Онлайн
библиотека книг
Книги онлайн » Разная литература » Век Людовика XIV - Уильям Джеймс Дюрант

Шрифт:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 146 147 148 149 150 151 152 153 154 ... 315
Перейти на страницу:
говорила она ему, с «бурными страстями, которые заканчиваются одной, той невыразимой страстью, которую я испытываю к вам». Бесполезно, говорила она ему, пытаться обратить ее любовь к Богу, ибо «будь я энтузиасткой, все равно ты был бы божеством, которому я должна поклоняться». 124

Возможно, он думал вырваться из этого сковывающего треугольника с помощью женитьбы; возможно, Стелла, осознав соперницу, требовала этого как простой справедливости; в итоге все говорит о том, что он все-таки женился на Стелле в 1716 году. 125 Очевидно, он потребовал от нее хранить брак в тайне; они продолжали жить раздельно, и, вероятно, союз так и не был заключен. Свифт возобновил свои визиты к Ванессе; не то чтобы он был просто бабником или совсем уж грубым человеком, но предположительно потому, что у него не хватало духу оставить ее в безнадежности или он боялся ее самоубийства. В своих письмах он уверял Ванессу, что любит и ценит ее превыше всего и будет любить до конца своих дней. Так роман продолжался до 1723 года; затем Ванесса написала Стелле письмо, в котором прямо спросила, что ее связывает с деканом. Стелла отнесла письмо Свифту. Он прискакал к Ванессе, бросил письмо на ее стол, напугал ее гневным взглядом и, не сказав ни слова, покинул ее, чтобы больше никогда не видеть.

Когда Ванесса оправилась от испуга, она наконец поняла, что он ее обманывал. Безнадежность в сочетании со склонностью к чахотке разрушили то, что осталось от ее здоровья; и в течение двух месяцев после этой последней беседы она умерла (2 июня 1723 года) в возрасте тридцати четырех лет. Она отомстила в своем завещании: отменила предыдущее завещание, согласно которому Свифт становился ее наследником; завещала свое имущество Роберту Маршаллу и Джорджу Беркли, философу; и обязала их опубликовать без комментариев письма Свифта к ней и его поэму «Каденус и Ванесса». Свифт скрылся в безвестном «южном путешествии» по Ирландии и вновь появился в своем соборе только через четыре месяца после смерти Ванессы.

Вернувшись, он посвятил свой досуг написанию самой знаменитой и жестокой сатиры, когда-либо направленной против человечества. Он писал Чарльзу Форду, что работает над книгой, которая «чудесным образом разрушит мир». 126 Через год работа была завершена, и он лично отвез рукопись в Лондон, договорился о ее анонимной публикации, принял за нее двести фунтов и отправился в дом Поупа в Твикенхеме, чтобы насладиться ожидаемой бурей. Так в октябре 1726 года Англия получила «Путешествия Лемюэля Гулливера в несколько отдаленных стран мира». Первой реакцией общественности был восторг от косвенного реализма повествования. Многие читатели восприняли его как историю, хотя один ирландский епископ (по словам Свифта) считал его полным неправдоподобностей. Большинство читателей не пошли дальше путешествий в Лилипутию и Бробдингнаг, которые были веселыми рассказами, полезно иллюстрирующими относительность суждений. Лилипуты были ростом всего в шесть дюймов, что вызывало у Гулливера бурное чувство превосходства. Политические партии отличались друг от друга тем, что носили высокие или низкие каблуки, а религиозные фракции — Большими или Малыми Индейцами, так как они верили в то, что яйца разбивают в большой или малый конец. Бробдингнаги были ростом в шестьдесят футов, что позволило Гулливеру по-новому взглянуть на человечество. Их король принял его за насекомое, Европа — за муравейник, а из описания Гулливером человеческого образа жизни он сделал вывод, что «основная масса ваших туземцев — это самая пагубная раса маленьких одиозных паразитов, которым природа когда-либо давала возможность ползать по поверхности земли». 127 Со своей стороны, Гулливера (намекающего на относительность красоты) отталкивали «чудовищные груди» бробдингнагских красавиц.

В третьем путешествии Гулливера сюжет ослабевает. На цепях и ведрах он добирается до Лапуты, острова, парящего в воздухе, населенного и управляемого учеными, учеными, изобретателями, профессорами и философами; здесь детали, которые в других местах придавали правдоподобие повествованию, выглядят глуповато, как маленькие пузырьки, которыми слуги постукивают по ушам и ртам глубоких мыслителей, чтобы пробудить их от опасной рассеянности в их размышлениях. Академия Лагадо с ее причудливыми изобретениями и постановлениями — слабая сатира на «Новую Атлантиду» Бэкона и Лондонское королевское общество. Свифт не верил в реформы и управление государствами учеными; он смеялся над их теориями и их скорой гибелью; он предсказал крушение ньютоновской космологии: «Новые системы природы — это всего лишь новые моды, которые будут меняться в каждый век; и даже те, кто претендует на то, чтобы продемонстрировать их на основе математических принципов [Principia Mathematica, 1687], будут процветать лишь короткий период времени». 128

Так Гулливер попадает в страну луггнагов, которые обрекают своих главных преступников не на смерть, а на бессмертие. Когда эти «струльдбруги», дожив до четырехсот лет, что считается крайним сроком жизни в их стране, они не только имели все глупости и немощи других стариков, но и многое другое, что проистекало из ужасной перспективы никогда не умереть. Они были не только мнительными, раздражительными, жадными, угрюмыми, тщеславными, болтливыми, но и неспособными к дружбе, мертвыми для всех естественных привязанностей, которые никогда не спускались ниже их внуков. Зависть и бессильные желания — вот их преобладающие страсти. Всякий раз, когда они видят похороны, они сетуют и сокрушаются, что другие уходят в ту гавань покоя, в которую они сами никогда не смогут попасть. Это было самое отвратительное зрелище, которое я когда-либо видел, а женщины были еще ужаснее мужчин. От услышанного и увиденного моя тяга к вечной жизни сильно поубавилась». 129

В части IV Свифт отказался от юмора в пользу сардонического обличения человечества. Страной хуйхнов управляют чистые, красивые, гениальные лошади, которые говорят, рассуждают и обладают всеми признаками цивилизации, в то время как их слуги, яху, — люди грязные, пахучие, жадные, пьяные, неразумные и деформированные. Среди этих вырожденцев (писал Свифт во времена Георга I)

Был один… правящий Яху [король], который всегда был более уродлив телом и озорной нравом, чем все остальные. У этого вождя обычно был фаворит, похожий на него самого, которого он мог заполучить, и в обязанности которого входило лизать ноги своему хозяину…..и загонять самок яху в свою конуру; за это он время от времени награждался куском ослиной плоти [дворянский титул?]. Обычно он остается на своем посту до тех пор, пока не найдется худший. 130

В отличие от них хоуиннмы, будучи разумными, счастливы и добродетельны, поэтому им не нужны

1 ... 146 147 148 149 150 151 152 153 154 ... 315
Перейти на страницу: