Шрифт:
Закладка:
Беа требовала, чтобы они вернулись в её прежнюю квартиру, где её кошка, будь она проклята, вечно она выла и царапалась, несмотря на то, что никогда не слезала со своего кошачьего дерева. Она мертва, как и все, кто когда-то жил в этом мире. Брэд знал точно, что они найдут в том доме, но повёл туда Беа – для того чтобы она заткнулась.
От дома осталась дыра в земле, как и от всех остальных построек в округе. Кое-что, впрочем, сохранилось. Деревья. Почти все фонари и дорожные знаки. Несколько автомобилей. Нашёлся даже скутер, которым они, наверное, могли бы пользоваться, но у него было заблокировано колесо.
На месте дома они прежде всего увидели изувеченную потухшую человеческую голову; она торчала прямо на земле. Беа тут же стошнило, и она опять пустилась в бесконечные рыдания.
Они уже собирались уходить, как Беа вдруг заметила сидящую на дереве кошку. «Шиш тебе», – подумал Брэд, но только на мгновение. Совсем не та кошка, которую Беа искала. Эта тварь – кожа да кости, и у Брэда даже мелькнула мысль, что она заледенела на дереве. Но тут она испустила низкое, протяжное «мяу», спрыгнула на землю и принялась тереться о ноги визитёров.
Беа уже снова рыдала, когда сгребла кошку на руки. Всхлипы сделались громче.
– Фердинанд! Какая же ты сволочь, дурак! Маленькая ты сволочь!
Она прижала кошку к себе, хлюпая носом, и отказалась отпустить животину.
– Тебе знакома эта кошка? – спросил Брэд. – Откуда?
Беа сначала не ответила. Она что-то мычала про себя и раскачивалась взад и вперёд; это вошло у неё в привычку в последнее время. Идиотская, мягко говоря, привычка. Похоже, у неё нервный срыв.
Наконец она сказала:
– Это кот моей соседки. Его зовут Соусник, и он имел манеру приходить к окну и пытаться запрыгнуть в квартиру, где моя Принцесса нежилась в тепле. – Она поднесла кошачью морду к своему лицу. – Хотел оттрахать мою девочку, да? Хотел забраться к нам и испортить её? – Кошка, которая только что мурлыкала, вдруг зашипела и царапнула Беа по лицу. Беа, казалось, этого даже не заметила. – Я назвала его Фердинандом, и только потом узнала его настоящую кличку. Я говорила ему: «Проваливай, Фердинанд», а она визжал и царапал оконное стекло. Принцесса шипела и плевалась в него. Она знала, что он дрянь. – Беа посмотрела Брэду в глаза. По её щеке стекала кровь. – Она была намного умнее меня. – Она снова повернулась к коту. – Я хотела обратиться в службу контроля животных, но его так и не нашли.
– Похоже, он тут не так плохо перебивался в одиночку. Давай-ка возвращаться.
Сердитый взгляд Беа означал решительный отказ.
* * *
Вот так это создание присоединилось к ним. Кот оказался полудиким, он не любил, когда его слишком часто чесали и гладили. Однако по вечерам, когда пайки были розданы, он неизменно возвращался в палатку и устраивался возле Беа, а та бросала для него на пол кусочки рыбы.
А ночью она обычно сидела в темноте и обнимала кота до тех пор, пока он не начинал визжать и царапаться. Это чудовище исцарапало Беа все руки и лицо. В конце концов кот укладывался на диван рядом с ней. И она гладила его жёлто-оранжевую шерсть и тихо напевала своим вгоняющим в дрожь голосом.
– Ты мой хороший, ты мой хороший, мальчик мой хороший, Фердинанд. Ты не Соусник. Нет, что ты. Я вернусь в прошлое и возьму тебя к себе. Мы начнём всё сначала. Прости, прости, прости меня, Фердинанд. Я должна была тогда взять тебя.
Она всё напевала разные вариации этой причудливой песенки, пока не засыпала. Брэд завидовал её способности засыпать. Он сидел рядом в их единственном пластмассовом кресле, жевал что-нибудь сладкое и предавался фантазиям о неведомом подземелье.
«Я король».
Ри-и-ип!
Он смотрел на нож, ничего не понимая, а нож прошёл через брезент палатки и начал резать сверху вниз.
– Эй! – крикнул Брэд. – Кто там? Блин, это моя палатка!
Он вскочил, схватил лом, который хранил возле клапана палатки. Его сердце заколотилось как бешеное, когда в проделанной снаружи дыре показались две фигуры, оба вооружённые игрушечными с виду пистолетами.
Высокий парень с осьминогом вместо лица и второй – серый, в меховом пальто. Этот второй напоминал инопланетянина из сериала «Розуэлл»; его голова походила на медиатор для гитары с чёрными, как у жука, глазами. Маленький, наверное, фута четыре ростом.
Осьминог наставил пистолет на Брэда и приготовился выстрелить, но тут его грудь лопнула. Он немедленно рухнул на землю, заливая всю палатку зелёной жижей. Соусник соскочил со своего спального места, а Беа рывком села; она ничего не понимала. Брэд уронил лом. И все замерли, включая серого пришельца. Все глаза были устремлены на иномирного осьминога с дырой в груди.
Беа завопила. Соусник стрелой бросился вперёд, промчался между ногами пришельца и исчез в ночи. В одной из ближних палаток четыре соплюшки залились таким лаем, как будто им отрывали головы. Люди закричали.
Пришелец остановился и поднял над головой руки движением, которое в любом мире трактуется как «Сдаюсь», и принялся лопотать на неземном языке, который Брэд и все прочие уже начинали понимать, но в этот миг не понимали совершенно.
Чужеродный повернулся к выходу из палатки, но, бросив взгляд на Беа, снова замер. Его серая шкура вспыхнула и внезапно приняла какой-то густо-красный оттенок. Он уронил своё чуднóе оружие, медленно опустил руки и пролепетал с тяжёлым акцентом:
– Б… Б… Беатриса?
Как будто спросил.
Беа перестала кричать. Оба смотрели друг на друга с раскрытыми ртами.
«Мать твою, да что происходит?»
Тут появилась новая фигура. В палатку просунулась голова. Женская. Человеческая. Вроде бы. Огляделась, прежде чем войти. Азиатка, но необычного вида. Анорексичка с чересчур близко посаженными глазами. Она была одета в облегающий комбинезон. В руках она сжимала предмет, похожий на духовое ружьё. Его дуло она плотно приложила к спине пришельца. Он немедленно вскинул вверх руки.
«Собаки больше не лают», – пронеслось в голове у Брэда. Установилась полнейшая тишина. И это было не к лучшему.
Женщина произнесла что-то на инопланетном языке, и тип из «Розуэлла» ответил. Беа метнулась к Брэду, он обвил рукой её талию. В глаза ему бросился пистолет, который выронил мёртвый осьминог.
«Я отправляюсь за ним. Я король».
– Мисс Беатриса, – обратилась женщина. Она по-прежнему использовала инопланетный язык, но теперь из чего-то, спрятанного в её одежде, шёл перевод. Слова мешались с чуждыми, которые произносила инопланетянка,
