На этой узкой извивающейся дороге настало время проявить настоящее водительское мастерство, и Фокс выжал из себя все. Неподалеку от Бедфорд-Хиллз он сумел не врезаться в выскочившую с подъездной дорожки машину, только вывернув на поросшую травой обочину на правой стороне и слегка зацепив стоявший там телеграфный столб. В Катоне часы показали 20:35; поезд останавливался здесь и покатил дальше восемью минутами ранее. У Голденс-Бриджа Фокс сократил отставание до пяти минут. Он ракетой промчал мимо Пердиса в 20:39, поднажал еще немного, потерял контакт с дорожным покрытием на съезде с очередного холма, вернул себе управление у его подножия и чудом вернулся на трассу, чтобы услышать гудок поезда, подъезжавшего к платформе в Кротон-Фоллс. Спустя еще минуту он съехал на гравийную площадку, со всех ног рванул вниз по склону, едва не потерял равновесие на бегу, но не сдался, очень скоро схватился за поручень последнего вагона и, совершив пируэт, оказался в тамбуре.

При этом Фокс ощущал омерзительную уверенность в том, что вся эта гонка лишь выставила его полным кретином. Наверняка с помощью той или иной уловки Дору уже успели выманить из поезда. Если так…

Он открыл дверь последнего вагона и шагнул внутрь. Это был вагон для курящих, почти пустой, поскольку поезд приближался к конечной станции, и из семи-восьми пассажиров в поле зрения Фокса особ женского пола не нашлось ни одной. В следующем вагоне женщины были, но, скользнув взглядом по их затылкам – все три сидели спиной к двери, – сразу их отсеял; тем не менее, пробегая по проходу, Фокс вовсю крутил головой, откладывая в памяти их лица. Еще два вагона – еще два шанса.

Хватило и первого. Сделав три шага по проходу следующего вагона, он увидел Дору. Замерев, Фокс вгляделся внимательнее, одновременно прижимаясь к спинке ближайшего сиденья: поезд как раз вошел в крутой поворот. Да, это ее профиль. Дора сидела, повернувшись к попутчику, который что-то ей говорил. Фокс двинулся вперед по проходу, но, даже когда детектив встал за спинкой их сиденья, его не заметили. Он стоял, уперев в обоих тяжелый взгляд сверху вниз. Он мог различить теплый свет, которым загорались глаза Доры, вот только Фокса эти глаза в упор не видели; он слышал блаженное мурлыканье тихого голоса Теда Гилла, не сводившего глаз с собеседницы…

Фокс стоял настолько близко, что мог дотронуться до них…

В дальнем конце вагона проводник выкрикнул:

– Брустер!

– О! – произнесла Дора. – Он объявил остановку в Брустере.

Тед кивнул. Его глубокий вдох говорил о том, что в последнее время Тед явно забывал дышать. С трудом оторвав глаза от девушки, он поднялся, протянул руку к вешалке, почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд, повернул голову и произнес спокойно и безмятежно:

– Здравствуйте.

Взгляд Доры приподнялся над спинкой сиденья.

– О, привет!

Фокс медленно покачал головой:

– Господи, на все воля твоя…

– Мы выходим в Брустере, – объявил Тед, подавая Доре пальто, будто оно было соткано из чистейшего ангельского пуха и звездной пыли.

– Совершенно верно, – угрюмо подтвердил Фокс. – Уже прибыли. Поторопитесь одеться.

Поезд подошел к станции и сбавил ход. Остановился, вздрогнув. Фокс последовал за парочкой по проходу между сиденьями и по ступеням – на платформу. Здесь гулял холодный ветер, снежинки танцевали вокруг круглых плафонов станционного освещения, и Тед поспешно провел Дору в здание. Фокса на миг задержал своим приветствием другой сошедший с поезда пассажир, а когда он присоединился к стоявшей у окна парочке, Тед говорил Доре:

– Это первая точка на карте, куда мы добрались вместе. Брустер. Но она точно не последняя. И здесь очень мило. Красивая маленькая станция…

– Ну и?.. – поднажал Фокс.

Дора обратила к нему улыбку.

– Ах да! – спохватился Тед, вспомнив о нем. – Думаю, я обязан кое-что объяснить. Вы ведь получили телеграмму?

– Получил. В ответ на ту, что я отправил мисс Моубрей.

– Правильно. Только это я отправил ее. Какое удачное совпадение, что вы оказались в этом же поезде! Видите ли, я полагал, что Дора вряд ли станет отвечать на телеграмму, а просто сядет в поезд, про который я ей сказал, добавив, что дело крайне срочное…

– И подписались моим именем.

– Да, конечно. Не придумал ничего другого. Я решил, что вы вообще не узнаете об этом, и не узнали бы, если бы Дора не телеграфировала ответ. Затруднение состояло в том, что она не позволяла мне с ней встретиться. Не разрешала поговорить с ней и все объяснить. Она вернула мое письмо, даже не распечатав его. Дора неверно поняла мою поездку в Мексику за Гебой. Я знал… ну… не то чтобы знал, хотя надеялся… если мне удастся затащить ее в какое-то спокойное место вроде поезда… Понимаете, она считала меня презренным бабником…

– Неправда! – не согласилась с ним Дора. – Я просто-напросто думала…

– Прошу прощения, – холодно вмешался Фокс. – На эти объяснения у вас было полтора часа. Сомневаюсь, что вы способны думать сейчас о чем-то другом, но то, что мне рассказали о телеграмме, вовсе не было удачным совпадением. Я домчался на машине с Пятьдесят седьмой улицы до Кротон-Фоллс за сорок пять минут. Коп на кольцевой развязке Хоторн-серкл жив только благодаря своей молниеносной реакции: он едва успел выскочить из-под моих колес. Я пошел даже на такой риск. На скорости почти сто миль в час я пролетел мимо другой машины, выскочившей из бокового проезда, разминувшись с ней дюйма на три, не более.

– Боже, как хорошо, что не случилось аварии! – весело воскликнул Тед.

– Хотелось бы мне быть с вами, – сказала Дора. – Давно мечтала так покататься, хотя бы разочек.

– Правда? – с упреком спросил Тед. – Ты предпочла бы его общество, да?

– Ну… – (Они смотрели друг на друга, не в силах оторвать взгляд.) – Я бы хотела иметь сестру-близнеца, которую он смог бы прокатить.

Фоксу стала очевидна тщетность попыток воззвать к их рассудку: мозги обоих полностью прекратили функционировать. Оба пребывали в блаженной неспособности понять, почему новость о телеграмме заставила Фокса рисковать жизнью и здоровьем, превратив свой автомобиль в смертоносный снаряд, который пятьдесят с лишним миль несся по дорогам и обочинам. Такой вопрос даже не приходил им в голову.

– И что же вы собираетесь делать сейчас? – не вытерпел Фокс.

– Так ведь… – сказал Тед, – обратный поезд отправляется в половине одиннадцатого… Прогуляемся пока, посчитаем ворон…

– Отличная мысль! Прогуляйтесь. Может, у вас получится заблудиться и замерзнуть насмерть. – С этими словами Фокс направился к выходу из здания вокзала.

Выйдя на улицу, он дал волю своим чувствам, затем отыскал