преследователя скрылся в квартире. Парой секунд позже кусач вломился вслед за мной, протиснувшись в не очень широкую дверь, и тут же встретил летящую в него гранату. Наученный горьким опытом, я тут же перешёл в состояние призрака, и разлетевшиеся в стороны ошметки не испортили мою одежду. К сожалению, заряд не попал в голову твари, а ведь я так рассчитывал на это, но, увы, граната угодила куда-то в грудь. Тварь, издавая урчание и хлопание, продолжала ползти в мою сторону и довольно резво, что вынудило меня дострелять её в голову прямой наводкой.

Не успев закончить с кусачом, я услышал одинокий, но очень гулкий выстрел, за которым послышался звук падения чего-то массивного. Ощупав пространство, я понял, что это Сарыч зарядил из своей винтовки в рубера, что полз на крышу, где явно планировал закусить мною. Миновав призраком все квартиры до угла дома, я высунулся в окно, чтобы пронаблюдать ситуацию. Рубер был жив, данная высота для него была не помехой, сам видел, как эти твари прыгали вниз с пяти этажей, но вот этот данный товарищ странно корчился и пытался встать ровно. Угу, это, судя по всему, Сарыч ему удачно влепил, не убил, но, видимо, сильно покалечил. В другое время я бы был сильно недоволен тем, что он стрелял, но, поскольку я уже нашумел из подствольника, смысла в тишине больше нет.

Тварь, наконец, поймав баланс, заурчала и уставилась на соседний дом, явно поняв, откуда в него стрелял Сарыч, тут же раздался еще один гулкий выстрел, раскатившийся по окрестным домам. Я видел, как с морды твари что-то брызнуло и та осела, сильно завалившись на один бок. Туша не замерла, продолжая грести двумя левыми конечностями, выворачивая из тротуара куски асфальта и бордюр, и вдруг раздался еще один выстрел, а у твари явно что-то вылетело сбоку головы, после чего агония стала более отрывистой, а дергаться продолжила только задняя лапа.

— Мертв, прекращай, — проговорил я в микрофон, нажав кнопку на гарнитуре.

— Принял.

— Следи за территорией, нужно выждать, могут быть еще гости.

— Принял, — мне действительно нравится, как он работает, никакой паники, четкие ровные ответы, даже мелькнула мысль о напарнике, которую я тут же подавил в зародыше, вспомнив наш путь от базы.

Выждали мы полчаса, которые я провел весьма продуктивно, достав из двух лотерейщиков три спорана, а из кусача — семь штук и пару горошин, тварь была не очень развитая и янтаря даже обычного в ней не нашлось. Ожидание прошло почти напрасно, нас посетила лишь парочка бегунов и те, добежав до середины общего двора, замерли в странной нерешительности, почуяв рядом хоть и мертвого, но грозного собрата. Снял я их одиночными, благо, располагались цели удобно и на детском расстоянии.

Рубер оказался матерым, конечно, не шаг до элитника, но уже хорошо покрытый биологической броней, и порадовал янтарем даже с одной узелковой нитью, спораны я считать вообще не стал, а вот пять горошин уйдут в пользу Сарыча, начав пополнять его счёт. После потрошения я направился в соседний дом и уже через несколько минут нашёл Сарыча, тот по-прежнему занимал позицию на балконе, оглядывая в оптику окружавшую дом территорию. Двигаться дальше мы не решились, мало ли какую тварь сюда привлек шум, тут, конечно, далеко не Пекло, но желающих проверить такой громкий источник шума и здесь найдётся немало.

— Не очень удобно одной левой стрелять, особенно с перезарядкой беда, — посетовал Сарыч во время ужина.

— Ну, а я тебе что говорил, мало того, что такую дуру в десять килограмм таскаешь, так еще и однозарядную, без глушителя.

— Не начинай, — прервал он меня, — я все равно её не брошу, ну, не лежит у меня душа к другой.

— Твоё дело, тебе тут жить, — не стал я развозить имевший уже не раз разговор снова.

— А если ему, как бы это сказать, в тыл стрелять? — спросил он, и мне даже показалось, что я увидел толику смущения на его лице.

— В жопу, что ли? — переспросил я его.

— Именно.

— Ну не знаю, мне выбивать двадцать одно у руберов не доводилось, да и шанс того, что он развернется так, чтобы выставить своё причинное место напоказ, маловероятен. Если уж такое случится, стреляй в споровый мешок, если попадёшь, то смерть сразу, его даже у элитника можно с пистолета пробить или ножом проткнуть, мне такое не осуществить, а вот снайпер попробовать может.

— Ясно, ты эту тварь рубером назвал, похож на того, что изображён в брошюре, но тогда какого же размера элитник?

— Это еще не самый, так сказать, крупный рубер, вообще граница весьма условна, элитником считают того, кто уже полностью покрылся биологической броней, те вымахивают вплоть до семи метров, вроде как и больше бывают. У них тоже дары могут быть, и они учатся использовать их, так что элитник уже не дичь, а охотник, хотя и рубера дичью называть язык не поворачивается. Мне доводилось встречаться с матерым элитником, и я бы не хотел повторить такое, хотя видел я зверюшку и пострашнее.

— Ясно, автомат их вообще не берет, я так понимаю?

— Автомат мой уже рубера не берет, эта модель триста восемь, — я запнулся, кому я поясняю? — В-общем, он позволяет стреляться с кусачом на равных, руберу он просто доставляет неприятные ощущения, а элитник и внимания не обратит, даже прямой выстрел в глаз ему не причинит вреда. Есть стволы помощнее, у нас в Бастионе, например, все ШАК любят, там калибр двенадцать и семь на пятьдесят пять, вот тем можно рубера пощекотать, если не матерый, но лично я смысла не увидел. Весу у него, мама не горюй, а с глушителем вообще караул, магазины все небольшие, десять и двадцать патронов, вроде как есть на тридцать, но это уже экзотика, но все равно не каждого рубера им упокоить можно.

— И чем их тогда валить?

— Много чем, я вот использую подствольник, для этого тебя и заставил взять десяток гранат, покупать такие боеприпасы очень дорого, так что я зазря ими не швыряюсь. Руберу хватает обычно одного, потом можно чем-то другим добить, — указал я на своего слонобоя, — а вот элитнику может и двух не хватить.

— Ахринеть, а если с танка жахнуть?

— Эффект будет, если успеть, твари такого уровня уже умные и просто так в лоб не пойдут, засаду организуют, погонят менее развитое мясо, а уже потом в неразберихе сами атакуют, — вспомнил я памятный бой. — Элитник начинающий без особого труда башню танку сворачивает, а что-то