Гринграсс остановилась возле парня, слегка улыбаясь. Всю ночь она думала, что ей делать дальше, и решила, что должна обо всём рассказать Драко. Это будет честно.

— Привет, — тихо сказала девушка, нервно загибая пальцы.

— Тори, — кивнул ей Драко и по привычке прижался своими губами к её. Он делал так всегда при встрече, хотя раньше инициатором поцелуя всегда была именно Астория. Сейчас же она была на удивление тихой. — Всё в порядке?

— Да… — неуверенно выдохнула Гринграсс. — Я должна тебе кое о чем рассказать. Это важно, Драко, поэтому выслушай меня сейчас, а потом уже иди по своим делам, коих у тебя всегда полно. Настолько много, что на меня времени не хватает. Возможно, именно поэтому я так и поступила… Мерлин, выглядит так, словно я оправдываюсь, — опустила глаза Астория, но тут же подняла их снова и посмотрела в серые, немного растерянные глаза. — Вчера, когда я была в Хогсмиде с Блейзом, мы поцеловались. Это было неожиданностью для меня, но всё же я ответила на поцелуй. Прости меня. Я не должна была так поступать с тобой. Этого больше не повторится.

Астория закончила свою речь и ждала реакции Драко. Но парень молчал, не сводя с неё глаз. Он не знал, что говорить.

«Целуйся с кем хочешь, мне всё равно»?

«Не переживай, я вообще сплю с Рейнер»?

«Блейз — хороший парень, рад за тебя»?

Бред. Она явно ждёт не этого.

— Тори, послушай, — начал Драко, ещё не до конца осознавая, что именно он хочет сказать. — Пока мы официально не помолвлены, я не возражаю против того, чтобы ты была с кем-то другим. Я понимаю, как ужасно это звучит, но я действительно буду рад, если ты будешь счастлива. Если сейчас такой тебя делает Блейз, я не буду вам мешать. Я не тот человек, который может сделать тебя хотя бы капельку радостнее.

— Но…

— Подожди, я не закончил. Тот факт, что ты рассказала мне об этом, многое значит для меня. Но давай посмотрим правде в глаза. Ты несчастна рядом со мной. Мой ход жизни отличается от твоего. Я знаю, что ты уже распланировала наше будущее, в котором мы с тобой счастливы, воспитываем детей и выгуливаем собаку, но я не могу обещать тебе всего этого. Я не уверен, что переживу этот год, не то чтобы говорить о более далёком будущем.

Драко перевёл дыхание и опустил глаза. Он не мог говорить ей об этом и смотреть прямо. Что-то внутри мешало. Наверное, люди называют это совестью.

— Ты заслуживаешь лучшего, Тори. И я буду только рад, если это лучшее тебе сможет дать Блейз. Поэтому, если ты решишь быть с ним, я разорву помолвку и возьму всю вину на себя.

Астория опешила. Разорвёт помолвку? Нет, она не может этого допустить!

— Ты не понимаешь, Драко! Я хочу быть с тобой. То, что произошло с Блейзом — ошибка.

— Если не Блейз, то кто-нибудь другой обязательно будет смотреть на тебя так, словно ты весь его мир. Мне жаль, Тори, но это не я. Всё, что я могу дать тебе — деньги, и то не мои, а отца. Со мной ты в опасности.

И он просто говорил ей, что искренне счастлив за тех, кого она ещё встретит на свободе и с кем вместе сможет пойти навстречу своему будущему.

ㅤㅤ ㅤ

«Счастлив» и «Малфой» — нечто контрастное и близкое к фантастическому оксюморону, причём не самому удачному. В точных и ярких метафорах им двоим никогда не было равных, а вот это сочетание — что-то, по их меркам, совсем не талантливо сложенное. Никогда в жизни не произносил Драко слов о том, что был, есть или будет счастлив. Он удачлив — не сейчас явно, но всё-таки был не единожды таковым. Он обеспечен, а полная копилка превосходства — это обязательное условие для того, чтобы он оставался собой. Он доволен или самодоволен — на одних сиюминутных и эфемерных идеях и держится это довольство, но всё-таки держится.

ㅤㅤ ㅤ

О счастье не было речи. Если подумать, не такое уж оно и обязательное. Размягчает и отупляет сытые души, а хуже всего — рано или поздно приедается и теряет свою ценность. Счастливые они уже не будут собой, очевидно.

ㅤㅤ ㅤ

А он вот так просто пророчит ей прекрасные встречи на воле, как будто играет в благородство раненого героя: брось меня, уходи, спасайся сама.

Астория молчала, но смотрела на Драко так, что ему стало не по себе. Она всё понимала — Гринграсс не дура. Он делал это не для неё — для себя. Эта помолвка ему как кость поперёк горла, а для неё — мечта всей её жизни, судя по всему, несбыточная.

— Тори, скажи хоть что-нибудь.

— Ты трус, Драко. Неужели ты не понимаешь, что мне не нужны другие? Мне нужен ты. Ты хочешь бросить меня из-за неё? Признай хотя бы сейчас, — взмолилась Астория.

Молчание.

На скулах Малфоя заходили желваки. Глаза смотрели куда угодно, но не на девушку. На языке вертелась сладкая ложь, но Драко подавил в себе желание отделаться от Гринграсс враньём. Она заслужила правду.

— Да.

Слово далось тяжело. Со стороны Астории послышался шумный вдох. Драко поднял на неё взгляд.

— Ты любишь её? — неуверенный голос слизеринки достиг слуха парня.

Снова молчание. Признаться в этом себе — одно, а говорить кому-то другому — совершенно иное. Но Астория и не ждала ответа. Она всё поняла по его взгляду. И ведь давно поняла, но лишь уверяла себя, что ей показалось.

— Давай ты подумаешь до Рождества и тогда примем решение? — слабый отголосок надежды маячил в предложении девушки. Драко кивнул. Рушить то, что выстраивалось годами, сложно. Ещё сложнее понять, что делать дальше. Поэтому ещё несколько недель он сохранит это призрачное подобие стабильности, а потом сделает выбор. Так будет лучше.

— Мне нужно в Мэнор, увидимся позже, — сказал Драко и развернулся, чтобы уйти, однако, немного подумав, вернулся и увлёк Асторию в нежный поцелуй с привкусом отчаяния. Почему-то пятикурснице показалось, что он прощался в этот момент. На душе стало тоскливо.

Малфой разорвал поцелуй и ушёл, ни разу не обернувшись. Сейчас на первом месте была Никки. Снова.

* * *

Николь проснулась, когда все ученики уже отправились на занятия. Девушка тоже хотела бы пойти на Трансфигурацию или заклинания, но её организм решил, что пришло время отдохнуть. Отбросив одеяло в сторону, Никки села на диване и осмотрелась. Она была