А я…Я застываю в леденящем шоке, потому что дверь хижины за ее спиной распахивается, и на пороге показывается мой шоколадный, разъяренно скалящий клыки, зверь.

7.

Рона крупно вздрагивает, прежде чем обернуться на стоящего за спиной зверя. Собранные уж было рюкзаки вываливаются из ее рук и с глухим стуком падают на земляной. У меня от страха перед глазами начинает плыть.

Он на сейчас убьет…

– Гер…Гер…– шевелю губами в беззвучной мольбе. В горле пересыхает.

Он оборачивается в человека за мгновение – никогда не видела, чтобы так быстро, но продолжает тихо рычать, сверля меня исподлобья бешеными от ярости глазами. Я пячусь на соломе от него, подбородок дрожит…Убьет…

Мужчина делает шаг в мою сторону, его верхняя губа дергается, обнажая неисчезнувшие клыки, и… Волк вдруг резко меняет направление и подлетает к застывшей около сундука Роне. Хватает ее обеими руками и встряхивает словно куклу, поднимая над землей. Рона начинает визжать, Гер приближает ее к себе, глубоко втягивает запах у шеи, а потом отшвыривает в сторону так, что она бьется спиной о стену и кулем оседает на пол. Я кричу, Рона кашляет, пытаясь прийти в себя. Гер подлетает к ней снова, нависая как гора, хватает за волосы и оттягивает их вниз, заставляя вертянку вскинуть голову и посмотреть в его разъяренные янтарные глаза.

– Откуда взялась? Р-р-рейна дикого ты кончила??От его тр-р-рупа тобой несе-е-ет. И от тебя!!

– Гер, это я! Я! – подрываюсь с соломы раньше, чем успеваю подумать. Я просто не могу смотреть на ужас в круглых глазах Роны, и то, как он ее трясет…

Дура… и зачем лезу только! Но поздно уже… Гер медленно поворачивает голову в мою сторону, и я кидаюсь ему в ноги, обнимая колени и умоляюще заглядываю в глаза, – Гер, пусти ее! Это случайно вышло…Случайно! Пусти, слышишь? Пожалуйста…

Его звериные, полностью залитые янтарем глаза будто с трудом фокусируются на мне. Зрачки расширяются, впитывая образ. Что-то мелькает в самой глубине. Осознанное…

– Гер…– глажу его по бедру.

Медленно разжимает руки. Рона валится на пол, тяжело дыша. Отходит от нас на пару шагов, трет виски, лицо. Дикое напряжение в хижине спадает, оставляя тягучую усталость.

– Рассказывай, – хрипло и коротко бросает мне волк, мазнув взглядом. Прошел мимо, зацепив бедром и начал рыться в сундуке, выуживая свою одежду.

Я тяжело встаю с пола. Сердце до сих пор частит от испуга, дышать тяжело. Рона забилась в угол, и наблюдает ща нами, как загнанный зверек. Больше, конечно, за Гером – настороженно ловит каждое его движение.

– Это случилось днем, в полдень примерно, – осторожно начинаю я, встав посреди землянки и не рискуя подойти к хмурому волку ближе.

Издали наблюдаю, как он вжикает молнией на военных штанах и садится у горящего очага, вертя в пальцах перочинный ножик.

– Сначала я услышала, как кто-то бежит. Испугалась…Звуки приближались, я сращу поняла, что бегут прямо к нам. Взяла топор в руки и затаилась за дверью…А потом прямо около хижины закричала женщина, позвала на помощь, потом звуки борьбы и рычание. А она все звала- звала…Я решилась ей помочь…

– То есть вышла-а-а, – тихо, но от того еще более страшно рычит волк, взирая на меня исподлобья.

– Гер, он бы меня все равно учуял! Он прямо под дверью был, – всплеснула я руками, – С Роной бы расправился и принялся за меня!

– Он был дикий! – рыкнул волк зло, – Он бы не посмел в дом зайти. Не полез бы!

Гер трет лоб и с явной досадой кидает камешек в огонь. Вижу, как шевелятся его губы, выплевывая крепкое ругательство.

– Гер, я не знала…Откуда мне было знать?! Ты не говоришь ничего! Я испугалась…

Он поднимает на меня свои янтарные глаза и поджимает губы. На его лице буквально написано "дура", и я невольно краснею…Туплю взгляд в пол.

– Я говорил – не выходить. Ни при каких обстоятельствах. Не. Вы.Хо.Дить, – по слогам чеканит он.

Молчу.

– Значит ты убила, – после повисшей паузы вдруг хмыкает волк с какой-то веселой обреченностью, – Уже второго…М-да…Завтра на совете мне будет сложно это объяснить…Дина, великая Луна, а!

Он встает и начинает расхаживать по нашей маленькой хижине, слежу за ним из-под опущенных ресниц. Кусаю губы, чтобы не начать улыбаться. Мне кажется, или помимо досады в этом возгласе сквозило изумленное восхищение…?

– Так, а ты кто? – Гер резко останавливается напротив Роны, сжавшейся в комок в углу, – Как сюда дошла?

– Меня в болота выкинули, – подает голос вертянка, – Пришлось в обход. Прямо никак к Огню…На избушку пустую набрела недалеко тут, вниз по ручью. Хотела переждать первые семь лун, да еда кончилась. Вышла, а меня этот дикий и погнал…

Гер складывает руки на груди, слушая. Потом стремительно нагибается к замершей от страха Роне и нюхает ее волосы, виски, шею…

– И правда, с волком не была, – заключает он, отстраняясь.

Поворачивается ко мне.

– Дин, а она ведь в хижине Хайда жила, которого тоже ты убила. Так что ты ей дважды, считай, помогла…Эй, слышала?

Он легонько пинает носком Рону по ноге, снова обращаясь к ней.

– Как там тебя…Рона?

– Да, фрай, – с готовностью и даже каким-то подобострастием кивает та.

Я хмурюсь – мне не нравится, как показательно преданно она смотрит на Гера. И как, будто случайно, ведет рукой по груди…

– Какой я уже фрай… – хмыкает волк раздражённо, – Хотя… для тебя…

Янтарные глаза застывают на ее лице.

– Откуда ты?

– С Верты.

– Ясно…С Верты…Сбежать подбивала мою…– и взгляд Гера быстро выразительно мажет по рюкзакам, валяющимся на полу, прежде чем вновь впиться в растерянное лицо девушки.

– Я…я…– мямлит она.

Гер нетерпеливо фыркает.

– Значит так, Рона. Слушай внимательно. Варианта у тебя два, – Гер опускается перед ней на корточки и в упор смотрит в ее широко распахнутые зеленые глаза, – Либо я убиваю тебя прямо сейчас и скидываю к волку, которого вы зарубили. Либо завтра на совете ты говоришь, что Хайда из хижины убила сама, поняла? Про дикого скажем правду.

Рона сглатывает и молчит.

– Поняла? – с нажимом повторяет Гер, а потом уже мягче, – Помнится, был я на Верте. У вас же там кровь за кровь, жизнь за жизнь, да?

– Да, – хрипло выдавливает из себя девушка, вжимаясь в стену, чтобы быть подальше от него.

– Ну, так Дина тебе жизнь дала дважды. Должница ты ее. Так?

Рона молчит, на зеленых глазах выступают слезы.

– Я хотела расплатиться, попытаться до Огня довести! Ты же