воздухе разливался приятный терпкий запах свежесваренного кофе. Я тут же идентифицировала двоих официантов. Один, постарше и повыше, что-то считал на кассовом аппарате. Тот, что помоложе, нес на подносе два высоких фигурных бокала с разноцветным содержимым. Он ловко опустил поднос на стол перед женщиной, которая сидела за столиком с двумя своими детьми. Дети радостно завизжали, а их мать устало кивнула и продолжила листать ленту в телефоне.

Я выбрала последний незанятый столик у окна. Он находился у самого входа и от остального зала был отделен декоративной стенкой. Может, поэтому и был свободным — его просто никто не замечал. Я убедилась, что один из официантов заметил мое появление, и прошла к окну. Почти сразу на столик легло аляпистое одностраничное меню.

— Добрый день, меня зовут Михаил, сегодня я буду вашим официантом, — парнишка на одном дыхании выпалил привычную скороговорку и посмотрел на меня с приклеенной дежурной улыбкой, — посмотрите меню или закажете что-то сразу?

— Кофе, — попросила я, пытаясь устроиться поудобнее. Поясница снова дала о себе знать. — Доппио, если можно. И ваш фирменный сэндвич с авокадо.

Парень кивнул и исчез за стенкой. Я снова посмотрела на Мост Влюбленных. Да, обзор из кафе был роскошный. Словно нарочно рассчитанный на свидетелей. Может, это не случайность? Кому-то потребовалось привести девушку в такое место, чтобы ее смерть не осталась незамеченной. Но зачем? Человека можно просто убить.

Я одернула себя — господи, понятно, зачем. Убить человека — значит, подвергнуться риску быть раскрытым. А если девушка, пребывающая в депрессии из-за расставания с парнем, сиганет в воду на глазах у свидетелей, будучи при этом совершенно одна, — никто не заподозрит убийство. Можно спать спокойно. Хотя с такой же долей уверенности можно утверждать, что дело было в простом самоубийстве. Девушка, любовь невзаимная, а способ покончить с собой весьма драматичный. Я, наверное, пытаюсь найти темную кошку в комнате, где ее нет.

От размышлений меня оторвал официант, который с легким стуком поставил на столик чашку кофе.

— Прошу.

Я поблагодарила юношу и попросила его:

— Подождите.

— Слушаю, — учтиво улыбнулся молодой человек.

— Это же вы дежурили в кафе, когда девушка спрыгнула с моста напротив?

Легкое недоумение пробежало по лицу официанта.

— Ну… да. Какие-то проблемы?

— Никаких. Я только хотела узнать кое-что поточнее. Дело в том, что я помогаю полиции в раскрытии дела.

— Раскрытии? — удивился парень и сжал поднос двумя руками. — Это что, прям расследование? Она же просто спрыгнула…

— Вас зовут Михаил? — спросила я.

— Да.

— Присядьте, пожалуйста.

— Мне нужно работать.

— Это ненадолго. Если надо, отпроситесь у администратора.

— Ладно. — Официант выглянул из-за декоративной стенки и оглядел зал. В его помощи никто пока не нуждался. — Только я не могу сесть за столик с клиентом.

— Хорошо… — Я помедлила. Если парень будет стоять и стараться побыстрее ответить на все вопросы, чтобы вернуться к работе, он может пропустить важные детали. — Ну а перекур у вас бывает?

— Бывает. Мой — через полчаса, когда закончится обеденный наплыв.

— Я пока попью кофе и сэндвичем, а когда будет можно поговорить, дайте мне знать. Это важно.

Через полчаса мы с Михаилом стояли на улице у служебного входа. С обратной стороны череда кукольных домиков была уже не такой парадной. Двор был не прибран и засыпан подгнивающими листьями. Штукатурка на фасаде отличалась от той, которой была отделана парадная сторона, и местами уже начала отставать от стены и трескаться. Михаил затянулся модной электронной дымилкой и сел на скамейку, стоявшую у входной двери. Я узнала старую скамейку из парка: такие тут стояли до того, как все отреставрировали и благоустроили.

— А где второй официант? — спросила я. — Вас же, согласно протоколу, двое было? Тот человек, что сейчас обслуживает с вами зал, не похож по описанию.

— Мироныч-то? Он уволился. — Миша-официант беззастенчиво рассматривал мои ноги. Заметив, что от меня это не укрылось, он подобрался и отвел взгляд: — Переехал в Москву. У него друг там в ресторане работает, обещал устроить по знакомству.

— Ну что ж. Придется вам отдуваться самому.

— Прям отдуваться? — испугался молодой человек, но тут же сделал вид, что ему безразлично, и закинул ногу на ногу. Укороченные брюки задрались и обнажили смешные носки с черепами. Молодежь во все времена одна и та же.

— Расскажите в деталях, как это произошло?

— Да я уже рассказывал все. В кафе было пусто. Мы стояли у окна и ее увидели. Девчонка какая-то в вечернем платье. Подошла к мосту и спрыгнула. Буль-буль.

— Полегче, — разозлилась я. — Девушка все-таки погибла.

— Так я тут при чем? Не я же ее столкнул.

— А кто?

— Никто. Она была одна.

— Точно?

— Точно.

— В какой момент вы ее заметили? И кто увидел ее первым?

Парень задумался, отведя взгляд.

— Это был я. Шел дождь, а я стоял у окна. Мы с Миронычем, со Славкой то есть, разговаривали о том, что в кафе нет посетителей. В то утро в зале только один мужик сидел. Ну и днем парочка на обед пришла. Но в общем и целом был тотальный глушняк. Славка сказал, что в первых числах сентября всегда так бывает.

— Хорошо. Значит, вы ни на что не отвлекались.

— Я заметил ее, когда она уже стояла у перил.

— А откуда она шла, не заметили?

— Не заметил. Наверное, из парка. С нашей стороны, чтобы на мост подняться, надо мимо окон кафе пройти. Я бы увидел.

— Отлично, Шерлок. Что дальше было?

— Ничего. Она прыгнула.

— Вы видели момент прыжка?

— Сам момент не видел. Там посуда на кухне упала, мы отвернулись. А когда повернулись, ее уже не было.

— Давайте предположим, что кто-то ее столкнул. Это было бы возможно? Хватило бы времени?

— Нет, это точно. Мы обернулись секунды на три-четыре. За это время на мост не забежишь. А уж столкнуть…

Парень был прав. Ведь в этом случае убийце пришлось бы не просто столкнуть девушку, а сначала перекинуть ее через довольно высокие перила. Как это сделать, не привлекая внимания?

— Что произошло потом? — спросила я.

— Я выскочил на улицу и добежал до моста. Увидел в воде туфлю — она всплыла в месте, где она булькнулась… в смысле упала. Потом мы вызвали полицию.

— И больше ничего? Ничего подозрительного?

Михаил пожал плечами и снова потянулся за своей курилкой.

— Ничего. Она просто спрыгнула. Так бывает ведь иногда.

— И людей вокруг вы не заметили?

— Сначала никого не было. А потом они сбежались, когда ее доставали из воды на том берегу. Затем полиция приехала, «Скорая».

— А других свидетелей не было?