«Да ты романтик!»

Мика припарковался у небольшого семейного кафе – его выдавала подвешенная рыбка над входом и довольно соблазнительный аромат. Зак подумал, что, пожалуй, погорячился с костром – когда еще остановятся на ночь… Можно поесть и тут. Если Мика будет в порядке. Зак зашел вслед за другом в теплое, немного темноватое помещение – свет пробивался только через окна. Несколько занятых столиков – сплошь семьи сидят, парочка пустых столов… Умопомрачительный запах жаренного картофеля и рыбы.

Стены ресторанчика были украшены сетями, какими-то выцветшими картами, штурвалами. На длинной стойке для заказа еды под стеклом лежали местные сокровища: непонятные приборы с чудом уцелевших кораблей прошлого. Латунь, зеленая от старости медь, стекла в сети трещинок.

Зак опознал барометр, гигрометр, катушку лага, сломанный секстант, курвиметр и… Старый, простой компас – шкала с делениями, магнитная стрелка, разбитое стекло.

Стрелка компаса замерла, как приклеенная.

За стойкой никого не было, и Зак усиленно рассматривал немного засаленное меню:

– Картофель, ассорти из рыбы… – Он оглянулся на Мику: – А ты что возьмешь?

Тот задрал рукав куртки, рассматривая свой компас – навороченный прибор, улавливающий ближайшие полюса и высчитывающий с помощью программы условный север и юг.

– Мика?

Тот лишь отмахнулся, все сильнее хмурясь.

Из задней комнаты, не иначе заметив интерес посетителя к импровизированной выставке, вышел пожилой мужчина:

– Добрый день. Отис я, хозяин кафе… Готовы сделать заказ? Или вас заинтересовало что-то иное? Рассказать?

Мика невежливо ткнул пальцем в компас:

– И давно он так показывает?

Мужчина пожал плечами:

– С неделю уже. Раньше четко показывал на Паритас, а с неделю назад начал крутиться, как заполошный, а сейчас… Сломался, наверное.

Мика поднял глаза на Отиса:

– Он впервые правильно заработал. Только стрелку теперь придется перекрасить – юг теперь там, где был север.

Мужчина нахмурился:

– Простите, что?

Мика замер и привычно отмахнулся:

– Неважно! – он хватил Зака под руку и потащил прочь из кафе: – Ты понимаешь, что произошло?!

– У нас накрылся обед, – мрачно сказал Зак.

– Да ну тебя! Переполюсовка закончилась! Север теперь на юге, а юг на севере! Это конец Холмам. Это начало новой жизни – без нанов, без нейронета, без боязни, что кто-то опять сойдет с ума и начнет диктовать свои условия.

– Вот в последнем я сомневаюсь – идиотов всегда хватало, Мика. – Зак подумал и добавил: – но я понял тебя. Магнитное поле возросло на порядок – отныне Холмы не всесильны. Бедняга Карсон – его ждет столько проблем!

– Больше никаких элитных нанов.

– А как же астерпыльные?

– А они будут доступны всем, тебе ли не знать. Больше никто и никогда не будет устраивать войн, потому что считает себя важнее других людей.

– Микааааа, да ты идеалист. Гады были, есть и будут. Подлость, жадность, страх никуда не денутся. Как и желание жить лучше, чем твой сосед. Как и…

Мика передернул плечами:

– Значит, у тебя всегда будет работа.

– Да. Работа, точнее служба. Это все, что мне осталось.

Мика прикрыл на секунду глаза, а потом выдавил из себя:

– Это должно было быть сюрпризом – когда найдется… Но скажу сейчас. Наны-хаосники с загруженной ДНК Иней уже во всю носятся по Еврафе. Рано или поздно Иней найдут.

– Ко… го…? – голос у Зака сел от неожиданности.

– Иней. Настоящую Иней. Ту, которую ты любил. Ту, которую до сих пор любишь. Ту, которая уступила место полиморфу. Полиморф не была чудовищем. Она лишь хотела вернуть свой род. Она не убила меня, когда могла. Она не убила никого из девочек, а ведь могла подсунуть тебе клонов, но она предпочла погибнуть сама. Та полиморф, чье имя мы даже не знаем, была страшна в своей слепой вере о необходимости вернуть в мир полиморфов, но убийцей она точно не была. Я верю – Иней где-то есть, она где-то живет, прячась от Королевы. Я найду её. За тобой самая малость – снова влюбить её в себя. Она же когда-то выбрала тебя. Это полиморф выбрала меня.

– Небеса…