Вот, монахи, в мире возникает Татхагата — Арахант, Полностью Просветлённый, совершенный в истинном знании и поведении, достигший блага, знаток мира, непревзойдённый учитель тех, кто готов обучаться, учитель богов и людей, пробуждённый, благословенный. Познав своим прямым знанием этот мир с его дэвами, Марой, Брахмой, с поколением его жрецов и отшельников, богов и людей, он раскрывает [это знание] людям. Он обучает Дхамме, которая прекрасна в начале, прекрасна в середине, прекрасна в конце, совершенна и в духе и в букве. Он раскрывает в совершенстве целую и чистую святую жизнь.

Домохозяин или сын домохозяина, рождённый в том или ином клане, слышит Дхамму. Затем он обретает веру в Татхагату и рассуждает так: «Домохозяйская жизнь перенасыщенная и пыльная. Бездомная жизнь подобна бескрайним просторам. Непросто, проживая дома, вести святую жизнь в идеальном совершенстве, всецело чистую, словно блестящий перламутр. Что если я, обрив волосы и бороду, и одев жёлтые одежды, оставлю домохозяйскую жизнь ради жизни бездомной?»

Так, через некоторое время, оставив всё своё богатство — большое или малое; оставив круг своих родных — большой или малый; обрив волосы и бороду, он надевает жёлтые одежды и оставляет домохозяйскую жизнь ради жизни бездомной.

Нравственность

Когда он отправился в бездомную жизнь, наделённый монашеской тренировкой и образом жизни, отбрасывая убийство, он воздерживается от уничтожения жизни. Он живёт без дубины, без оружия, добросовестный, милосердный, желающий блага всем живым существам.

Отбрасывая взятие того, что не дано, он воздерживается от взятия того, что [ему] не было дано. Он берёт только то, что дают, принимает только подаренное, живёт честно, без мыслей о воровстве.

Отбрасывая сексуальную жизнь, он ведёт жизнь целомудренную, сторонясь и воздерживаясь от половых сношений, которые привычны среди простых людей.

Отбрасывая лживую речь, он воздерживается от лживой речи. Он говорит истину, держится за истину, [в этом] он прочен, надёжен, не обманывает мир.

Отбрасывая речь, сеющую распри, он воздерживается от речи, сеющей распри. То, что он слышал здесь, он не рассказывает там, чтобы не посеять рознь между этими людьми и теми. То, что он слышал там, он не рассказывал здесь, чтобы не посеять рознь между тамошними людьми и здешними. Так он примиряет тех, кто поругался, и [ещё больше] укрепляет тех, кто дружен, любит согласие, радуется согласию, наслаждается согласием, говорит [такие] вещи, которые создают согласие.

Отбрасывая грубую речь, он воздерживается от грубой речи. Он говорит слова, которые мягкие, приятные уху, любящие, проникающие в сердце, вежливые, привлекательные и нравящиеся большинству людей.

Отбрасывая пустую болтовню, он воздерживается от пустой болтовни. Он говорит в нужный момент, говорит действительное, полезное, говорит о Дхамме, о Винае. В должный момент он говорит ценные слова, разумные, лаконичные, полезные.

Он воздерживается от нанесения вреда семенам и растениям.

Он ест только один раз в день, воздерживаясь от принятия пищи ночью и вне должного времени.

Он воздерживается от танцев, пения, музыки, и неуместных зрелищ.

Он воздерживается от украшения себя ношением гирлянд, применения мази и ароматов.

Он воздерживается от высоких и больших кроватей.

Он воздерживается от принятия золота и серебра, сырого зерна, сырого мяса, женщин и девушек, рабов и рабынь, овец и коз, птиц и свиней, слонов, коров, коней и кобыл, полей и земель.

Он воздерживается от взятия на себя обязанности посыльного; от покупки и продажи; от жульничества на весах, в монетах и мерах; от взяточничества, обмана и мошенничества.

Он воздерживается от нанесения увечий, убийств, заключения под стражу, разбоя, грабежа и насилия.

Он довольствуется комплектом [монашеских] одежд для покрытия тела и едой с подаяний для поддержания своего желудка. Куда бы он ни отправился, он берёт с собой только это. Подобно птице, которая куда бы ни отправилась, крылья — её единственный груз, точно также и монах довольствуется комплектом одежд для покрытия тела и едой с подаяний для поддержания своего желудка.

Наделённый этой совокупностью благородной нравственности, он внутренне ощущает удовольствие от безукоризненности.

Сдержанность чувств

Увидев форму глазом, он не цепляется за её черты и детали. Поскольку, по мере того, как он оставляет качество глаза неохраняемым, плохие неблагие состояния сильного желания и подавленности могут наводнить его, он практикует сдержанность в отношении этого. Он охраняет качество глаза. Он предпринимает сдерживание качества глаза.

Услышав ухом звук…

Унюхав носом запах…

Различив языком вкус…

Ощутив тактильное ощущение телом…

Познав ментальный феномен умом, он не цепляется за его черты и детали. Поскольку, по мере того, как он оставляет качество ума неохраняемым, плохие неблагие состояния сильного желания и подавленности могут наводнить его, он практикует сдержанность в отношении этого. Он охраняет качество ума. Он предпринимает сдерживание качества ума.

Наделённый этой благородной сдержанностью чувств, он внутренне ощущает удовольствие от незапятнанности.

Осознанность и бдительность

Когда он идёт вперёд и возвращается, он действует с бдительностью. Когда он смотрит вперёд и смотрит в сторону… когда сгибает и разгибает свои члены… когда несёт одеяние, верхнее одеяние, свою чашу… когда ест, пьёт, жуёт, пробует на вкус… когда мочится и испражняется… когда идёт, стоит, сидит, засыпает, просыпается, разговаривает и молчит — он действует с бдительностью.

Оставление помех

Наделённый этой совокупностью благородного нравственного поведения, этой благородной сдержанностью чувств, этой благородной осознанностью и бдительностью, он отправляется в уединённое обиталище: в лес, к подножью дерева, на гору, в узкую горную долину, в пещеру на склоне холма, на кладбище, в лесную рощу, на открытую местность, к стогу соломы.

После приёма пищи, вернувшись с хождения за подаяниями, он садится со скрещенными ногами, выпрямив тело и установив осознанность впереди.

Оставив влечение к миру, он пребывает с осознанным умом, лишённым влечения. Он очищает свой ум от влечения. Оставив недоброжелательность и злость, он пребывает с осознанным умом, лишённым недоброжелательности, желающий блага всем живым существам. Он очищает свой ум от недоброжелательности и злости. Оставив апатию и сонливость, он пребывает с осознанным умом, лишённым апатии и сонливости — осознанный, бдительный, воспринимая свет. Он очищает свой ум от апатии и сонливости. Оставив неугомонность и сожаление, он пребывает без взволнованности, с внутренне умиротворённым умом. Он очищает свой ум от неугомонности и сожаления. Отбросив сомнение, он пребывает, выйдя за пределы сомнения, не имея неясностей в отношении благих [умственных] качеств. Он очищает свой ум от сомнения.

Джханы

Отбросив эти пять помех, загрязнений ума, качеств, что ослабляют мудрость, он, отстранённый от чувственных удовольствий, отстранённый от неблагих состояний [ума], входит и пребывает в