Василий Баженов. Фигурные(Виноградные) ворота в Царицыно. 1777–1778

Эта история могла произойти только в «машкерадном осьмнадцатом столетии», которое обожало театральные эффекты, волшебные метаморфозы, занятные переодевания и игривые розыгрыши. В эти времена не только дамы и кавалеры любили облачаться в фантазийные наряды, но и парки, дворцы, комнаты и даже мебель и посуда – все набрасывало на себя иллюзорные «одеяния» и превращалось в сценическое окружение, служило фоном для театрализованной придворной жизни, которую разыгрывало светское общество при всех королевских и императорских дворах Европы.

При дворе Екатерины Второй тоже царил культ театра: сама императрица писала пьесы, для постановки которых при Зимнем дворце даже был построен придворный камерный театр. Вся дворцовая жизнь была подчинена этикету, где каждый исполняет свою роль согласно утвержденному сценарию, предварительно потратив не менее трех часов на создание «сценического» образа, начиная с правильно подобранных кружев и заканчивая модным оттенком пудры для парика. В те времена любое событие не могло произойти без того, чтобы не использовать неожиданный игровой прием или не произвести яркий театральный эффект, будь то бал, парад, дипломатический прием или просто утренний выход монаршей особы. Но случались иногда события исторического масштаба, которые требовали более грандиозного подхода, и тогда в сценарий включалось не только «сценическое явление» придворных, выраженное в костюмированных и танцевальных ревю, но и преобразование самого пространства, привлечение декораторов и даже архитекторов.

Так произошло в 1775 году, когда Россия торжественно и пышно отмечала грандиозную победу над Османской империей в длительной и тяжелой войне, длившейся около шести лет. В местечке Кючук-Кайнарджи был заключен победный для русских «вечный мир» с турками после громких и славных викторий графа Румянцева-Задунайского. Россия приобрела крепости Керчь, Еникале и Кинбурн, получила выход к южным морям и смогла держать флот на Черном море. Полуостров Крым получил автономию от Оттоманской Порты и через несколько лет вошел в состав Российской империи.

Екатерине важно было отпраздновать этот триумф так, чтобы резонанс ощутила бы вся Европа, а заодно укрепить свои позиции внутри страны после пугачевского бунта. Роскошью и разнообразием праздников Екатерина II старалась возвысить блеск своего двора и затмить пережитое ею тревожное время. Поэтому почти весь год государыня провела в Москве, чтобы быть ближе к народу, хотя особой любви к Первопрестольной она не испытывала. Поскольку двор последние десятилетия жил в Петербурге, старые московские царские резиденции ветшали, и, по сути, разместиться царице было негде. Но она готова была на неудобства ради политических дивидендов.

Василий Баженов

Павильоны на Ходынском поле. 1775

Для достижения цели императрица обратилась к самому креативному, незаурядному зодчему своего времени – Василию Баженову, так как замысел празднования был тоже нестандартным. Поскольку все проекты праздника, представленные на конкурс Екатерине, были слишком банальны, по словам государыни: «…все одно и то же, как всегда: храм Януса да храм Бахуса». И из чувства протеста она сама придумала сценарий. Вот что она писала в письме к своему многолетнему французскому эпистолярному собеседнику барону Гримму: «В одно прекрасное утро я призвала к себе своего архитектора Баженова и сказала ему: Друг мой, в трех верстах от города есть луг. Вообразите себе, что этот луг – Черное море, что из города доходят до него двумя путями; ну, так один из этих путей будет Дон, а другой – Днепр; при устье первого вы построите обеденный зал и назовете его Азовом; при устье другого вы устроите театр и назовете его Кинбурном. Вы обрисуете песком Крымский полуостров, там поставите Керчь и Еникале, две бальные залы; налево от Дона вы расположите буфет с вином и мясом для народа, против Крыма вы зажжете иллюминацию, чтобы представить радость двух империй о заключении мира. За Дунаем вы устроите фейерверк, а на той земле, которая должна представлять Черное море, вы расставите освещенные лодки и суда; берега рек, в которые обращены дороги, вы украсите ландшафтами, мельницами, деревьями, иллюминированными домами, и вот у вас будет праздник без вымыслов, но зато прекрасный, а особливо естественный… Я забыла вам сказать, что направо от Дона будет ярмарка, окрещенная именем Таганрога. Правда, что море на твердой земле не совсем имеет смысл, но простите этот недостаток».

Да, это было для Баженова очень заманчивое предложение – своего рода архитектурный эксперимент, в ходе которого можно были опробовать масштабный ансамблевый подход в оформлении праздника, каковой еще не осуществлялся в России. Реализация царского плана предполагала театрализованный подход к постройке декоративных павильонов-крепостей, что высвобождало творческую фантазию архитектора. Баженова привлекала и возможность на временных строениях «сего сказочного града» использовать приемы тонкой стилизации под Восток, при этом причудливо соединив их с русской средневековой традицией.

В короткие сроки Баженов с помощью своего друга Матвея Казакова исполнил волю императрицы, и Москва с удивлением обнаружила на Ходынском поле, где ранее пасли стада жители окрестных деревень, целый городок затейливой архитектуры, песчаные моря и реки, а места для зрителей были оформлены в виде кораблей с мачтами и парусами. Деревянные, раскрашенные под камень различных оттенков постройки были решены в едином стиле и использовались для размещения гостей и участников праздника. Все постройки были сделаны на турецкий образец с разными причудами: башнями, зубцами, с высокими минаретами. Всем павильонам были даны названия реальных крепостей, и они располагались по берегам новоявленных Черного или Азовского морей, а также Днепра и Дона. Все сооружения Баженова на Ходынке вписались в атмосферу всеобщего «костюмированного шоу», они как участники маскарада прятали свою истинную деревянную сущность под «крепостными одеждами», превращаясь в декорацию для масштабного театрального действа.

21 июля 1775 года на Ходынском поле начались народные гулянья. В дни празднеств вся Москва, по словам современников, оказалась на Ходынке, здесь было открыто множество временных лавок и магазинов с лучшими восточными товарами. Как писали мемуаристы, «…в блестящий век Екатерины роскошь и великолепие ее общественных пиров и торжеств доходили до степени сказочного азиатского волшебства». Образы Востока воспроизводились не только крепостями в стиле тюркери, но и костюмами: слуги императрицы и члены ее свиты были одеты турками, албанцами, сербами, черкесами, а развлекали народ «бухарские канатоходцы», на поле стояли шатры ногайцев. Подданным пожаловали четырех жареных быков, множество жареной дичи, и фонтаны с виноградными винами. На площади были открыты три балагана с акробатами, музыкой и танцами. Царица с нескрываемым