Парень ссутулился еще больше, схватил опустевший поднос и буквально сбежал из-за стола. Селеста вздохнула и упала на скамью рядом с Соловьем и Рейн.

– Несите мне жрать, немедленно! Я голодна, будто год не ела. – Она открутила палец на правой руке и привычно привинтила на его место ложку. – Как дела, ребятки? Схапали мерзавца, который нам взрыв мозга устроил? Ух, я бы его за горло подержала с большим удовольствием. Эй, поднимите глаза, что вы в писульки уткнулись! Это ж даже не комиксы, ни одной картинки!

Селеста легонько толкнула Романа в плечо, тот едва не упал со скамьи, но книгу не выпустил.

– Это – не писульки, а труд величайшего ума всех времен! – оскорбленно вздернул подбородок Роман. – «Партийная организация и партийная литература». Товарищ Ленин.

– Лэнин? – лицо Селесты Моралес вытянулось, когда она произнесла это странно звучащее слово. – Только не говори, что это тот самый Лэнин, который коммунист.

– Именно, - ответил Роман с вызовом. – Но тебе такое читать рано. Тебе я бы порекомендовал начать с Карла Маркса. А когда осилишь «Капитал», можно переходить и к работам вождя революции.

– Вот из-за таких как ты, потом ходят слухи, что все русские – коммунисты, – вздохнула Джейн. – Не слушай его, Селеста. Он идейный.

– Мы живем в мире постправды, – сказал Роман серьезно. – Все говорили мне, что раз я – русский, значит – коммунист. Говорили так часто, что мне самому стало любопытно, что это за коммунисты такие. Заинтересовался, читать начал. И понял – тут всё про нас написано. Вот мы с вами – угнетаемый класс. Что экстра, что киборги, да любой простой солдат здесь. Капиталисты эксплуатируют нас. Заставляют сражаться с такими же простыми парнями как мы из Южного Блока, а сами на наших костях создают сверхприбыли.

– Это уроды из Благословенного Союза такие же как мы? – Моралес едва не подавилась кофе. – Совсем с ума сошел? Они же тупые агрессивные животные! Хотят, чтобы мы все жили в грязи и невежестве, поклонялись их божкам и отказались от технологий. Они нас за это убивают, наши города взрывают, мирных людей уничтожают пачками, детей! Хочешь сказать, они – как мы? Да хера с два!

Роман едва успел открыть рот, но Джейн его осадила:

– Ромка, прекрати! Забыл, как тебя в прошлый раз отделали?

Она добавила ещё что-то, кажется по-русски. Роман обреченно вздохнул:

– Ладно, ты права, агитационная работа – сложный труд. А я без подготовки полез. Вот теперь читаю вождя, может научусь чему.

– Вот и читай молча, – Рейн тоже опустила взгляд в тетрадку, сшитую из разнокалиберных листов, отпечатанных мелким шрифтом.

– А ты тоже Лэнина читаешь? – Моралес подозрительно заглянула ей через плечо.

– Вальтер Скотт. «Айвенго», про рыцарей. Почти закончила. Селеста, скажи, где бы еще книг достать?

– Ну, про этот ваш коммунизм точно не достанешь, – фыркнула Селеста. – А у вас электронных читалок нет, что ли? Или вы такие утонченные, что только бумажные книги считаете за настоящие?

– Что ты, – вздохнула Рейн. – У нас и телефоны кнопочные, старинные, только звонки принимать могут, современные смарт-гаджеты строго запрещены. Мне бы художественную литературу найти: детективы, приключения. На английском или испанском, на русском, если вдруг попадется.

– Это тебе к Азизу надо, он нам всякое доставляет. Правда, ему обычно журналы вроде «Плэйбой» заказывают или комиксы. Но, думаю, и книжки найдет, если попросить.

Фостер едва заметно улыбнулся. Завтра им будет не до книжек. Романа Соловья снимают с дежурства на вышке, а значит, спецроту ждёт много веселья. Во всяком случае, Фостер рассчитывал развлечься как следует.

***

Рей Фостер покачивал в руках гранёный стакан, кубики льда плескались в янтарной жидкости и с приятным стуком ударялись о стенки. Наконец заслуженный отдых. После трёх недель режима повышенной боевой готовности его наконец отпустили в город. Рей сидел в баре в туристическом квартале, потягивал виски в компании командира технической роты старшего лейтенанта Нейтана Эймса и его зама лейтенанта Рональда Купера.

Это место нравилось Фостеру – музыка негромкая, свет приглушённый. Так хочется расслабиться после палящего солнца и шума военной базы. Широкоплечий Нейтан Эймс сверкал почти голливудской улыбкой и оказывал знаки внимания компании девушек за столиком в углу. Девушки смеялись и перешептывались. Толстощекий Купер лучился счастьем:

– Наконец-то нормальная еда! – Купер облизал испачканные в соусе пальцы. – Куриные крылышки – верх кулинарного мастерства. Не то дерьмо, которым нас каждый день пичкают.

– Купер, будешь спать на улице, – заявил Эймс, – ты и после обычной еды устраиваешь газовую атаку, а после этих острых крылышек можно тебя объявлять химическим оружием.

– Сразу грязной бомбой, – рассмеялся Рей.

– Ага, приматываем нашего Ронни к бомбардировщику, задницей вниз и на вражеские позиции. Главное, чтоб самолет в космос не унесло реактивным зарядом. Фостер, возьми его в свой отряд экстра, у мужика явно сверхспособности!