С большой неохотой зрители поползли со сцены, ученый бойко продолжал:

— Вам следует знать, господа, что приемная машина способна услышать передающую на любом расстоянии, если только они связаны проводом. Самый громкий крик человека не будет слышим уже за двести ярдов, но для разговора машин ни миля, ни десять миль, ни сто не составят препятствия. Если протянуть провод из одного города в другой, и на одном конце поставить эту машину, — он махнул рукой в левый конец сцены, — а на противоположном конце — вон ту, ваши слова будут передаваться из города в город так же легко, как на этой сцене!

— Быть не может!

— Чепуха!

Магистр снисходительно улыбнулся, обошел одну из машин и потеребил черную кишку, тянущуюся из ее чрева:

— Господа, куда ведет этот провод?

— Под ширмой к другой машине! Вон же его видно!

— Верно, господа. А этот?

Ученый дернул другой провод — он шел от машины вглубь сцены, за кулисы.

— Кто его знает…

— В буфет? — сострил кто-то. Несколько голосов хохотнули.

— В Алеридан, — со спокойным достоинством ответил магистр.

Кто-то вновь хохотнул, но как-то несмело.

— В город Алеридан? Столицу Альмеры?!

— Да, господа. В университете Алеридана, за двести пятнадцать миль от нас, расположена такая же машина. В ближайшие полчаса мы с вами будем иметь возможность поговорить с нею. Когда загорится эта лампа, — он указал на стеклянную колбу наверху машины, — это будет означать, что Алеридан готов к беседе.

— Не может быть! Вы нас принимаете за… — начал некто с галерки, и в этот момент лампа замерцала синим светом.

Барабан машины пришел в движение, механик зачитал по слогам во всеуслышание:

— Але-ридан привет-ствует Фаун-терру. 12 ию-ня 1774 от со-шес-твия, 8 час по полу-дни.

Драматическую паузу, воцарившуюся за этим сообщением, прервал раздраженный вопль:

— Это обман! Чепуха, быть не может!

Немало голосов поддержали его:

— Да, надувательство чистой воды. Скоморошество! На площадях показывайте свои фокусы!

Магистр преспокойно сложил руки перед грудью:

— Господа, наша машина делает столь дивные вещи, что в это, действительно, сложно поверить. Нам и самим порою не верится, что разговор на огромном расстоянии теперь возможен. Для доказательства мы припасли несколько средств. Кто из вас хорошо знает город Алеридан?

Несколько человек поднялись на ноги.

— Ну-ка, задайте вопрос, на который сможет ответить лишь коренной алериданец.

Один из мужчин первым придумал вопрос:

— У какого барона дом на Пекарской улице?

Бертрам принялся щелкать рычагами, несколько зрителей вышли на сцену и придирчиво следили, чтобы механик не схитрил.

— Ну, что он там щелкает? — раздалось с галерки.

— п… е… к… — один из наблюдателей водил пальцем по таблице, сверяя буквы и рычажки, — а… х… нет, тьфу, это эр… с… к… вроде, все правильно!

Мира затаила дыхание.

Барабан зашевелился, подставляя знаки под оконце.

— С… в… и… — зачитал ответ наблюдатель, — н… т… у… с… Что, все? Свинт Ус?..

Уроженцы Алеридана дружно заулыбались.

— Свинтус! Все верно! Там на Пекарской улице сгорел мучной склад, его никак не восстановят. Остались куски стен да пепелище, и соседи скидывают туда весь ненужный хлам. Горожане зовут это место домом барона Свинтуса.

— Господа, — подытожил магистр, — мы задали вопрос человеку, находящемуся за двести пятнадцать миль от нас и получили его ответ. Запомните этот момент!

Часть зрителей осторожно захлопала, многие по-прежнему не верили.

Магистр предложил задавать новые вопросы. Публика наперебой принялась сыпать загадками, ответы на которые якобы мог знать только житель Алеридана. Сколько в городе соборов? Какой самый высокий дом? Кто самый богатый человек в Алеридане? Долго ли идти пешком от рынка до герцогского замка? Кто из семьи герцога сейчас в Алеридане? Какая стоит погода?.. Помедлив самую малость, барабан машины приходил в движение и всякий раз сообщал правильный ответ. Но большинством зрителей все равно владели сомнения.

Все эти вопросы, по сути, мало что доказывают, — подумала Мира. Коренной алериданец, прибывший в столицу последним поездом, с легкостью ответит на них. Он может сидеть в соседней комнате, а не за двести миль.

— Позвольте мне спросить! — воскликнула северянка. — Когда ушел последний состав из Алеридана в Фаунтерру? Сколько в нем было пассажиров?

Магистр хлопнул в ладоши.

— Вот! Прекрасный вопрос! Поезд, что ушел из Альмеры позавчера, прибудет в столицу сегодня в десятом часу. Поскольку он еще в пути, то ни я, ни кто-либо другой, находящийся в Фаунтерре, не может знать ответа. Итак, спросим!

Бернард отщелкал рычажками вопрос. Барабан сообщил ответ:

— Не счи-та-ли пас-са-жи-ров. Но в 3 ва-го-не бу-дет наш сту-дент. С ним бе-лый флаг с чер-ны-ми бук-ва-ми: «го-лос на рас-стоя-нии».

Часть публики полезла в карманы за часами. До прибытия поезда оставалось около часа. Вскоре представление окончится, зрители непременно ринутся на станцию — проверять.

Затем магистр предоставил возможность жителям Алеридана убедиться, что они действительно говорят со столицей. Барабан стал выписывать вопросы, принесенные из Альмеры. Какая погода в столице? Кто живет на такой-то улице, где расположена такая-то площадь, сколько есть мостов через Ханай, в котором из дворцов сейчас император?.. Зрители отвечали при помощи механика с его рычажками, некто смелый даже вызвался набрать самостоятельно несколько слов. Вдруг с того конца провода пришел вопрос, смутивший Миру:

— С кем танцевал на балу владыка?

— Разумный вопрос! — порадовался магистр. — Вчерашний поезд из Фаунтерры еще не прибыл в Алеридан, и там никто не может знать подробности бала. Давайте же ответим, а когда придет поезд и принесет известия, алериданцы убедятся, что ответ был верным. Ну, кто знает?

Публика, в основном, состояла из студентов и зажиточных горожан. Дворян почти не было. Мира порадовалась, что никто, кроме спутника, не знает ее в лицо. Всеобщее внимание смутило бы ее.

— Глория, дочь леди-медведицы! — крикнул кто-то.

— Да-да, верно, Глория Нортвуд!

Ого, быстро расходятся слухи! Мира притихла, надеясь, что ее не заметят и не узнают.

— Леди Глория Нортвуд! — вдруг заявил во весь голос Колин Фелисия и, потянув за руку, вынудил ее подняться.

Публика зааплодировала, Колин отвесил поклон — видимо, он был знаком с кем-то из зала. Магистр воскликнул:

— Леди Глория, большая радость видеть вас здесь! Благородные господа, к сожалению, редко проявляют интерес к науке. Но