– Простите, а где мисс Кларк? – спросил я.

– Даже не верится, что вы всё-таки есть, – сказала она.

– Всё-таки есть? – не понял я.

– Когда Анна показала мне на вас, я и не поверила ей, точнее, вам. Да и как тут поверишь. – Она собрала спадающие волосы в небольшой пучок, достала откуда-то из головы шпильку и вколола её обратно.

– Простите, я не совсем понимаю…

– Анна пыталась дозвониться до вас, мистер Мильтон, вы же журналист?

– Я, да…

Я уже сомневался во всём, может, и я был не я, может, меня вообще здесь не было.

– В редакции сказали, что личные телефоны не дают, – продолжала она.

Вот сволочи! Да им просто лень было искать мой номер.

– Да, как-то не принято, – соврал я.

– И вот сегодня она посмотрела шоу, знаете, на пятом канале. Конечно, знаете, вы же там и сидели. Простите, голова идёт кругом.

– Не у вас одной…

– Она увидела вас и тут же начала обзванивать всех. В студии ей сказали, что вы ушли, но номер телефона всё-таки передали. Анна записала его на руке и куда-то побежала, спросила ещё, не знаю ли я, где в городе таксофоны. Я сказала, что, наверное, в метро, она побежала туда, но упала на рельсы. Слава богу, что поезд был на других путях. Её сразу вытащили, но она сильно ударилась головой, и её увезли в больницу.

– Святого Карла?

– Откуда вы знаете? – удивилась и ещё больше забеспокоилась женщина.

– Мне звонили оттуда.

Я посмотрел на растерянную Филлис и понял, что так я ничего не пойму.

– Пожалуйста, – взял я её за руку, – вы можете объяснить, что случилось? И главное, когда всё началось?

– Конечно, – она села в кресло напротив. – Мисс Кларк уже как двадцать лет жила в Японии.

– В Японии?

– Да, знаете, она уехала туда после учёбы работать. Мистер Кларк был сильно против.

– Почему?

– Вы понимаете, он учёный, он хотел, чтобы дочь тоже продолжила…

– Понимаю.

– А она решила стать психологом.

– Тоже неплохо.

– Не для него. Они разругались, Анна уехала и так и не звонила ему все эти годы.

Филлис посмотрела на огонь и приложила платок к глазам.

– Простите, никак не могу привыкнуть, такая нелепая смерть. И что его понесло летать над Ла-Маншем…

– Часто летал?

– Часто, говорил, что так лучше думается, мысли, мол, не притягиваются к земле, а находятся в свободном полёте. У него был своеобразный юмор. И ещё что-то там происходит с нейронами мозга. В общем, летать он любил. Когда всё случилось, я еле дозвонилась до Анны. Реакция её, честно сказать, была странная. Она спросила, здорова ли я и точно ли её отец умер сегодня. Я сказала, что точно здорова, а о смерти её отца передают в новостях.

– Да, я видел тот выпуск.

– Так вот, приехала она вся расстроенная, можно сказать, сама не своя.

– Немудрено, всё же смерть отца.

– Боюсь, дело было не в этом…

– Что вы имеете в виду?

Я знал, о чём она говорит.

Филлис встала с кресла и начала расхаживать вдоль камина, перенося свою ссутуленную тень от одной стены на другую.

– Я прибежала в гостиную на звук разбившегося стекла.

– Так…

– Мисс Кларк стояла возле камина и смотрела на рамку с фотографией. Стекло было разбито и лежало под ногами, а мисс Кларк держала в руках фотографию и, знаете, гладила её.

– Держала и гладила?

– Да, вот так проведёт по фото ладонью, потом пальцами потрёт и глаз не сводит. Я говорю, Анна, осторожней, не наступите на стекло, я сейчас всё замету, а она будто не слышит. Стоит и не слышит, и всё смотрит на это фото.

– Какое? Что было на фото?

– Её отец.

– Вроде ничего удивительного.

– Вот и я так же подумала.

– Подождите… А когда его сделали?

– Что, простите?

– Фото какого года?

– Ой, да разве я вспомню, – отмахнулась она носовым платком, который всё это время сжимала и крутила в руках.

– Пожалуйста, год. У вас оно есть, это фото?

– Есть. – Она подошла к камину. – Я поместила его в новую рамку, больно хорошее фото. – Она передала его мне. – Тогда мистер Кларк получил премию за особый вклад в медицину.

– Пожалуйста, постарайтесь вспомнить, какой это год?

– Я даже не знаю, – мялась она, – но не так давно это было, года три назад.

– Точно?

– Может, четыре, – заволновалась Филлис.

– Но не двадцать лет?

– Ой, нет, что вы! Тогда он только начинал над этим работать.

– Над чем?

– Над лекарством от рака.

– Он изобрёл…

Тут в недрах моей воспалённой памяти стали проноситься заголовки газет и подводки разных новостей.

«Группа учёных совершила прорыв в разработке лекарства от рака…», «Феноменальное открытие в медицине».

Но всё это тогда пролетело мимо меня, серым фоном, белым шумом, чем угодно, но я в это не вникал.

– Вы сказали, его дочь приехала в день его похорон сама не своя?

– Да. Будто что-то тревожило её, но только не смерть мистера Кларка. Конечно, в последнее время они были не так близки. Эта дурацкая ссора, и они в разных странах, оба такие занятые.

– Понимаю. Может, это всё же шок, шок и непринятие смерти.

Я сам не верил, что это говорил, я сам не верил ни в какое непринятие, я сам был на месте мисс Кларк неделю назад, когда стоял напротив свежевырытой могилы для её дважды умершего отца. Но это было куда логичнее того, что я мог услышать в ответ. То, что она сейчас скажет, а она точно ведёт к тому, о чём я и думал, просто не оставит мне иного шанса, как сойти с ума. Ей-богу, я всё ещё ждал человека, который придёт и разложит мне всё: так, мол, и так, люди умирают дважды, а то и трижды, это обычное такое явление, о котором вы просто не знали… Господи, какой бред! У меня разболелось в висках. Филлис крутила платок, наматывая его на покрасневшие пальцы. Огонь пожирал покрытые чернью полена, трещал в каминных застенках, прорываясь через решётку, болью отдаваясь в глазах.

– Так, может, всё-таки шок? – повторил я.

– Нет, наоборот, – вздохнула женщина, – Анна не боялась смерти мистера Кларка, она…

– Что? Говорите.

– Она не понимала, почему он всё ещё был жив. Всё это время. Она спросила у меня, откуда у нас это фото, я сказала, что оно здесь всегда и стояло. Мисс Кларк тогда покачнулась, облокотилась на меня и сказала, что этого никак не может быть, что отец её умер… – Филлис набрала воздуха в грудь и посмотрела на меня