— Хорошо. Пошли в Алтарную.

К моменту, как мы пришли на место, Тенеплёт и два мага покинули комнату. Оставшийся специалист уложил меня на гранит, скороговоркой выдал массу советов, упомянул, что меня ожидает битва разумов, и чтобы я не стеснялся на полную использовать воображение.

— Готов? — спросил он наконец.

Я кивнул и вдруг очутился на лугу. Напротив меня, шагах в десяти, стоит тонкий стебель чароцвета.

Значит, для победы мне нужно его убить? Хорошо. А как?

Я попробовал шагнуть в сторону растения, но это далось с трудом, мои ноги будто липли к траве. Значит, это нужно сделать не руками. Что там маги говорили про воображение?

Сосредоточившись, я пожелал, чтобы в моей руке появилось копье. И у меня даже что-то получилось: на тонкую, размером с карандаш, деревяшку был насажен наконечник, который больше походил на железную луковицу. В общем, первый блин — комом. Я выбросил копье и попробовал сформировать мачете, более подходящее для рубки сорняков.

Не успел. Чароцвет первый дотянулся до меня воображаемыми лианами. Только вот на том уровне, где мы находились, воображаемое было сродни реальности, и отростки, касающиеся моих ног, были весьма ощутимы: я почувствовал, как гибкая лоза оплетает и туго стягивает мои щиколотки, холодя кожу, поднимается выше…

— Черт!

Я попытался воплотить огонь, бегущий по корням твари, только пламя появлялось не в виде ревущего пожара, как я желал, а в виде пары язычков, и сразу же гасло. Боевой голем, которого я создал для защиты, получился весьма несуразным, скособоченным и развалился после первых же шагов.

Каждое воплощение образов отнимало мои силы, и растение двигалось всё увереннее. Мои ноги затянуло в кокон, и лианы двигались вверх, сплетаясь вокруг меня. Чароцвет не планировал перехватывать надо мной контроль — он хотел переварить, поглотить меня. Может, не мог проникнуть сквозь мою кожу — если здесь она была такой же, как в реальности, после зелья физической крепости её даже обычным ножом сложно пробить.

Тем не менее, я не мог ничего сделать. У меня не хватало умения работы с образами — топор, который я поспешно воплотил, разлетелся при первом же ударе, оставив на корне неглубокую зарубку. У меня не хватало ментальных сил — всё, что я воплощал, было блеклым, тусклым. Руны, которые я пытался вообразить на предметах, расплывались. Плетения разрушались у пальцев. Я не мог разорвать или отодрать от себя зеленые побеги, и с ужасом смотрел за тем, как растение не торопясь движется вверх по моей одежде.

Чароцвет чувствовал себя великолепно — не торопясь разрастался, проращивал на лианах листы, которые становились всё больше и всё плотнее прилегали к лианам. Вокруг меня формировался кокон, а ноги уже ощущали щиплющую кожу жижу.

Поглощение ядра пошло не по плану.

За следующие десять минут я перепробовал всё. Я орал, дергался, как припадочный, требовал меня выпустить. Тщетно. Какие бы меры ни предпринимали маги, их оказалось недостаточно. Я медленно умирал.

А потом лоза добралась до моей головы и меня заключило в кокон полностью. И едкая жидкость удивительно быстро добралась сперва до моих колен, а потом — накрыла меня с головой.

Я мог не дышать, но это не исправляло ситуацию. Спустя ещё десяток минут я почувствовал, что моя сущность распадается, а растение каким-то образом проникло в мою голову и оплетает в воображаемый кокон мои воспоминания.

Вот тогда-то вмешался кто-то иной.

Ощущение невероятной силы пришло со стороны, будто некто из реального мира попал в мое воображение. Темная фигура с размытыми чертами лица появилась рядом с коконом и разорвала его.

— Я не дам тебе убиться. Ты — мой единственный шанс, глупый человек, — произнесло существо монотонным невыразительным голосом, который можно было принять как за мужской, так и за женский.

Меня и чароцвет подхватило и тряхнуло, как встряхивает ткань швея, прежде чем положить на стол и распороть.

Образы исчезли, я больше ничего не видел. Не знаю, кем была эта третья сила, но она сумела мне помочь. Из нас двоих, будто в конструкторе, собрали одно живое существо. Кем бы ни был мой спаситель, он нашел у меня и у чароцвета кое-что общее: мою жадность к деньгам и ресурсам и жадность к человеческой плоти у растения-монстра.

Если бы я отказался от выгодного предложения и ушел из города, который окружала нежить, я бы не погиб. Если бы чароцвет ограничился охранниками и купцами, не желая привлекать спектаклем в беседке других спутников, не погиб бы он. Все мои воспоминания и образы из памяти растения мелькали передо мной с чудовищной скоростью. Существо наделяло меня новыми свойствами из ядра, безжалостно распотрошив чароцвет.

Когда образы кончились, я попал в кошмар, где не было ни времени, ни пространства, ни мыслей, и бесконечно плавал там, не в силах мыслить, не в силах ужасаться происходящему.

Я остался ведущим. Растение не сохранило сознание, но как-то повлияло на меня, потому что когда я пришел в себя, вынырнув из омута кошмаров, меня приветствовала надпись.

Вы получили особенность «Пожирание».

Пожирание: возможность усиливать навыки за счёт поглощенных.

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Глава 11

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Сразу после возвращения в реальность ознакомиться со своими новыми способностями я не смог, и тому была веская причина. Алтарная, гордость лорда Арка, оказалась в ужасном состоянии: по стенам змеились трещины, из камня выпало несколько серебряных рун. Когда это случилось, не знаю — либо когда меня латало то странное существо, либо — когда я бился… точнее, когда меня переваривал чароцвет. В общем, меня едва ли не вынесли из помещения, так как самостоятельно я передвигался с трудом, и передали Арку.

Лорд выглядел чрезвычайно недовольным, и сразу сказал:

— Короче, Вилатос, я тебе Алтарную предоставил, но после того, что в ней случилось, в благородство играть не буду. Выполнишь для меня пару заданий — и мы в расчете. Заодно посмотрим, как быстро у тебя голова после поглощения ядра чароцвета прояснится. А по големам что-нибудь постараюсь разузнать. Не знаю, на кой тебе информация по профилю, если ты знаешь, как растительные ядра поглощать и притом оставаться в живых, но в чужие дела не лезу: хочешь знаний, значит, есть причина.

— Предлагаю о долгах поговорить позже, — пробормотал я. — Сейчас практически не соображаю.

Всё это время я не чувствовал вины за разрушенную Алтарную, и единственное,