По ощущениям, словно толстая и колючая, пеньковая верёвка. Не могу сказать точно, но создаётся впечатление, что мои руки привязаны к вертикальным стойкам балдахина. И ноги тоже. Я лежу на спине с раскинутыми руками и разведёнными ногами, словно морская звезда, крепко привязанный к своей кровати».

Признаться, я испугался не на шутку. Кажется, меня даже холодный пот прошиб. Сердце застучало как бешенное. На секунду я закрыл глаза, стараясь успокоиться и дышать ровнее. Но мочевой пузырь давит так, что невозможно терпеть.

«Нужно срочно что-то делать! Долго я так не протяну. Нет времени пребывать в прострации».

Я с трудом повернул голову вправо, чтобы увидеть свою руку.

«Господи! Это ещё что⁈»

На подушке, рядом со мной, лежат пышные локоны, частично загораживая обзор. Когда я начал поворачивать голову я немного примял их щекой. Волосы очень гладкие и мягкие. От них приятно пахнет. Кроме того, прядь волос скатилась со лба, закрыв мне левый глаз и зацепилась за ресницы.

«Этого не может быть! Я вообще ничего не понимаю! Как такое возможно⁈ С какого времени у меня длинные белые волосы с бледно розовым оттенком⁈ Может быть, я всё ещё сплю?»

Дрожа от напряжения, я чуть приподнял голову, чтобы взглянуть вдоль тела. Но обзор закрывали два огромных холма, и кроме них мне больше ничего не удалось увидеть. Но и этого было более чем достаточно.

«Матерь божья! Так не бывает! Ущипните меня кто-нибудь, чтобы я очнулся! Что это за бред⁈ У меня грудь третьего или даже четвёртого размера. Я Оливия Койт, лежу на кровати, босая, в своём платье, привязанная за руки и ноги, словно приготовленная к изнасилованию. И я сейчас описаюсь!!!»

Глава 20

«В плену»

«Всё это похоже на какой-то дурной сон. Словно я сошёл с ума. Или сошла? Что я такое? Алекс Дэвер? Оливия Койт? Последнее, что я помню, это как пьяный упал ведьме головой на грудь и отключился. Дальше один мрак. А теперь я она. Я Оливия! Девушка привлекательной внешности, примерно восемнадцатилетнего возраста, с невероятно длинными, белыми волосами. Тут, похоже, ни у кого нет волос длиннее, чем у меня. Почти во весь мой рост. Я замучаюсь за ними ухаживать. Зачем они мне такие? Их, вообще, реально промыть без хорошего шампуня? А если я наступлю на них? И вообще… Так… Спокойно. Что со мной? В голове какая-то карусель из посторонних и нелепых мыслей. Волосы у меня, конечно, длинные. Похоже, я отращивала их с самого раннего детства. Но не об этом сейчас должна голова болеть. Моя жизнь в опасности. Если умру, будет уже не до волос. Нужно срочно понять, что со мной произошло. Если я Оливия, зачем мне воспоминания Алекса и где мои собственные воспоминания? Как я буду пользоваться магией, если не помню ни одного заклинания? Без волшебных сил я совершенно беспомощна и меня ожидает жалкий конец. Сейчас я словно бабочка, угодившая в паутину. Чтобы спастись мне нужно, как можно быстрее, вернуть свою память. Если же я, всё-таки Алекс, то, как я попал в это тело? И, главное, как мне вернуться назад? Это тело мне совершенно не подходит. Оно слишком маленькое и щуплое. Я и так не был достаточно силен, а теперь ещё и стал хрупкой девушкой, метр шестьдесят пять ростом. Оторвать верёвку, которой я привязана, нет смысла даже пытаться. Сил на это не хватит. Только кожу себе обдеру до крови. Наверное, поздно дорожить рукой, если меня могут всю, целиком, сжечь на костре. Но делать больно, ещё и сама себе, мне как-то совершенно не хочется. И как же быть? Неужели придется сдаться и принять свою судьбу? Мне страшно. Но что я могу? Очевидно, что я всё-таки Оливия. Просто как-то случайно захватила воспоминания этого парня, когда он хлопнулся мне на грудь. Судя по тому, что было в его голове, переселение душ невозможно. Наука такого не допускает. Наши личности никакие не души, а просто объём памяти, который копится в голове всю нашу жизнь, влияя на нас, меняя наш характер и образ мыслей. Различные ощущения, которые мы испытали, вкусы и запахи, яркие зрительные образы, что-то, что однажды произвело на нас неизгладимое впечатление. Какие-то душевные переживания, хорошие или плохие. Минуты счастья или отчаяния. Прочитанные книги, просмотренные фильмы. Разговоры с другими людьми, их поступки или наши поступки в отношении них. Наши победы и поражения, досадные ошибки и моменты необычайного везения. Всё это заполняет память, порождая всё новые и новые нейронные связи, формируя нашу личность, словно картинку из множества крошечных пикселей. Ну, плюс ещё, своё влияние на личность оказывает родовая память. То есть та память, что достаётся человеку при рождении от его родителей. Ярким примером этого феномена служит инкубаторский цыплёнок. Никогда в жизни не видев курицу или других цыплят, он с самого рождения боится даже тени коршуна, прекрасно осознавая, что он его враг, и совершенно не боится тени гуся, поскольку уже знает, что эта птица для него безопасна. Но на самом деле ни гусь, ни коршун к нему даже близко никогда не подходили. Это просто их тень на песке. Сами птицы где-то высоко в небе. Феномен родовой памяти буддисты пытались объяснить тем, что мы, якобы, живём на земле бесчисленное число раз, и всё это — память наших прошлых перерождений. А сейчас у меня память Алекса, словно я за него прожила всю его жизнь до того момента, как он хлопнулся мне на грудь. Где же моя собственная личность, непонятно. Надеюсь, она не в теле Алекса. Господи! Что со мной будет? Это не выносимо. Так страшно, что не могу терпеть».

«Фух. Нет. Подожди. Успокойся. В слезах нет смысла. Никто не придёт, не пожалеет и не спасёт. Ты же не в сказке, и ты не принцесса, чтобы за тобой приходили принцы, мечтающие тебя спасти ради одного твоего поцелуя. Ты ведьма, потерявшая память. Хватит плакать. Это бесполезно. Надо как-то выбираться отсюда. Самой».

Повернув голову, я ещё раз осмотрела петлю на одной, а потом и на другой руке.

«Я говорю за себя в женском роде, потому что решила