Три знания

Когда его ум стал таким сосредоточенным — очищенным, ярким, незамутнённым, лишённым загрязнений, податливым, мягким, устойчивым и достигшим непоколебимости — он направляет его к знанию воспоминания прошлых обителей. Он вспоминает многочисленные прошлые обители — одну жизнь, две жизни, три жизни, четыре, пять, десять, двадцать, тридцать, сорок, пятьдесят, сто, тысячу, сто тысяч, многие циклы распада мира, многие циклы эволюции мира, [вспоминая]: «Там у меня было такое-то имя, я жил в таком-то роду, имел такую-то внешность. Таковой была моя пища, таковым было моё переживание удовольствия и боли, таковым был конец моей жизни. Умерев в той жизни, я появился здесь. И там у меня тоже было такое-то имя… таковым был конец моей жизни. Умерев в той жизни, я появился [теперь уже] здесь». Так он вспоминает многочисленные прошлые обители в подробностях и деталях.

Когда его ум стал таким сосредоточенным — очищенным, ярким, незамутнённым, лишённым загрязнений, податливым, мягким, устойчивым и достигшим непоколебимости — он направляет его к знанию смерти и перерождения существ. Он видит за счёт божественного глаза, очищенного и превосходящего человеческий, смерть и перерождение существ, он различает низших и великих, красивых и уродливых, счастливых и несчастных, в соответствии с их каммой: «Эти существа, что имели дурное поведение телом, речью и умом, оскорблявшие благородных, придерживавшиеся неправильных воззрений и действовавшие под влиянием неправильных воззрений, с распадом тела, после смерти, рождаются в мире лишений, в плохих местах, в нижних мирах, в аду. Но эти существа, что имели хорошее поведение телом, речью и умом, не оскорблявшие благородных, придерживавшиеся правильных воззрений и действовавшие под влиянием правильных воззрений, с распадом тела, после смерти, рождаются в приятных местах, в небесных мирах». Так, посредством божественного глаза, очищенного и превосходящего человеческий, он видит смерть и перерождение существ, он различает низших и великих, красивых и уродливых, счастливых и несчастных, в соответствии с их каммой.

Когда его ум стал таким сосредоточенным — очищенным, ярким, незамутнённым, лишённым загрязнений, податливым, мягким, устойчивым и достигшим непоколебимости — он направляет его к знанию уничтожения пятен [загрязнений ума]. Он понимает в соответствии с действительностью: «Это — страдание… Это — источник страдания… Это — прекращение страдания… Это — путь, ведущий к прекращению страдания… Это — пятна [загрязнений ума]… Это — источник пятен… Это — прекращение пятен… Это — путь, ведущий к прекращению пятен». Когда он знает и видит так, его ум освобождается от пятна чувственности, от пятна существования, и от пятна невежества. Когда он освобождён, приходит знание: «[Он] освобождён». Он распознаёт: «Рождение уничтожено, святая жизнь прожита, сделано то, что следовало сделать, не будет более возвращения в какое-либо состояние существования».

Вот каким образом этот человек не мучает себя и не осуществляет практику мучения самого себя, и не мучает других и не осуществляет практику мучения других — тот, кто не мучая ни себя, ни других, в этой самой жизни пребывает без потребности, угасшим и потухшим, переживая блаженство, сам став божественным.

Таковы, монахи, четыре типа личностей, существующих в мире».

АН 4.199

Танха сутта: Жажда

редакция перевода: 19.09.2014

Перевод с английского: SV

источник:

"Anguttara Nikaya by Bodhi, p. 586"

[Благословенный сказал]: «Монахи, я дам вам учение о жажде — (1) ловце, (2) текучей, (3) вездесущей, (4) липкой{363} — которой мир окутан и обёрнут, запутан как моток пряжи, будто спутанный клубок ниток, будто переплетённый тростник и камыш, и он не может выйти за пределы состояний лишений, плохих уделов, нижних миров, сансары. Слушайте внимательно, я буду говорить».

«Да, Учитель» — ответили те монахи. Благословенный сказал:

«И что такое, монахи, жажда — ловец, текучая… за пределы состояний лишений, плохих уделов, нижних миров, сансары? Есть, монахи, восемнадцать течений жажды, относящихся к внутреннему, и восемнадцать течений жажды, относящихся к внешнему.

И каковы восемнадцать течений жажды, относящихся к внутреннему? Когда есть [представление] «Я есть», то тогда есть [представления] «Я таков», «Я лишь такой», «Я иной», «Я длящийся», «Я быстро исчезающий», «Я могу быть», «Я могу быть таковым», «Я могут быть лишь таким», «Я могу быть иным», «Пусть я буду», «Пусть я буду таковым», «Пусть я буду лишь таким», «Пусть я буду иным», «Я буду», «Я буду таковым», «Я буду лишь таким», «Я буду иным». Таковы восемнадцать течений жажды, относящихся к внутреннему.

И каковы восемнадцать течений жажды, относящихся к внешнему?{364} Когда есть [представление] «Я есть из-за этого»{365}, то тогда есть [представления] «Я таков из-за этого», «Я лишь такой из-за этого», «Я иной из-за этого», «Я длящийся из-за этого», «Я быстро исчезающий из-за этого», «Я могу быть из-за этого», «Я могу быть таковым из-за этого», «Я могут быть лишь таким из-за этого», «Я могу быть иным из-за этого», «Пусть я буду из-за этого», «Пусть я буду таковым из-за этого», «Пусть я буду лишь таким из-за этого», «Пусть я буду иным из-за этого», «Я буду из-за этого», «Я буду таковым из-за этого», «Я буду лишь таким из-за этого», «Я буду иным из-за этого». Таковы восемнадцать течений жажды, относящихся к внешнему.

Таким образом, есть эти восемнадцать течений жажды, относящихся к внутреннему, и восемнадцать течений жажды, относящихся к внешнему. Они называются «тридцать шесть течений жажды». Есть тридцать шесть таких течений жажды, относящихся к прошлому, тридцать шесть таких течений жажды, относящихся к будущему, и тридцать шесть таких течений жажды, относящихся к настоящему. Таким образом, есть сто восемь течений жажды.

Такова, монахи, эта жажда — ловец, текучая, вездесущая, липкая — которой мир окутан и обёрнут, запутан как моток пряжи, будто спутанный клубок ниток, будто переплетённый тростник и камыш, и он не может выйти за пределы состояний лишений, плохих уделов, нижних миров, сансары».

АН 4.200

Пема сутта: Любовь

редакция перевода: 19.09.2014

Перевод с английского: SV

источник:

"Anguttara Nikaya by Bodhi, p. 587"

[Благословенный сказал]: «Монахи, есть эти четыре вещи, которые рождены. Какие четыре?

* любовь, рождённая из любви;

* ненависть, рождённая из любви;

* любовь, рождённая из ненависти;

* ненависть, рождённая из ненависти.

(1) И каким образом, монахи, любовь рождена из любви? Вот некий человек желанен, мил, приятен другому [человеку]. Другие обращаются с этим человеком так, что это желанно, мило, приятно. Мысль приходит