Шрифт:
Закладка:
В своей жизни он имел три страсти: Адалин, музыку и море. Лишившись двух из них, он вернулся к третьей.
Не сказать, что Родерик с матерью жили бедно, как все жили. Но когда настало время продолжить обучение, стало ясно, что таких денег у них не было. И тогда мать обратилась к своему брату. Пришлось продать дом и переехать в столицу.
Майер-старший сразу поставил условие, что оплатит обучение "нормальной" профессии, а музыкой, которую считал блажью, пусть племянник просто балуется. Авось перебесится со временем. Вообще-то, он требовал, чтобы Родерик пошёл по его стопам — в инквизицию, но удалось его уговорить на факультет общей магии. Майер-старший не оставлял попыток переубедить племянника, но тот упорствовал. Дядя настаивал на подходящей партии, а Родерик, встретив Адалин, сделал ей предложение. Был грандиозный скандал, но матери как-то удалось примирить обе стороны. Правда, пришлось пожить в доме дяди несколько лет. Потом они сняли дом неподалёку… Мечтали о детях, но сперва, живя с семьёй Майера-старшего не решались, потом как-то всё не получалось…
Когда Адалин забеременела, Родерик буквально на руках её носил. Даже взял несколько учеников учить игре на рояле, чтобы увеличить доход, так как в конторе, в которой он работал, платили не очень много, и купить, наконец-то, собственный дом, на который они копили долгие годы. Вот и в тот вечер он давал урок, когда убивали Адалин…
Занятый своими мыслями, Родерик не заметил, как дошёл до дальних комнат, в которых они вначале жили с матерью, потом все втроём. Пальцы коснулись чехла на рояле. Дядя терпеть не мог музыку, но инструмент был привезён вместе с другими вещами, когда пришлось перебраться в столицу. Вот только играть приходилось тайком, когда Майер-старший отсутствовал. В доме, который Родерик снял для себя и жены, места для "белоснежного монстра", как рояль называла вторая жена дяди, не нашлось.
Родерик провёл ладонью по полированной поверхности, откинул клап, затем немного приподнял крышку, пробежался пальцами по клавишам, а затем сел и начал наигрывать мелодию.
— Ты не импровизировал с тех пор, как умерла Адалин…
Родерик, увлечённый игрой, не заметил, как подошла мать. Женщина стояла, прислонившись к стене и слушала льющуюся из-под пальцев мелодию.
— Ты как будто успокаиваешь кого-то, но при этом прощаешься… С кем-то, кто идёт по грани… На фоне бушующего моря…
Дождавшись, когда сын закончит, Марианна подошла и обняла его со спины.
— Я не знаю, что творится у тебя на душе, просто хочу дать совет: слушай своё сердце. Похоже, что нашлась та, которая пробудила в тебе, наконец-то, желание жить. Я любила твоего отца больше жизни. И пошла против воли брата. Пусть недолго, но мы были счастливы. Не знаю, почему он ушёл… Но я до сих пор храню воспоминания о тех временах…
— Давай уедем отсюда вместе: дядя тебе точно житья не даст. Особенно после сегодняшней словесной стычки. У меня есть, где жить. Если хочешь, куплю тебе дом.
— Я подумаю, Рик… Обязательно подумаю…
Родерик поцеловал хрупкую ладошку матери и прижался к ней щекой.
— Наверное, ты права. Передай, пожалуйста, дяде, что у меня возникли важные неотложные дела. Мне нужно срочно переговорить кое с кем.
Марианна поцеловала сына в темноволосую макушку, как делала когда-то, когда он шёл сдавать экзамены:
— Удачи, сынок…
* * *
Дом Рины оказался заперт. Видимо, ещё не вернулась из своей поездки. Родерик немного потоптался на улице и твёрдо решил всё-таки забрать мать. Хватит ей терпеть насмешки и издёвки брата, у которого она жила практически на правах прислуги. Сколько раз предлагал ей уехать, а она всё отказывалась…
До столицы оставался лишь один портальный переход, когда перед Родериком возник магический вестник, а затем в воздухе появился объёмный конверт. Узнав подпись Рины, он не раздумывая сломал печать и начал просматривать листы, исписанные каллиграфическим почерком.
— Нет… Нет! Этого просто не может быть!!!!
Родерик резко взмахнул рукой и запрыгнул в не до конца раскрывшийся портал…
Глава 11. Точный расчёт
— Как думаешь, скоро явится? — Рэндалл поддёрнул рукав плаща, надетого поверх инквизиторской мантии, и посмотрел на часы.
Маркус перекатил зелёный колосок из одного уголка рта в другой:
— Думаю, с минуты на минуту. Ты же знаешь любовь нашей лейры к точным рассчётам. Думаю, она неплохо его изучила и просчитала возможную реакцию…
Рэндалл гневно сверкнул глазами:
— Будь я на его месте и узнай такое… Давно бы уже додушивал негодяя.
— А я бы стоял на подхвате, если бы у тебя внезапно руки свело, и довёл дело до конца… Таких нельзя оставлять топтать эту землю…
— Спасибо, друг, всегда знал, что на тебя можно положиться! — Рэндалл изобразил лёгкий поклон учтивости, на который Маркус ответил шутовски тройным подскоком, склонившись практически до земли, и витиеватым взмахом воображаемой шляпы.
— Хорошо, что нас никто не видит, кроме нас самих. А то в лечебницу для душевнобольных упекли бы. В отделение для буйных.
— Почему для буйных? — не понял Маркус, поглядывая из-за угла дома на широкую улицу. — Мы же просто дурачимся, чтобы время скоротать.
— Ну, не думаю, чтобы ты не оказал сопротивление, когда прибудут целители душ по наши с тобой… — пояснил Рэндалл, приваливаясь спиной к стене дома.
— Естественно! Не люблю комнаты с мягкими стенами и небо в клеточку.
— И я о том же. Есть предположения, что Сандра задумала?
Маркус собрал рассыпавшиеся пл плечам светлые волосы в короткий пушистый хвостик, плотно стянув шнурком:
— Горный край закрыт для всех…
Рэндалл расстегнул верхнюю пуговицу рубашки:
— Думаешь о том же, о чём и я?
— Я поставил на всякий случай сигнальные маячки…
— А я попрощался с Арминой.
Маркус вытаращил глаза:
— Ты с ума сошёл? Как ты вообще мог ей сказать, куда мы сегодня направляемся? Она же беременная!
Рэндалл усмехнулся:
— А то ты мою жену не знаешь. Она сама всё поняла, когда застала меня с письмом от Сандры. Рано или поздно, но это бы произошло. Я про просьбу Сандры. Больше ей не к кому было обратиться с таким деликатным вопросом. Где ещё она бы в столь короткий срок нашла бы равных нам по магической
