деликатесах и фирменных блюдах со всех концов истории! Многое из этого поставляется из Кафе Рика — “Воображариум”, знаешь ли, место, где подают блюда, приготовленные из вымерших и легендарных животных. Я часто туда ходил, пока меня не забанили. Откуда мне было знать, что это собака? Он не был похож на собаку.

В любом случае, у них здесь есть все виды деликатесов, в том числе некоторые настолько ужасающе шведские, что большинство людей не стали бы их пробовать, даже если приставить пистолет к их голове. Смотри, языки жаворонков в арахисовом масле на крекерах “Ритц”. Крольчата, вырванные из утробы матери и насаженные на шампур. Фаршированный младенец Морлока…

— Фаршированный чем? — невольно уточнил я.

— Бэби Элой, наверное. Вон те твари — мыши Мебиуса, они сами себя фаршируют. Хрустящие… но готовые только наполовину. Хммм… Трюфели из тираннозавра рекса и велоцираптора — реальный фаст-фуд. И последняя месть человека динозаврам, я полагаю.

— Привет, что это?

— Элефант, месье, — сказала горничная-француженка.

Мы оба посмотрели на густо дымящееся мясо, разложенное на очень длинной тарелке. Это тот самый хобот? — наконец сказал я. Пожалуйста, скажите мне, что это хобот.

— Даже близко нет, сэр. Это пенис слона. Пропитанный дюжиной различных трав и специй, размягчённый мясными молотками, а затем обжаренный на вертеле, чтобы подчеркнуть вкус. Не хотите ли, сэр, чтобы я отрезала этот кусочек с конца?

— О, я не могу, — сказал я. Я бы вздрагивал с каждым укусом.

Мёртвый Мальчик рассмеялся мне в лицо и съел здоровенный кусок, счастливо улыбаясь.

— Одна из самых досадных проблем, связанных с тем, что я мёртв, заключается в том, что я могу испытывать исключительно экстремальные ощущения. Я могу наслаждаться едой и питьём только благодаря этим чудесным маленьким пилюлям, которые приготовила для меня моя знакомая, — одна удивительная женщина.

Вы не можете превзойти кладбищенское вуду, когда речь идет о том, чтобы получить то, что вам не положено иметь. Её зовут Мать — Макабр, хотя я никогда не был уверен, это её имя, или титул. Конечно, в Некрополе Тёмной Стороны уже много веков существует Мать — Макабр, существует дольше, чем я могу себе представить.

Он посмотрел на Бал.

— Она не может быть бессмертной, иначе была