— Я же сказала, что со мной все в порядке. Ешь. Я собираюсь немного осмотреться.

Раласис пожал плечами:

— Как знаешь. Но на вид это отличный хлеб, только правая сторона черствая.

Она ушла, качая головой. Было ли ошибкой взять Раласиса с собой? Хотела бы она знать. Какая-то часть ее была рада, что она не одна, но не чувствовала ли это прежняя Тиннстра? Испуганная Тиннстра?

Нет, я убила ее давным-давно.

Тиннстра отвернулась, злясь на себя за слабость и сомнения.

— Поспи немного, как только поешь. Я буду сторожить первой. Через несколько часов мы можем поменяться.

— Как пожелаешь.

Тиннстра устроилась рядом с деревом и постаралась не думать о том, когда она в последний раз нормально спала. Она чувствовала себя измученной всем этим. Фитиль свечи догорал. Ей просто нужно было продержаться еще немного. Последний рывок. Последняя война.

Она даже не думала о том, чтобы достать флакон с водой Чикара, даже не думала о том, стоит ли пить воду. Она просто осушила флакон одним глотком. Больше не было никакого прилива. Не было ощущения внезапной силы. Было только облегчение, когда усталость, сковывавшая ее до мозга костей, исчезла. Туман в ее мозгу рассеялся.

Тиннстра наблюдала, как по всему городу пляшут отблески магии Эгрила. Айсаир переливался всеми оттенками красного. Венна сказала, что в столице сотни Избранных, и, судя по тому, что Тиннстра могла видеть, это была скромная оценка.

Впрочем, это не имело значения. Она войдет переодетая в одного из них, а затем использует их собственную магию, чтобы отправиться в Кейджестан. Я положу конец этой войне.

— Раласис.

Он резко проснулся, сбитый с толку, его рука потянулась за мечом, которого у него не было. Затем его взгляд остановился на Тиннстре, и он успокоился:

— Сколько я проспал?

— Четыре или пять часов.

— Почему ты дала мне так долго спать? — Раласис потер глаза, затем покрутил шеей.

— Похоже, тебе это было нужно.

— Тебе следовало разбудить меня пораньше, — проворчал он. — Ты не спала.

— Я не устала.

В лесу вокруг них мерцал свет, танцуя среди теней. Свет, исходивший из города.

— Что происходит? — спросил Раласис.

— Незадолго до наступления темноты они зажгли факелы вдоль всей дороги, а затем и на открытой местности. Они, должно быть, думают, что нападение неминуемо.

Раласис уставился на хорошо освещенную дорогу:

— Они увидят нас, как только мы выйдем из леса. Когда доберемся до траншеи, мы будем в пределах досягаемости разрядов Избранных. При свете факелов это будет легкая мишень.

— Передумал? — спросила Тиннстра.

— Нет.

— Тогда надень маску. Пошли.

По крайней мере, Раласис стал выглядеть Избранным, когда надел маску. Пока он держал рот на замке, они могли прорваться.

Они отправились в путь, выйдя из безопасного темного леса на главную дорогу — ту самую дорогу, по которой она так давно бежала с Аасгодом и Зорикой. Как давно это было, по времени этого мира? Шесть или семь месяцев назад? Она спросила себя, занял ли кто-нибудь ее комнату, или она так и пустует после визита Бериса.

Берис. Что бы он подумал обо всем этом? Его младшая сестра возвращается, чтобы сразиться с Рааку? Его мать жива? Если загробная жизнь существует, она надеялась, что он смеется над безумием всего этого.

Пока они шли по главной дороге, Тиннстра чувствовала на себе взгляды сотен глаз. В свете факелов город казался не более чем тенью, но она знала, что все Черепа сейчас начеку. За пределами теней магия, исходящая от города, ярко вспыхнула, заставив ее зажмуриться, посылая острую боль в мозг. Не обращай внимания. Не обращай внимания. Не обращай внимания. Один промах — и мы покойники.

Однако, должно быть, был подан сигнал, потому что городские ворота открылись. Магия, исходившая от стен, сразу же потускнела, что позволило немного отвлечься от яркого света, и Тиннстра была благодарна за это. Настолько благодарна, что ей было наплевать на то, что из открытых ворот хлынули Черепа.

— Мы все еще можем повернуть назад, — прошептал Раласис.

— Нет. — Они прошли точку невозврата. Дороги назад не было.

Они прошли по деревянному мосту, перекинутому через траншею, усеянную заостренными деревянными кольями, а затем миновали обгоревшие остатки баррикад. Тиннстра не сводила глаз с Черепов у главных ворот, игнорируя тех, кто наблюдал за ними сверху. Она надеялась, что Раласис делает то же самое.

К тому времени, как они добрались до ворот, их встречало более двух дюжин Черепов. Один из них, с тремя кроваво-красными полосками на левом нагруднике, выступил вперед и поднял руку:

— Приветствую вас, Избранные.

Раласис остановил свою лошадь, и Тиннстра тоже остановилась. «Приветствую», — ответила она на эгриле, в ее голосе не было радости от того, что ее остановили.

— Мы не ожидали, что кто-нибудь вернется в город этим вечером, — сказал Череп.

— И?

— Командор Валлия отдала приказ: никого не впускать в Айсаир. — В голосе мужчины послышалась дрожь, которая очень понравилась Тиннстре.

— Мы, что, похожи на кого-нибудь? — Тиннстра наклонила голову в сторону Раласиса. — Он, что, похож на кого-нибудь? — Мейгорец наклонился вперед в седле, разглядывая Череп. Если бы Тиннстра не знала его лучше, она бы подумала, что Раласис понимает каждое слово.

— Я не хотел вас обидеть, Избранные. — Мужчина перевел взгляд с Тиннстры на Раласиса и обратно.

— И все же обижаешь, — прорычала она.

— У меня есть приказы.

— И у меня есть приказы. Как ты думаешь, чьи важнее?

— Командор Валлия...

— Командор Валлия велела мне сообщить ей новости о последней битве с повстанцами, — сказала Тиннстра. — А теперь, я предлагаю тебе отойти в сторону и пропустить нас, чтобы я могла сообщить ей о нашей победе.

— Нашей победе?

— Задержи меня еще на мгновение, и я заставлю тебя молить Кейджа о пощаде в Великой Тьме.

Череп поклонился и отступил в сторону:

— Простите меня, Избранные.

Тиннстра снова зашагала, и Раласис направил своего коня вперед. Она смотрела прямо перед собой, игнорируя Черепа, мимо которых проходила. Они были ниже ее внимания.

Они прошли через ворота и, вот так просто, оказались в Айсаире. Тиннстра позволила улыбке промелькнуть на ее губах.

Затем ворота за ними с лязгом закрылись, и ее пронзила вспышка магии. Она обернулась, чтобы посмотреть назад, и с