Она крепко сжимала рукоять кинжала, но храбрость окончательно покинула ее в таком беспомощном состоянии. Варис и Резар смогут отомстить. Они убьют ее.

– Вот ты где.

Фейт ахнула, неожиданный голос заставил смех затихнуть. Она резко открыла глаза и перестала рыдать. Слабый свет прогнал тьму и ее мучителей, принося спасение.

– Фейт. – Голос Рейлана был таким ласковым, когда он вышел на открытое пространство. При виде него Фейт только сильнее зарыдала от облегчения и радости. Он опустился на корточки перед ней. – Я вижу тебя…

– И слышу, – закончила она хриплым голосом.

Рейлан улыбнулся, и она ответила слабой улыбкой. Его объятия раскрылись. Фейт подползла к нему на коленях и упала в них, обхватив его руками и закрывая глаза. Окутавший запах принадлежал ему, ощущение его присутствия было таким реальным. И Фейт позволила себе мгновение спокойствия. Всего несколько секунд, чтобы поверить…

– Я люблю тебя, – прошептала она, а затем закричала, вонзая кинжал ему в спину.

– Фейт, – с трудом выдавил он.

Ее била крупная дрожь, и когда он отстранился, они обменялись полными ужаса взглядами. Его образ был точным до мельчайших деталей. Каждая черточка повторяла знакомое лицо. Даже запах был тем же. Его запах, создававший ощущение безопасности.

На секунду сердце Фейт остановилось. Она посмотрела вниз на клинок, который держала в руке, теперь покрытый густой темно-красной жидкостью. Кровь Рейлана.

Что она наделала?

На лице Рейлана отразились недоумение и агония, но он медленно поднял руку и сжал в кулаке ее ладонь, удерживая дрожащую руку с кинжалом. Не прерывая зрительного контакта, он направил ее руку, и Фейт не сопротивлялась, пока не почувствовала, как смертоносный клинок прижался к груди.

Ее рот приоткрылся в беззвучном крике, когда Рейлан надавил сильнее. Лезвие рассекло ткань костюма и кольнуло кожу. Его взгляд стал холодным. Ледяным. В сапфировых глубинах не было ни любви, ни тепла.

Он собирался ее убить, и она была готова принять это.

Фейт тяжело задышала от пронзительной боли, когда лезвие погрузилось чуть глубже. Взгляд Рейлана был безжизненным и неумолимым. Вместо того чтобы вонзить кинжал в грудь, он направил ее руку вниз, оставляя глубокую рану, словно хотел вырезать сердце. Тепло разлилось по ее груди, коже и руке. Фейт посмотрела вниз, агония заглушила желание закричать, когда она увидела, как истекает кровью. И просто наблюдала, как капли падают на пол, пока зрение не начало затуманиваться. Ее рука безжизненно повисла, тело согнулось пополам. Лезвие со звоном упало на землю, когда она прижала руку к ране.

– Ты храбрая, Фейт.

При этих словах она нашла в себе силы поднять глаза. Но Рейлан исчез.

Тьма снова окутала ее, и в полном изнеможении она почти не стремилась к свету.

Она устала. Так устала. И задыхалась от жгучей боли.

Затем перед ней возникло сияние. Оно становилось ярче и наконец прогнало тьму. Уставшие глаза нашли источник: перед ней снова горел завораживающий Огонь Феникса. Когда взгляд упал на дверь, ее озарило.

– Кровь – это ключ, – слабо произнесла Фейт. Ее кровь. Признав то, что заслужила пролить ее, она прошла испытание храма.

Лумариас лежал рядом. Фейт не сводила глаз с Рискиллиаса, который сиял как лунный камень в свете огня. Рана еще кровоточила, но боль начала утихать, поглощенная гораздо более опасным забвением, намеренным забрать ее жизнь.

Собрав остатки сил, Фейт схватилась за рукоять меча. Крики боли эхом разнеслись по пещере, когда она оперлась на меч и встала на ноги. Ее дыхание было тяжелым и обжигало жаром. Она желала потушить этот огонь, но в то же время нуждалась в воздухе, чтобы продолжать.

Поднеся Рискиллиас к глазу, она увидела светящуюся метку, выгравированную на двери. И подошла, чтобы очертить первую. Крови на руках было достаточно. Отступив назад, чтобы взглянуть на последний символ, Фейт стиснула зубы, чтобы подавить крик, и прижала пальцы к ране, собирая достаточно крови для второй метки.

Двери со стоном распахнулись внутрь, и Фейт навалилась на них всем телом, с трудом приоткрыв их настолько, чтобы протиснуться вперед. Огонь Феникса поплыл за ней, и она не была уверена, повиновался ли он воле ее подсознания или чего-то совершенно иного, когда разделился на четыре части и разжег факелы по кругу, чтобы полностью осветить пространство.

Несмотря на то что святилище Дакодес находилось под землей в гораздо более зловещем месте, внутри оно до жути напоминало храм Ориелис. Хотя в центре был изображен знак Дакодес, и его освещала луна, а не солнце.

Фейт увидела подиум и застонала от облегчения.

Ей нужно было лишь добраться до него, убрать руину, и ее миссия завершится. Что станет с ней после, не имело значения.

Она схватилась за горящую рану и зашаркала вперед, каждый шаг давался с огромным трудом, словно когти преисподней уже вцепились в лодыжки, решив забрать ее и обречь на неудачу, которая будет мучить вечно, если Фейт не доберется до возвышения храма. Кожа покрылась испариной, в дыхании перемешивались огонь и лед.

Еще пару шагов.

Руина казалась такой далекой. Слишком далекой.

Всего… пару… шагов.

Она ухватилась за подиум онемевшей рукой в попытке удержаться на ногах. И остановилась, чтобы отдышаться и сосредоточиться, безвольно навалившись на камень. Потребовались все оставшиеся силы, чтобы снова выпрямиться. Когда Фейт это сделала, то широко раскрыла глаза. Сердце замерло, когда она проплыла вокруг и встала перед нишей.

Проплыла, потому что больше не была уверена, что бодрствует. Что все это не очередное извращенное видение или искаженная реальность. Фейт моргнула, затем еще раз, не в силах осознать, что увиденное реально. Мир ушел из-под ног, пока она смотрела и смотрела…

На отверстие, в котором должна находиться руина.

Там было пусто.

– Что-то потеряла?

Фейт обернулась на голос. Фигура покачнулась. Нет, это падала она. Ладони ударились о камень, когда колени полностью подогнулись. Она не почувствовала боли. Фейт не чувствовала ничего в состоянии абсолютного шока.

– Я действительно восхищаюсь тобой. – Голос стал ближе, когда она сосредоточила затуманенный взгляд на холодном сланцевом камне земли, тяжело дыша. – Твоя борьба за жизнь просто поразительна. Трагично, что должна пролиться именно твоя кровь. Пожалуй, жестокость слишком мягкое слово, чтобы описать извращенный юмор судьбы.

В поле зрения появилась пара черных ботинок, а затем темная фейри опустилась до ее уровня. В полном изнеможении Фейт не могла поднять глаз на Заяну и признала поражение. Она уловила мимолетное движение, и в поле зрения попал предмет. Сфокусировав взгляд, чтобы ясно увидеть то, что ожидала, она отрывисто всхлипнула.