Шрифт:
Закладка:
«Хорошо… Отбой, Зак».
«Надеюсь, еще увидимся, Ник. Мике передавай привет!».
Ник вздохнула и прерывала связь. Жердь понятливо улыбнулся:
– Болтала, да?
– Это так заметно?
– Когда ты молчишь и мрачнеешь на глазах – любой поймет, что ты с кем-то разговариваешь… Что, плохие новости?
– Пока нет.
– Это обнадеживает… – он замолчал. Наверное, тоже болтал с кем-то. С той же Энни.
Через час блужданий в лиловом тумане Провала они все же вышли к Колыбели. Тут за последние три дня многое изменилось. Псу и Санторо удалось восстановить работу ворот и теперь вход в Убежище выглядел вполне привычно, проход был достаточно широким, чтобы машины МУСта могли заезжать внутрь вплоть до Основного и грузового стволов.
Площадь перед Колыбелью расчистили, снег стаял из-за работы тепловых пушек – трава, непривычно фиолетовая, пыталась на радостях зацвести. Лиловый туман стыдливо боялся заползать сюда, плотной стеной вставая вокруг. Кру́гом стояли машины МУСта – машины медиков, экспертов, обслуги, грузовики с ультрами и жилыми капсулами. Ник на днях смоталась в Либорайо за Диего и вернулась сюда на автодоме. Чуть вдалеке, у самой кромки лилового тумана парни организовали зону отдыха – устроили кострище, притащили толстые бревна и кругом расположили их для желающих посидеть у живого огня. Все же тяга к огню у всех осталась в крови еще с доисторических времён. Вот и сейчас у костра сидели парни – Ник узнала блондинистую макушку Лина, рыжую Санторо, услышала Рика – его не было видно за широкими спинами слабо знакомых техников, увидела Энни… Жердь с тоской посмотрел на жену и стоически потащил тело нежити дальше в Колыбель медикам, уже предвкушая долгий спуск и подъем.
Ник потащилась к грузовику техников на распаковку. К ней тут же подошел техник с планшетом, уточняя о состоянии ультры и замечаниях о работе. Ник быстро обрисовала ему ситуацию, сбросила шлем на один из ящиков, вытирая пот со лба, нажала кнопку распаковки, но выбраться из ультры не успела – подбежавший Лин подхватил её за подмышки и осторожно выдернул из доспеха.
– Малыш, ты как?
Она поцеловала его в губы, старательно быстро и резко, чтобы не испытывать его терпение:
– Жить буду! И верни на землю.
Он послушно отпустил её, дожидаясь, когда она сама с себя стащит датчики телеметрии – медтехники уже привыкли, что это она делала сама. Кстати, того медтехника из Алисо все же засадили в тюрьму – за приставания к пациенткам. Говорят, на него что-то еще накопали.
Ник расстегнула до талии тонкий трикотажный комбинезон и вытащила из-под топа пучок датчиков, передавая их медтехникам.
– Как там Диего? – спросила она, когда техники переключили свое внимание с неё на ультру.
Линдро вновь подхватил Ник на руки и понес в сторону дома. Обычно, он очень хорошо владел собой, так что Ник привыкла уже считывать эмпатический слой – Лин почему-то чувствовал себя сейчас неуверенно.
– Диего? – голос Линдро тем временем был безмятежен. – С ним все в порядке. Парни с ним нянчатся. Он накормлен, напоен и уложен спать.
Ник вздрогнула:
– Прости, что?
Лин, поднимаясь по ступенькам в автодом, устало повторил:
– Накормлен, напоен и спит.
– Тебе не кажется, что по отношению к ребенку, которому всего месяц жизни, слово «напоен» звучит странно?
Лин старательно улыбнулся:
– Малыш, все хорошо. Точно-точно.
Он пронес её на хозяйскую половину, хоть сейчас дом был пуст и полностью в их распоряжении – парни из бывшего Второго ночного на время задания предпочли съехать в индивидуальные капсулы.
Лин поставил её на пол только в ванной комнате. Собрался было выходить, но Ник остановила его вопросом, стаскивая с себя трико:
– Что новенького в Колыбели? – белье четко полетело в корзину, а Лин с трудом сдержал вздох – на Ники были свежие синяки. На руке, когда она неудачно приземлилась на крышу, и стабилизаторы не справились с компенсацией изменившей направление гравитации, на колене, там где нежить пробовала на прочность ультрапертинакс, на животе… – Лииин?
Она шагнула в душевую кабину, привычно не закрывая дверь.
Линдро, прислонясь спиной к раковине, принялся отчитываться, наблюдая, как Ник тщательно моется под струями душа. Протянутую к нему было руку, пытающуюся заставить его присоединиться в ду́ше, он шутливо хлопнул по ладони:
– Рано еще! – он помнил, чем все это заканчивается. И он тоже скучал, только здоровье важнее. Он сглотнул, отворачиваясь в сторону – Ник, худая, как тростинка, была орски привлекательна, хотелось податься к ней, пробуя на вкус и утоляя долгий, очень долгий голод. Они так давно не были вместе… Но даже отведя глаза в сторону, он помнил хрупкие плечи, тонкую талию, ключицы, которые хотелось выцеловывать, опускаясь ниже и ниже… Он сглотнул. – А в Колыбели… Три Кью…
Стаю Джека оживили еще позавчера, и парни тут же резво включились в работу по спасению Убежища.
Лин прочистил внезапно севший голос:
– …Три Кью клятвенно заверяют, что Убежище удалось стабилизировать, и энергии хватит на две недели работы. Полагаю, за это время мы успеем эвакуировать все капсулы с пострадавшими и прихватить остальные пустые – просто на всякий случай. В идеале бы и баки вытащить… Такими технологиями не разбрасываются… Умник и Гений все печально ищут третьего генетика по прозвищу Зазнайка, и я уже начинаю подозревать, что Джек Карбон нас умело надул, отлынивая от работы.
– Ого, – только и сказала Ник, выходя из-под душа. Она посмотрела на насторожившегося мужа, заметила его голодный, темный взгляд и смилостивилась, спешно заворачиваясь в полотенце.
– И я теперь готовлю ему месть. – немного злорадно сказал Лин.
Ник вздрогнула, другим полотенцем вытирая волосы:
– Подожди, это же Брендон у нас мстительный, а ты…
– Я теперь тоже, – хмыкнул Линдро. Он притянул Ник к себе, прижимаясь щекой к мокрым, взъерошенным волосам. – Ники… А ты знаешь, что я болван?
Она прошептала ему
