Можно понять по запаху перегара, что профессор приближался. Бросать его на верную смерть не хотелось, так что придётся захватить. Да и он ещё пригодится.

— Мы здесь! — крикнул я, а потом шепнул: — Теперь тихо! За мной!

Профессор выскочил на нас из-за угла и выдал длинную фразу на немецком. Выстрелы больше не доносились, нашей охране конец.

Настало моё время.

— Подождите здесь, — сказал я. — В этом коридоре. И никуда не выходите, я скоро вернусь. И профессора держите.

— Князь, ты серьёзно? — удивился Алекс. — Но…

— Оставаться здесь! — приказал я.

Профессор Шульц держал в руке бутылку с недопитой водкой. Я её отобрал, не обращая внимания на сопротивление.

— Все остаются здесь! — напомнил я и побежал вперёд с бутылкой в руке.

Впереди около десятка стрелков, а потом спустятся ещё. Это не обычные бандиты, нанятые за копейки. Это профи, с которыми лучше не шутить. Они бежали за своей целью.

И самое смешное — что эта цель не я. Но они это и сами не знали. А мне всё равно придётся разбираться с ними.

Я добежал до середины коридора, остановился и начал считать про себя. Один из них был совсем близко. Я вдохнул, прицелился и швырнул бутылку вперёд.

Один. Из-за угла высунулся наёмник. Тяжёлая бутылка с глухим стуком врезалась ему в лоб, и он на мгновение потерял равновесие.

Я добежал до него и от души приложил коленом по морде. Наёмник качнулся и выронил итальянскую штурмовую винтовку. Она осталась висеть на ремне у него на шее.

Мне нужно другое оружие. Наёмник схватил меня за руку и начал её выкручивать. Я же свободной рукой на ощупь нашёл кобуру на его бедре, где лежала моя будущая беретта.

Осталось только снять пушку с предохранителя и пальнуть, благо патрон уже в стволе. Выстрел ему в печень и всё, минус один. Наёмник закряхтел и осел на пол.

— С возвращением, — я взвесил свой любимый пистолет в руке. — Тебя мне не хватало.

Десять. Я вскинул беретту и выстрелил в стену в нужное место. Пуля с жутким свистом отрикошетила и залетела за угол. Оттуда сразу раздался сдавленный стон.

Тринадцать. Я развернулся и выстрелил дважды. Враг шёл в полной темноте, но всё равно заметно, как он молча повалился на пол.

— Пора сваливать, — шепнул я себе сам.

Я помнил, по каким карманам у покойника рассованы запасные магазины. Долго искать не пришлось.

Теперь начинаем танец. Я продолжил считать про себя. Проверим, как хорошо я всё помню.

Восемнадцать. Выстрел в наёмника, который пытался достать меня из здоровенного автоматического дробовика. Враг выронил оружие и захрипел, когда из его шеи полился целый фонтан крови.

Мне она нужна. Я сконцентрировался на ней.

Двадцать пять. Я перекатился за угол и то место, где я только что сидел, было тут же усеяно пулями. От грохота выстрелов в замкнутом помещении болели уши. Я прижался к стене и склонил голову. Пуля ударила чуть выше.

Тридцать семь. Я катнулся по гладкому полу, вытягивая руку. Прямо в неё мне упала граната, только что брошенная наёмником. Я швырнул её назад.

Тридцать девять. Взрыв едва меня не оглушил. Я побежал назад, к классу, пока их не прикончили.

Сорок пять. Коридор осветила целая куча лазерных прицелов. Я прижался к нише, где стоял древний яйцеобразный голем мартиров и вытянул ногу.

Бегущий по коридору наёмник споткнулся и растянулся по полу. Над ним засвистели пули. Я пальнул ему в голову и вытащил складной нож из его правого кармана куртки.

Пятьдесят два. Стрельба чуть стихла, но лазерные прицелы продолжали ощупывать коридор. Я размотал повязку на левой ладони и прижал лезвие острого швейцарского ножа к так и не зажившей ране.

Это всё ещё больно.

Пятьдесят восемь. Я зажмурился и порезанной рукой дотронулся до холодной поверхности голема. Совсем рядом взорвалась светошумовая.

А яйцеобразная штуковина, стоящая здесь тысячи лет, ожила.

— Что это? — крикнул командир наёмников.

Голем плавно сдвинулся в коридор. Из полукруглых боков вытянулись длинные подвижные щупы, заканчивающиеся бритвенными когтями. Из щелей в корпусе виден яркий синий свет. Древняя машина вновь работала.

Наёмники всполошились. Кто-то начал стрелять, кто-то побежал назад. Голем понёсся к ним. Острые гибкие щупы со свистом вращались, высекая искры из стены.

А я помчался дальше.

Бой голема против наёмников длился недолго. Уже скоро там всё было забрызгано кровью, а сам древний механизм помчался за остальными.

Та кровь мне бы не помешала для последней схватки.

Но нельзя терять ни одной секунды.

Восемьдесят. Я на ходу перезарядил беретту и начал стрелять. Вышедший мне навстречу наёмник в штурмовой броне будто этого не замечал. Пули отлетали от бронепластин его доспеха.

Восемьдесят пять. В стволе остался последний патрон, но я не стал стрелять. Штурмовик нацелил в меня пулемёт.

Восемьдесят шесть. Из-за угла вышел Алекс, которому, конечно же, не сиделось в безопасном месте. Штурмовик при виде новой цели начал поворачивать к нему.

Я ускорился и врезался во врага изо всех сил, отбивая себе всё, что можно. Вместе с частицами накопленной крови этого хватило, чтобы наёмник потерял равновесие и сделал шаг назад, к стене.

И стена, собранная из тысяч кубиков, вдруг расступилась.

Наёмник этого не ожидал и завалился в проём, который тут же за ним закрылся. Слышно только яростный рёв с другой стороны. Теперь он будет сидеть в ловушке до конца цикла.

— Не скучай там, — шепнул я.

Восемьдесят девять. За спиной Алекса показался наёмник-интер, держащий в руке острый, чуть изогнутый меч.

Девяносто. Я выстрелил, и затвор беретты застыл в заднем положении. Наёмник ударился в стену и сполз на пол. Алекс посмотрел за мою спину и крикнул:

— Макс! Сзади!

Я не стал оборачиваться. Неподалёку от Алекса появился охреневший от всего происходящего Кирилл, но он умудрился сразу оценить обстановку.

— Лови!

Кирилл подобрал с пола лежащий там кольт с лазерным прицелом и бросил тяжёлый пистолет Алексу. Алекс поймал оружие и сразу же выстрелил в мою сторону.

За моей спиной кто-то застонал и медленно завалился на пол.

Сто долбанных секунд отрепетированной схватки. Алекс смотрел на меня немного мутными от страха глазами. От былой невозмутимости не осталось ни следа.

— Идём! — я подошёл ближе. — Идём, Алекс. Отличный выстрел. Твой отец бы тобой гордился.

Это помогло ему прийти в себя.