Но самым главным и значительным его проектом стала постройка замка и окружающего парка в Во-ле-Виконт. Купленные еще в 1641 году земельные угодья, удачно расположенные между августейшими загородными резиденциями – Венсенским замком и Фонтенбло, Николя решил превратить в величественный дворцово-парковый ансамбль. Проектирование началось в 1656 году, затем в течение пяти лет шли строительные работы. Для исполнения своих целей он пригласил уже признанного в те времена придворного архитектора Луи Лево, который создал для министра свой лучший на тот момент проект, полный композиционных новшеств. Он ввел двойную анфиладу парадных комнат, жилые покои поднял на второй этаж, оформил два разных фасада – главный и парковый, наконец, создал прекрасный овальный зал под эффектным куполом. Так во Франции в то время никто не строил.

Для столь помпезного строения было крайне важным роскошное внутреннее убранство парадных залов, и Фуке заручается согласием лидера недавно созданной Королевской академии изящных искусств мэтра Шарля Лебрена. Интерьеры поместья Во отличаются барочной пышностью: повсюду позолота на лепных украшениях, насыщенные яркими красками шелковые и парчовые ткани на стенах и мебели, зеркала и хрустальные люстры, канделябры и жирандоли, переливающиеся всеми цветами радуги. Портреты Фуке и короля, росписи, панно и фрески, написанные самим Лебреном, и потрясающие по исполнению гобелены, созданные на лучших мануфактурах страны, украшают гостиные и кабинеты особняка. Архитектура Лево и интерьеры Лебрена прекрасно соответствуют друг другу, ярко демонстрируя единство стиля.

Шарль Лебрен

Приемная во дворце Во-ле-Виконт. 1660-е

Дополняют картину образцового ансамбля уникальные сады Андре Ленотра, потомственного придворного садовника, приглашенного для озеленения и планировки земель в итальянском вкусе. Но Ленотр, будучи гениальным ландшафтным архитектором, решил создать парк, который был бы неразрывно связан именно с окружающей французской равнинной природой и с дворцовой архитектурой Лево. Ленотр как человек своей эпохи был приверженцем регулярных парков, поэтому в Во появились геометрически прочерченные прямые дорожки и аллеи, симметричные бассейны и фонтаны, газоны и партеры, поражающие воображение витиеватыми орнаментами из цветов и кустарников.

Впервые Ленотр сделал ставку на длинную прямую аллею – главную ось парка, она открывала для публики эффектную перспективу, которая простиралась на несколько километров. Так архитектор использовал особенности французского рельефа, плоского и ровного. Он был первым садовым мастером, кто придумал «замедленную перспективу», когда дальние объекты – скульптуры или балюстрады – были намеренно увеличенных размеров. Так возникало иллюзорное ощущение компактности пространства, которое по мере прохождения все увеличивалось. Или сознательное нарушение очертаний бассейнов или партеров, чтобы сгладить неизбежные искажения при дальнем просмотре, так бассейны фонтанов смотрятся из окон замка круглыми, а на самом деле они овальные. Но самый интересный фокус Ленотр проделал с большим каналом, который «спрятал» за перепадом высот. Для гуляющих по парку гостей канал не виден до самого последнего момента, он возникает вдруг, как неожиданный сюрприз.

За пять лет три талантливых архитектора и дизайнера создали шедевр дворцово-паркового зодчества, и Фуке было чем гордиться в тот августовский день, ведь ничего подобного не было ни у кого в королевстве, даже у самого короля. Надо отдать должное министру, его вкусу и открытости всему новому: если оно талантливо – Фуке не жалел средств на воплощение своей мечты, закрывая глаза на то, каким образом эти средства к нему попали. Не забывал об этом только Кольбер, конкурент Фуке в борьбе за власть. Он сделал все, чтобы разоблачить злоупотребления суперинтенданта финансов перед королем, который был ослеплен роскошью Во-ле-Виконта и, скорее, был этим раздосадован, чем восхищен, поскольку сам он испытывал нужду в самых необходимых вещах. Так тщеславие одного и зависть другого привела к трагедии Николя Фуке, имущество которого, включая поместье Во, было конфисковано в пользу короны, а сам он был осужден и посажен в заключение. Но это было не единственное следствие министерского тщеславия и королевской зависти, весь мир знает самый главный результат драматичных событий 1661 года – это возникший через несколько лет знаменитый Версаль.

Пока главной королевской летней резиденцией оставалось Фонтенбло, король не оставлял без внимания конфискованное у министра роскошное поместье Во-ле-Виконт. Но вскоре молодому монарху пришла в голову мысль не возвращаться в нелюбимый им Париж даже зимой. Однако небольшой замок Фонтенбло был слишком далек от столицы, необходимо было новое пристанище двора, более просторное и удобное, расположенное поближе к Парижу. Взоры Людовика обратились к небольшому охотничьему особняку его отца, который был построен в лесу рядом с пригородом Версаль, находившемся всего в 18 километрах от Парижа. Вокруг монаршего дома была болотистая пустошь, но короля это не остановило. Ведь он уже знал, кто способен на голом месте создать для него образцовый дворец и идеальный парк – прообраз «личного эдема» для короля, которого уже иногда называли Солнцем, поскольку это была его любимая роль в балетах, в которых он в эти годы искусно танцевал.

Так оказалось, что главным приобретением короля после визита в Во летом 1661 года стало не отобранное у хозяина имение, а три его гениальных автора. И король в 1663 году приглашает господ Лево, Ленотра и Лебрена в пока еще непрезентабельный Версаль, чтобы они превратили его в лучшую европейскую королевскую резиденцию. Они вдохновенно и усердно трудились еще пять лет, и к 1668 году Версаль распахнул свои ворота перед изумленной публикой. Он был выстроен в том же стиле, что и поместье опального министра, только теперь у авторов было больше опыта и возможностей. Для королевского дворца требовалось больше размаха и величия, все это было учтено, и на свет появилось чудесное явление – Версальский дворцово-парковый комплекс.

Только у Версаля была другая судьба, он был официальной резиденцией французской монархии в течение многих десятилетий, а потому он неоднократно расширялся, к нему пристраивали то дополнительные крылья, то дворцовую капеллу, то дворцовый театр, там появились интерьеры других эпох и других направлений. Да и парк не избежал более поздних вмешательств. Тогда как Во-ле-Виконт вернулся снова к наследникам Фуке, потом, меняя владельцев, оставался частным замком. Это позволило ему гораздо в большей степени сохранить свой первоначальный вид и дворца, и особенно парка. Таким образом, именно Во-ле-Виконт, построенный по заказу Фуке, стало первым и самым чистым примером «Большого стиля» Людовика XIV, парадоксально, но факт.

Глава 10

Как Москва оказалась на Берегу черного моря. История о Василии Баженове