Шрифт:
Закладка:
Сойер изменил мою основную специальность…
Он знал, со специальностью в фотографии из меня не выйдет хорошей жены, но все равно изменил ее, понимая, что именно это мне нравится. Я не понимала, хорошо это или плохо. Я больше ни в чем не была уверена.
Первые две пары были потрясающими! На самом деле все мое расписание казалось невероятным. Я посмотрела в планшет, чтобы узнать, где будет третья лекция.
«ДЕМИ КАЛЛОУЭЙ.
Основная специальность:
продвинутый курс фотографии.
Первое занятие: Введение в студийную съемку
Второе занятие: Цифровое производство и обработка изображений
Третье занятие: Основы дизайна фотографий
Обед
Четвертое занятие: Концептуальный процесс и фотографическая выразительность
Пятое занятие: Введение в композицию
Шестое занятие: Этикет для леди».
Я нахмурилась, глядя на последнее название. Ладно: мое расписание почти идеально. Похоже, от уроков этикета Сойер избавить меня не смог. Направляясь по карте к месту, где должно было проходить занятие по основам дизайна, я восхищалась зданием факультета искусств. Оно отличалось от других: в нем было меньше современного стекла и стали и больше дерева и ярких стен. А еще здесь училось довольно мало студентов. Похоже, не очень-то много девушек решалось брать искусство в качестве основной специальности во время отбора – меня это более чем устраивало. На моем потоке почти все студенты были парнями, да и тех оказалось немного, меньше десяти человек в каждой группе, что давало больше времени на вопросы к преподавателям.
Бодрым шагом я вошла в аудиторию, где проводились лекции по основам дизайна фотографий. Я с детства мечтала заняться профессиональным изучением фотографии. Может, здесь не так уж и плохо? Я села рядом с Шоном, своим новым другом, и мы немного поговорили об итоговом годовом проекте. Конечно, еще оставалось полно времени, чтобы все распланировать, но мой мозг уже кипел идеями.
В аудиторию зашел профессор Вудс и кивнул нам шестерым. Он открыл рот, чтобы начать лекцию, когда вдруг зашел Сойер с книгой «Введение в фотографию» под мышкой.
Я застыла.
Профессор выглядел не менее удивленным.
– Мистер Хадсон, чем могу помочь?
Сойер усмехнулся.
– Я добавил этот предмет в свое расписание, если вы не против.
Профессор пожал плечами, быстро напечатав что-то на планшете.
– Что ж. Не знал, что вам нравится фотография.
Сойер оглядел аудиторию – и его взгляд остановился на мне.
– Да вот, внезапно заинтересовался.
Я вспыхнула, но старалась не подавать виду, будто он не стал для меня только что самым романтичным мужчиной в истории человечества.
Он прошел вглубь аудитории и сел за мной. Сердце бешено билось у меня в груди.
Так, сохраняй спокойствие. Может, ему и правда нравится фотография.
Профессор повернулся к доске, чтобы начать лекцию, и тогда Сойер незаметно положил мне на стол записку. Очень в духе девяностых. Видимо, если он не ладил с соцсетями, то не знал, что в инстаграме можно писать личные сообщения, а номерами телефонов мы еще обменяться не успели. Я постаралась не слишком широко улыбаться, разворачивая записку.
«Нам нужно поговорить о том, что случилось ночью. Может, после банкета?
Неприятное чувство тяжестью осело в животе. А я-то надеялась, что он об этом забудет. Он что, поэтому присоединился к занятиям по фотографии – чтобы присматривать за мной, как за ребенком? Посылать тайные записки и убедиться, что никто не узнает мой стремный секрет? Я кивнула на случай, если он наблюдал за моей реакцией, и остаток часа сидела с унылым видом.
Я постоянно смотрела на часы. Мне хотелось скорее уйти – прочь от Сойера, который следил за мной. Мне казалось, что… со мной что-то не так и мне стоит стыдиться произошедшего. Хотелось исчезнуть.
Часы собирались пробить 12:05, отмечая конец лекции, когда в коридоре вдруг завопила сирена. Свет, просачивавшийся под дверь аудитории, замигал красным.
«Глупая пожарная тре…»
Я не успела закончить мысль – Сойер вдруг выдернул меня из-за стола и прижал к груди. В аудиторию ворвался Юджин вместе с Брэндоном и Уолшем – все были вооружены до зубов.
– Сойер, код красный, – сказал Юджин.
Я взглянула снизу вверх на Сойера: тот резко побледнел.
Потом все произошло очень быстро. Сойер со скоростью леопарда бросился через всю комнату, таща меня за собой.
– Да что происходит? Что за «код красный»? – спросила я, оказавшись в коридоре.
Сойер повернулся ко мне – глаза у него пожелтели. Он продолжал держать меня за плечи.
– Вампиры.
Его теплое дыхание коснулось моего лица. Меня охватил ужас.
Вампиры? Прошло пять лет с того случая, но одна мысль, чтобы снова увидеть этих ходячих мертвецов, мгновенно вызвала у меня приступ паники.
Брэндон дал Сойеру три серебряных кола в ножнах, которые он прикрепил к бедру.
– Можно мне один? – спросила я.
Сойер помедлил с секунду, затем достал один кол и вручил мне.
– Значит, на нас напали?
Волчица мгновенно пробудилась, а мои клыки удлинились.
Юджин достал большой арбалет с серебряными болтами.
– Было бы глупо с их стороны.
Сойер нахмурился и низко зарычал.
– Если бы они хотели поговорить, просто позвонили бы!
Двойные двери в конце коридора открылись, и я почувствовала ауру альфы. По коридору шел Курт Хадсон с двумя десятками охранников за спиной.
– Привет, сын, – он посмотрел на Сойера. Потом на меня, слегка удивленно: – Ты очень похожа на свою мать, – выдохнул он.
Ого. Я и забыла, что они с ней знакомы. Я сглотнула, вцепившись в серебряный кол.
– Чего они хотят? – спросил Сойер. – Сколько их там?
Он перекатился на пятках, готовый хоть сейчас броситься в битву. Альфа продолжал озадаченно меня разглядывать.
– Только двое. И они хотят поговорить с глазу на глаз с нашей новой студенткой, Деми.
В желудке у меня словно камень упал.
– Э-э… что? – выдавила я, быстро моргая. Может, я неправильно расслышала?
Сойер нахмурился, глядя на меня.
– Откуда они тебя знают?
