ворча под нос. Кольцов проследовал мимо, тот тоже не задержался. Хлопнула дверь подъезда. Майор поднялся еще на пару этажей, позвонил в дверь. В квартире была тишина. Прижал колено к двери, слегка надавил – дверь приоткрылась. Захлопнуть ее, не имея ключа, было невозможно – не та конструкция. Как же надоело тащиться в хвосте преступников! Он распахнул дверь, ворвался внутрь. Далеко ходить не пришлось, женское тело с подогнутыми коленями лежало в ближайшем дверном проеме. «Не много ли трупов? – мелькнуло в голове. – А ведь до тебя все тихо было!» Он перепрыгнул через тело, влетел в гостиную. Оружие не выдали, досадная недоработка, этот вопрос надо срочно решить!

Помимо гостиной в квартире имелись еще две комнаты и кухня. Он осмотрел их в считаные мгновения, заглянул в ванную, на балкон. Сел на корточки над телом. Та самая, Анна Егоровна Знаменская, 43 года, бездетная, незамужняя. Но точно не старая дева, повидала в жизни… Одетая явно не в домашнее, в глазах невыразимый страх, волосы в порядок не приводила, не до того было. Какая же дура! Михаил со злостью ударил кулаком в косяк. Что мешало дождаться в отделении милиции сотрудников?! Металась в смятении, не могла принять решение. С ней не церемонились. Дверь открыла сама, но это и понятно, достаточно лишь представиться участковым или слесарем ЖЭУ, чтобы открыли. Видимо, попятилась к проему. Убийца не мешкал – ударом в переносицу лишил сознания, затем свернул шею. Бескровно, надежно, безопасно, а главное, тихо… Женщина была мертва. Он коснулся шеи – теплая. Вообще теплая! Вскочил, винтики закрутились в голове. Что за тип топтался у почтовых ящиков? Лица не видел, тот намеренно его прятал. Голубоватая парусиновая кепка, окладистая бородка, возможно ненастоящая. И странное чувство, что этого сукина сына он уже где-то видел…

Опоздали на какую-то минуту! Михаил прогремел по лестнице, вылетел из подъезда. Старушки на месте, машина тоже. Метнулся было к пенсионеркам, но передумал, только время терять. Бросился к машине, прыгнул за руль. Сотрудники сидели сзади, дружно зевали. Чем еще заняться, когда ничего не надо делать!

– Где он?! – проорал Кольцов.

Матвей закашлялся, Косых выпучил глаза – так и подмывало по ним треснуть!

– Мужик тот где?! Куда он пошел?! Голубая кепка, бородка…

– Туда, за угол свернул… – прокашлял Матвей.

Работнички, мать их за ногу! Двигатель завелся с первого оборота, хоть за это ему спасибо! Мимо пронеслись испуганные лица старушек. Будет еще время с ними поболтать. Все, что ни делается, – делается постфактум! За углом узкая дорожка тянулась вдоль торцов жилых зданий. Михаил тащился как черепаха, усмиряя желание врезать по газам.

– Мужики, внимательно смотрим по сторонам. Он может быть здесь, не мог далеко уйти, гаденыш… Помните, во что он был одет? Лицо срисовали?

– Черт… Слушай, Михаил, я правильно подумал? – Николай, похоже, вник в тему.

– Да, ты удивительно прозорлив. Отвечайте на вопросы.

– Рубашка серая, штаны такие же… – забормотал Ивашов. – Кепка эта дебильная… Не видел я его лица, из подъезда вышел – козырек на глазах, переносицу чесал – да так, что лицо полностью закрыл, только бороду было видно… Вышел – сразу правое плечо вперед, и за угол… Еще подпрыгивал как-то, ну, походка у него такая…

– И я не срисовал его, – удрученно признался Косых. – Подумал, жилец вышел. Мужик как мужик. Не старый вроде, хотя и не сказать что шибко молодой… Слушай, ты же видел его в подъезде! Мимо тебя, поди, прошел. Ты куда смотрел – в потолок?

– Какая разница, куда я смотрел? Отвернулся! Так, все понятно с вами, толку от вас… как и от меня. Сейчас выезжаем на улицу, встаем. Вертим шеями. Руку даю на отсечение, мужики, не мог он далеко уйти. Да и бежать не будет, ведь не уверен, что его засекли…

Он встал у выезда из переулка на оживленную дорогу. По тротуару сновали люди, транспорт вяло полз по проезжей части. «Наши цели ясны, задачи определены, за работу, товарищи!» – гласило белым по красному на другой стороне дороги. Сотрудники выворачивали головы, оглядывая пространство. Ругалась пожилая женщина, которой чекисты перегородили дорогу, двинулась в обход, постукивая палочкой.

– Вон он! – ахнул Матвей. – Точно он, товарищ майор! Слева, смотрите, на другой стороне дороги!

Михаил жадно всматривался в пространство перед ним. Есть контакт! Предполагаемый преступник отдалился метров на полтораста, шел, помахивая правой рукой. Через плечо на лямке висела сумка, похожая на сумку от противогаза.

«Жигули» перемахнули проезжую часть, не стали уступать пассажирскому автобусу, резко ушли влево перед самым носом. Это стало еще одной ошибкой! Столкновения избежали, но возмущенный водитель автобуса с силой надавил на звуковой сигнал. Номера автомобиля он не заметил, а когда опомнился, было уже поздно. Преступник обернулся. Да и не только он, вся улица обернулась! Майор ударил по газам, лихорадочно переключая передачи. Этот гад все понял, бросился бежать. И снова они не видели его лица! Он нацепил на нос солнцезащитные очки с огромными стеклами – сварщик, ей-богу! Что за мода такая! Кепка на лбу, очки, бородка – хрен поймешь, кто такой! Преступник улепетывал по тротуару. Споткнулся парнишка, идущий навстречу, упал – преступник просто перепрыгнул через него! Он был неплохо физически развит, бежал, как подготовленный спортсмен, болталась сумка с «противогазом». Оборачивались люди. Но расстояние сокращалось. Возбудились сотрудники на заднем сиденье. «Попался, сука…» – не стеснялся в выражениях Косых. И хоть бы один милицейский патруль поблизости! До объекта оставалось метров семьдесят, когда он резко свернул вправо – в переулок. Этого следовало ожидать. Михаил, притормозив, вписался в поворот – и вдруг резко затормозил, едва не протаранив грузовик! В доме размещался гастроном, а на его торце разгружался ЗИЛ с хлебной будкой. Он перекрыл весь проезд, водителю просто некуда было встать. Квартал возводили в допотопные времена, когда никто и не помышлял о всеобщей автомобилизации. Преступник обогнул кабину, бросился дальше. Мужики в серых робах вытаскивали из будки поддоны с хлебом. Михаил призывно засигналил. Да какого черта! Пока сообразят и отъедут, пройдет уйма времени! Он натянул стояночный тормоз, первым вывалился из машины, припустил по дорожке. Косых обогнал его, со злостью шарахнул по капоту ЗИЛа, пробегая мимо.

– Комитет государственной безопасности! – кричал Матвей, обращаясь, видимо, к грузчикам. – Всем оставаться на месте!

Какая реклама, черт возьми. Грузчики растерянно оборачивались, один чуть не выронил поддон с пахучими буханками. Субъект в парусиновой кепке бежал по асфальтовой дорожке не оборачиваясь. Справа тянулась ограда – кажется, больница, слева – детский сад за забором. Свернуть было некуда. Зла уже