– У меня была кое-какая работа. Но я ее всю переделала. Теперь могу помочь вам здесь. Ой, вон мистер Дотс. Я лучше ему побыстрее скажу.

– Что скажешь?

Но она уже убежала к Морли. Рохля смотрел на меня так, словно пытался что-то сообразить, а это вообще на него не похоже.

– Это ведь нам боком не выйдет, нет, Гаррет?

Я не понял, что он имел в виду, говоря «это», но на всякий случай постарался его утешить:

– Не думаю, Рохля, нет. Что на уме у Морли, я знаю не больше твоего. Но со мной это никак не связано – я не сомневаюсь.

Похоже, он хотел услышать от меня именно это. Плевать, что его босс якшается с королевой преступного мира, – главное, чтобы не вляпался во что-нибудь, связанное с этим Гарретом.

Никак не могу понять, что не так с этой братией. Они как женщины – вечно считают, что я должен все знать прежде, чем мне об этом расскажут.

Я вошел в дом. Несмотря на открытые двери, там было теплее, чем на улице. Джон Растяжка, увидев меня, помахал, подзывая. Он казался довольным. Я подошел узнать почему.

Повелитель крысюков ткнул пальцем в трюм под сценой. Там все было усеяно обломками жучьих панцирей. Рокки вернулся к своим обычным занятиям – в трюме ему работы больше не осталось.

– Хорошо. Ну и каша. Но ты мне ведь не это хотел показать. Или нет?

– Не это. Новых жуков не осталось больше. Крысы сейчас ищут последних внизу. Там только личинки. Крысы возвращаются с ними. Несут еду в гнезда семье.

– Хорошо. Это хорошо.

– Это инстинкт такой.

– Хорошо, хорошо.

– У меня их сейчас достаточно посмотреть, что там ниже. Хочу посмотреть.

– Отличная мысль. Просто замечательная.

На всякий случай, чтобы Джон не принял мой тон за слишком покровительственный, я добавил:

– Может, мы даже сможем считать эту часть проблемы закрытой.

Значит, привидения. Остается покончить с призраками, и делу конец.

Впрочем, я мог, конечно, на это надеяться. Я мог даже молиться. Если бы, разумеется, знал слова каких-нибудь молитв. Однако опыт показывает, что так просто все не получается. Вся эта история тянется уже несколько дней, а меня ни разу еще не стукнули по башке, хотя Топтуны и имели в своей повестке этот пункт. Я не получил ни одного письма с угрозами смертельной расправы. Не нарвался ни на один мордобой, не считая тех случаев, когда это произошло по чистой глупости. Имелись, правда, в деле пара трупов, и то один мог считаться случайной жертвой.

Впрочем, я ведь сам приложил все старания к тому, чтобы обойтись без крайностей.

В дверь ворвалась Пулар Синдж – раскрасневшись, взъерошив усы, прижав уши.

– Останови их!

Хорошо. Может, мне и удастся остановить… знать бы кого. И что именно.

На мгновение Синдж отвлеклась, чтобы, несмотря на переполох, помахать брату. Он тоже помахал в ответ – вяло, поскольку был занят общением с не подвергшимися мутации родичами.

Во всем этом имелась некоторая ирония. Результаты магического эксперимента прошлого столетия пытались уничтожить такие же результаты эксперимента нынешнего.

Синдж спохватилась:

– Я боюсь, кто-нибудь из них совершит что-нибудь непоправимое!

Мне показалось, я догадываюсь, о ком она говорит.

– Полегче, девушка. Кто? Что? Где? Для начала хотя бы это объясни.

– О! А! Да. Сейчас. Мистер Дотс. Мисс Контагью. У них там ссора жуткая. Началась после того, как я сказала мистеру Дотсу, что этот вонючий тип снова здесь и подглядывает и что я знаю, как его поймать.

Заломив одну бровь и прищурив другой глаз, поскольку обычно она не злоупотребляет «мистерами» и «мисс», я приступил к допросу:

– Из-за чего они ссорятся? Разве Лазутчик Фельске работает на Белинду?

– А? Нет. Мистер Дотс решил, что он больше не нуждается в финансовой поддержке со стороны мисс Контагью, поскольку он вот-вот получит большую сумму за поимку этого вонючего человека.

– И конечно, решил он это, еще не имея Лазутчика Фельске у себя в кармане. Так?

– Именно.

Шкура неубитого медведя. Все, что мне оставалось делать, – это покачать головой. Все это мало походило на Морли, урожденного реалиста и прагматика. Может, заразился чем-нибудь от Торнады? Или от страдающего особо тяжелым похмельем Плоскомордого? Как знать. Морли Дотс обычно этим не грешит.

– Оставайся с Джоном Растяжкой. Посмотри, не сообщит ли он чего-нибудь такого, что могло бы оказаться нам полезным прямо сейчас.

Я рванул обратно через улицу, испугавшись, что совершил смертельную ошибку, оставив Морли наедине с Белиндой. Как мог Морли утратить обычную свою осторожность? Нет человека, который смог бы мериться крутизной с Белиндой Контагью. Она просто оторвет вам яйца и заставит скормить свиньям.

Рохля и незнакомый мне громила переминались с ноги на ногу у входа, переживая за начальника. Рохля казался сейчас потерявшимся четырехлетним мальчишкой.

– Давайте за мной, – бросил я им на ходу. – Похоже, Морли сморозил глупость и нужно вызволять его.

Если дело дойдет до кулаков, у Белинды в распоряжении всего лишь шестеро здоровых мужиков против нашей слегка заплывшей жирком троицы.

Гвардия Контагью толпилась у входа в казарму, попивая горячий чай из кружек и болтая с командой Плоскомордого как с закадычными друзьями, что вполне могло быть на самом деле. Город у нас немаленький, но занятые в одной отрасли бизнеса парни, как правило, знают друг друга.

Я сбавил ход до скорости, смахивающей, как я надеялся, на скучающую походку. С кучером Белинды мы обменялись парой бранных слов от чистого сердца – он терпеть меня не может за удачливость. Четверка слуг оставила меня без внимания. Однако последний мордоворот – возможно, официальный телохранитель Белинды – попытался остановить меня суровым взглядом. Я прикинул, не ответить ли ему тем же, однако это было бы приглашением к махалову до победного конца. В смысле, до того момента, когда шевелиться сможет один, последний участник. Телохранитель не произвел на меня особенно устрашающего впечатления – по крайней мере, по сравнению со своим предшественником. Тем, который давно уже не гуляет по этой земле, пребывая где-то под ее поверхностью.

Я подмигнул ему и прошел дальше, к Морли.

– Мистер Гаррет, – беспокойно шепнул мне незнакомый громила Дотса, – этот, последний, за нами идет.

– Хорошо. Если он задергается, посидите на нем с Рохлей, пока я столкну кое-кого лбами.

Буря к этому времени уже миновала, хотя оба спорщика продолжали угрюмо буравить друг друга взглядом. До мордобоя дело не дошло, и теперь они говорили о деньгах.

– Гаретт, что тебе здесь нужно? – вскинулась Белинда, увидев меня.

– Пришел защищать