— Помощь нужна? — Бай Лу обращается к Ли Джу, её пальцы мелькают по экрану смартфона.

— Какая? — сестра Миньюэ на мгновение подвисает.

— Они уже четыре лишних минуты на свободе ходят. Их из здания не выпустят, если я захочу.

Я не до конца понимаю нюансы раскладов здешней элиты, но с Бай Лу знаком достаточно и её последняя фраза — прямой сигнал, развязывающий руки.

— Да-да, рассказывай, красотка, — У Цзяньго разражается деланным смехом, но в его глазах мелькает тень беспокойства.

Почти незаметная, если не придираться.

— Да я и сама понимаю, — Ли Джу задумчиво прикусывает губу. — Не знаю твоих ресурсов, но проблема в том, что у наш общий дядя, третий брат наших родителей — прокурор. Этот здесь явно в расчёте на прикрытие, — кивок в сторону родственника. — Как бы не разрулили в итоге.

— Прокурор района или города, не выше?

— Да.

— Значит, будет карачун и вашему прокурору, если полезет… — Бай Лу закрывает один контакт, открывает второй и начинает что-то сосредоточено набирать.

—??? — Ли Джун требовательно заглядывает модели в глаза.

— Против сотрудника ЦК ещё ни один районный прокурор не станцевал… в Китайской Народной Республике… — бормочет Бай Лу, не отрываясь от своего занятия. — Мальчик, знаешь, какая твоя самая главная ошибка? — на мгновение она отрывается от экрана и, игнорируя бодигардов, не мигая, смотрит на гостя. — Тебе бы сперва представиться, потом попросить представиться других. Если бы постарался, я бы даже про вынесенную дверь забыла, — она перебирает пальцами в воздухе, подыскивая формулировку. — Скажем, поначалу шанс у тебя был. Даже с учётом такого нетривиального появления, — модель демонстративно смотрит на дверной косяк.

На лице У Цзяньго сквозь напускную улыбку и показное отрицание явно проступает сомнение. Его взгляд перебегает с телефона на лицо собеседницы.

— Бай Лу, стоп, — задвигаю её себе за спину. — Спасибо за помощь, но это мой дом.

— Уверен? — она не спорит, не давит.

Уточняет.

— Будь на подстраховке, если не справлюсь, — предлагаю компромиссный вариант.

Есть в мире вещи, которые объяснять не будешь, я и не пробую. Вместо этого шагаю вплотную к троице везетёров, игнорируя, впрочем, группу поддержки:

— У вас есть две минуты поставить дверь обратно, инструменты у коменданта. Если руки из жопы и у тебя, и у твоих соратников — вариант два: я прямо сейчас наблюдаю на своём столе триста пятьдесят долларов, работу организую сам. Время, — кладу смартфон экраном вверх, в приложении часов активирую секундомер.

В комнате повисает тишина, нарушаемая только дыханием качков.

— А ты смешной и очень самоуверенный. Или это ты так при дамах? — веселится У Цзяньго, хотя не факт, что естественно. — Что ж, по-хорошему не получилось, ну, будет жизненный урок.

Он поворачивается к спутникам, машет им рукой, они тут же качаются вперёд, в мою сторону.

— Что ты творишь! — некстати кричит Ли Джу. — Ли Миньюэ обо всём узнает! И не только она! Дяде тоже расскажу!

И двери в коридор больше нет — несколько взволнованный женский голос слышно, наверное, даже на соседние этажи. Чёрт бы побрал незваных гостей, мне здесь ещё жить.

— Плевать, — равнодушно бросает У Цзяньго.

* * *

ИНТЕРЛЮДИЯ

Всех районных прокуроров Бай Лу, разумеется, по именам не знала — не уровень её семьи, не сфера её личных интересов. Однако она припомнила семью У, а через мгновение простроила связь и до фамилии Ли — отец и мать девицы и этого мажора очевидно приходится друг другу родными братом и сестрой.

И там ещё третий брат, который прокурор, напомнила она себе. Небедная, кстати, фамилия — если позволили себе в те годы, восклицательный знак, троих детей. От собственного деда она знала: во времена политики «Одна семья, один ребёнок» штрафы даже за второго отпрыска пускали по миру достаточно небедных людей.

А здесь отпрысков было три.

Мажор У небрежно махнул ручкой, нагоняя страха на присутствующих и ни слова не говоря мордоворотам. Она оценила изящество решения: и команда отдана, и в случае судебного разбирательства никто из семерых не сможет утверждать, что этот Цзяньго подстрекал к нападению. Я что-то говорил? Нет. Ну а раз нет, то мало ли, кто по какому поводу рукой машет.

Может, комара убить хотел! Вы его просто не видели, даром, что на таких этажах насекомых почти нет.

Лян Вэй предсказуемо не стал ждать активности той стороны. К удивлению модели, хозяин жилища бросился вперёд, а не назад. Сокращает дистанцию, поняла Бай Лу; интересно, зачем? Небольшой специалист в мордобое, она тем не менее ориентировалась в его теории: с такой разницей в габаритах более мелкому подростку наоборот нужно держаться на дистанции, тогда какой-то шанс появляется. Теоретически.

Пяткой в колено, в прыжке вперёд, компенсируя разницу массы импульсом или как там это называется в физике. Или какой-то их деревенский фокус в Хэйлунцзян? — первый качок, попытался ухватиться за воздух и повалился назад.

Бом-м! Затылок ухнул в паркет так, что в пятке отдалось вибрацией.

— Ты!.. — второй спортсмен, сопровождающий прокурорского племянника, больше ничего сказать не успел.

Лян Вэй опять размазался в воздухе, но теперь уже нанося удары руками. Бай Лу не сильно переживала за себя (девчонок в таких разборках никто никогда не трогает), поэтому сохранила ясность мышления: хоть бы ничего не повредил серьёзно. Она уже поняла, что единственный шанс подростка против взрослых — это горло, сердце, ещё кое-какие интересные детали анатомии. Мужской.

Товарищ за какую-то секунду мастер-класс, достойный… она не придумала быстро, чего. Сопровождающий мажора здоровяк без вариантов выигрывал в силе, но катастрофически проигрывал в скорости. Поднаторевший, видимо, в сельской физической активности северянин ситуацию воспринимал философски — поскольку выигрывал сейчас умом больше, чем кулаками.

Кулак в горло спортсмену. Тот отшагивает в сторону, пытаясь прикрыться, но не успевает.

Лян Вэй не доносит руки, обозначает удар в пах. Громила пытается скрутиться, но снова не успевает.

ТУФ. Не успел.

Спортсмен скрутился эмбрионом, завалился на бок и, уже падая, на закуску получил ещё один удар кулаком — в челюсть.

— Два ноль, — она понимала, что той стороне категорически не нужно давать опомниться, поэтому два раза хлопнула в ладоши и снисходительно улыбнулась, глядя на прокурорского племянника с нескрываемым презрением.

У Цзяньго, видя, как его охрана валится на полу, попятился к двери